он катался на лодке и купался в Днепре. Царь и свита часто сопровождали его на прогулках по лесу, после чего пекли на костре картошку и каштаны. Нередко по вечерам (еще одно новшество) устраивался просмотр фильмов — подарок компании «Патэ», которая прислала кинопроектор и несколько коробок с пленками. Самой излюбленной была картина «Таинственная рука», и когда ее демонстрировали, то кинозал в Ставке всегда был полон. В середине декабря Алексей занемог и вместе с наставниками вернулся в Царское Село, чтобы подлечиться и начать подготовку к праздникам.

В ЭТОТ ПЕРИОД на фронте, как и в Ставке, царила оптимистическая, здоровая атмосфера. По словам Бернарда Пейрса, для фронта было характерно «великолепное единство духа, мысли и речи у тех, кто постоянно соприкасался со смертью на передовых позициях… Там существовала своего рода зона, которая в подлинном смысле оставалась чистой и святой». Даже в таком опасном положении светлый, яркий дух России освещал все вокруг.

«Удивительно, что может сделать наш солдат, что может придумать. На широком поле на опушке леса, где были разбросаны землянки этой дивизии, они усадили нас, и мы стали свидетелями необычного зрелища. Солдаты, нарядившиеся в костюмы разных национальностей или животных, выступали, плясали и затевали разные забавы, как на деревенской ярмарке; придумали целую программу с забавными номерами, плясками, состязаниями, показывали фокусы, пели хором и принимались за немудреные деревенские игры… Вся эта музыка, шум и гам прерывались взрывами неприятельских снарядов, которые были здесь гораздо слышнее, чем в штабе. Среди солдат и офицеров царило такое беззаботное веселье, что было одно удовольствие наблюдать за ними».

Начало кампании 1916 года на Восточном фронте ознаменовалось гибельным сражением при озере Нарочь. Передвижение русских войск на севере вновь было начато в ответ на настойчивые требования французов с Западного фронта, где немцы начали массированные атаки Вердена. Русские наступали с такой энергией, которая совершенно расстроила немцев, поскольку они считали, что на этом участке фронта сопротивление русских окончательно подавлено. Русские войска теперь получали снаряжение в достаточном количестве и под командованием генерала Балуева делали постоянные успехи до тех пор, пока ужасная погода и еще более ужасная местность не заставили их остановиться в жутком месиве ледяной грязи и крови. И все же казалось, что дух русских не сломить. Немцы подвезли тяжелые орудия на расстояние 400 метров от русских траншей и открыли по ним убийственный огонь, пустив вдобавок отравляющий газ в сторону их защитников, у которых не было ни касок, ни противогазов. Но каждый раз, как немцы прекращали обстрел, чтобы оценить его результаты, с противоположной стороны раздавались ружейные залпы. После пяти часов обстрела в каждом батальоне на передовой позиции осталось менее сотни бойцов. Но каждую ночь из русских траншей доносилось пение пасхального гимна: «Христос Воскресе из мертвых, смертию смерть поправ». «И невольно приходило в голову, что это — единственное оружие, которым им приходилось воевать».

На Юго-Восточном фронте события развивались совершенно иначе. Там командовал выдающийся генерал Брусилов, известный своей энергией и находчивостью. Он не раз отмечал, что регулярная армия уничтожена, осталась не более чем милиция. Однако чтобы восполнить недостаток подготовки, он принялся за учения, стрельбы по мишеням, окапывание. Его тактика была блестящая и смелая, он всегда предпочитал атаковать противника. Понимая, что массовое скопление войск в том или ином месте непременно привлечет внимание неприятеля, он намечал сразу несколько участков для одновременного наступления. С начала июня до середины сентября он настойчиво продвигался на юго-запад, вновь захватывая территории, утраченные ранее. При этом он захватил 350 тысяч пленных и огромное количество ценного снаряжения. Однако за это он заплатил дорогую цену, потеряв 550 тысяч солдат. Из-за того, что войска были ослаблены, наступление начало выдыхаться. И все же им были получены лучшие результаты за всю войну.

Тут России был нанесен еще один удар, который приготовила ей судьба. К странам «Сердечного Согласия» присоединилась Румыния, но ее присутствие в рядах Антанты оказалось скорее помехой, чем помощью. Прежде эта страна служила нейтральным буфером, теперь же, с ее вступлением в войну, русский фронт значительно вытянулся, и Румынии требовалось гораздо больше помощи от союзников, чем она была способна им дать взамен.

Тем не менее с приходом зимы 1916–1917 гг. боевые действия затихли; положение русских было прочным, и в армии царили бодрые настроения. Во время союзной конференции, состоявшейся в Шантильи в ноябре, штабы союзных армий разработали планы одновременного наступления на Восточном и Западном фронтах в начале весны. Явные признаки деморализации, замеченные у неприятельских пленных, провал немецкого наступления на Верден, а также успехи на Восточном фронте — все это давало основания ожидать, что можно добиться окончательной победы в войне.

Глава 6. Тьма сгущается

ЗАТО НА ВНУТРЕННЕМ ФРОНТЕ перспективы были не такими радужными. Несмотря на успешное брусиловское наступление и вполне обоснованные надежды в следующем году выиграть войну, населению крупных городов, особенно Санкт-Петербурга, получившего русское название Петроград, предстояло пережить еще одну зиму. Эта третья военная зима оказалась самой суровой. Главными проблемами были продовольствие, топливо и транспорт. Невыгодное расположение города, значительно удаленного от хлебных регионов, в сочетании с кризисом железнодорожного транспорта стало причиной нехватки и дороговизны продовольствия. Цены росли, чего нельзя было сказать о заработной плате. Голода, как такового, не было, однако наблюдался острый дефицит не только пищевых продуктов, но и других товаров первой необходимости. Жизнь стала трудной. К этим проблемам прибавился приток беженцев из зоны военных действий и рабочих из провинции, приезжавших с целью найти работу на фабриках боеприпасов. Стали сказываться тяжелые условия жизни, начала ощущаться усталость от войны. С самого начала транспортную систему России преследовали беды. Съестные припасы, уголь и другие товары для столицы прежде поступали Балтийским морем через такие порты, как Рига и Кронштадт, однако немцы сразу же перерезали этот маршрут. Открытым оставался лишь Архангельск на севере, но путь этот был весьма опасен, к тому же через этот порт припасы из Англии и Франции поступали тоненькой струйкой.

Еще до объявления войны немцы направили в Средиземное море линейный крейсер «Гебен», который был готов начать боевые действия, как только Турция выступит на стороне центральных держав. Ожидая окончательного решения вопроса, его командир, адмирал Вильгельм Сушон, со всеми мерами предосторожности направился в Константинополь, правдами и неправдами обходя преследователей. Когда пришло «добро», он уже находился на боевой позиции. Вместе с «Бреслау» он проник через проливы в Черное море, где им удалось запереть русских в незамерзающих портах, доступных Центральной России. Все остальные товары и боеприпасы