– Почему никого нет? – шепотом спросил я. – Где народ?

– В Моське. – Зина сплюнула, вытерла пальцами губы. – Думским лобстерам петля, писюрыгу прикоптили, у них там разгон по полной.

Я понимающе кивнул.

Не углубляясь на территорию пансионата, мы шли задами. Зина катила мотоцикл, я, пригибаясь, следовал за ней. Путаясь в высокой траве, мы снова пробирались вдоль бетонного забора. Теперь с внутренней стороны. За елками показались финские домики. Чистенькие деревянные избушки из светлых бревен прятались в тени соснового бора. Мы дошли до дальнего домика, стоящего на отшибе, остановились. Зина загнала мотоцикл в кусты, поднялась на крыльцо. Я огляделся – до соседнего коттеджа было метров пятьсот, наш домик узорными ставнями и резным петушком на коньке крыши напоминал теремок из декораций к балету Стравинского.

– Эй! – шепотом крикнула мне Зина. – Не маячь там! Иди сюда!

Через темную прихожую я попал в гостиную – смелую смесь русского фольклора с буржуазной претенциозностью. Из отлакированных до леденцового блеска бревенчатых стен торчали хрустальные светильники – бра (слово вдвойне странное, поскольку в американском английском этим сокращением обозначается женский лифчик), на полу краснел персидскими узорами толстый ковер. В углу стоял небольшой холодильник. Два кожаных кресла и диван теснились вокруг овального столика на гнутых ножках. Другой стол, письменный, в паре с унылым конторским креслом, уткнулся в дальний угол. На столе стоял старый «маг».

– А что там? – спросил я, кивнув на дверь из некрашеной березы.

– Парилка, – не поворачиваясь, ответила Зина. – Сауна.

Она сидела перед монитором. Компьютер, грянув победным аккордом, зажег молочным светом экран. Я приоткрыл дверь – там действительно была баня. Потянуло березовым листом, я сделал глубокий вдох.

– Полный космос! – восторженно воскликнула Зина. – Гля, жмур мультяшный!

Я подошел. Зина прокручивала новостной блок «Нью-Йорк таймс». На фото была Кремлевская стена, мавзолей, над мавзолеем висела голограмма. Я там был всего пару часов назад, сейчас, казалось, прошла целая вечность.

– Погоди, – попросил я, Зина уже хотела перескочить куда-то. – Дай почитать.

– Что пишут?

– Пишут… пишут, что на траурной церемонии погибло неустановленное количество людей… – Я наклонился к монитору. – Что власти… э-э… не смогли обеспечить контроль прибытия людей на Красную площадь… спонтанные толпы, направлявшиеся…

– Гопота. – Зина прокрутила страницу. – Все ясно.

– Ничего не ясно. – Я отодвинул ее ладонь и завладел мышью. Вернулся назад к новостям.

– Ну читай, читай… – Снисходительно хмыкнув, она вылезла из-за стола.

Стянула куртку, бросила ее на пол. Зашла в уборную, не закрывая двери, села на унитаз.

– Ну что там? – крикнула мне под негромкое журчание. – Что еще?

– Дверь бы закрыла, – буркнул я. – Не три годика поди…

– Не будь ханжой! Что-нибудь интересное есть?

Интересного было хоть отбавляй. Час назад министр иностранных дел России заявил о разрыве дипломатических отношений с США. Министр обвинил Белый дом в попытке государственного переворота в Российской Федерации и подготовке покушения на президента. Прямо сейчас проходило экстренное заседание Совета безопасности ООН. В Москве было совершено нападение на посольство США, во время беспорядков погибло семнадцать сотрудников посольства, включая военного атташе. Исполняющий обязанности главы России маршал авиации Каракозов не исключил нанесения превентивного ядерного удара по Вашингтону и другим объектам на территории США.

– Мать твою… – пробормотал я, медленно опускаясь в кресло. – Твою мать…

Пентагон объявил готовность номер один на межконтинентальных ракетных базах и атомных подводных лодках в акватории Северного Ледовитого океана.

Я начал читать вслух:

– Со времен Карибского кризиса мир не подходил так близко к роковой черте. Сегодняшняя ситуация осложняется отсутствием легитимного руководства в России: вопреки конституции власть в стране перешла не к премьер-министру, а была узурпирована группой генералов и олигархов. Есть все основания предполагать, что и устранение президента было спланировано и осуществлено именно этой группой, в которую…

– Ясен пень, – перебила меня Зина, спуская воду в унитазе. – На кой писюрыга пиндосам?

– Эй! – Я зло обернулся. – Ты можешь по-человечески разговаривать? Мир на пороге ядерной войны: хоть из уважения к историческому моменту перейди на русский язык! Пожалуйста!

Зина фыркнула, зашла в ванную, от души грохнула дверью. Я тихо выругался. Страшно хотелось пить, я подошел к холодильнику. Внутри была лишь водка и томатный сок – дюжина бутылок «Столичной» в картонной коробке и литровая бутыль сока. На полке над холодильником я нашел стакан сомнительной чистоты, дунул внутрь, налил сока. Подумав, долил до краев водкой. Отпив залпом половину, вернулся к компьютеру. Из ванной послышалось немузыкальное пение, потом загремел душ.

Войска Североатлантического блока приведены в состояние боевой готовности и выдвигаются к границе с Россией. Великобритания накануне эвакуировала из Москвы свое посольство. Здание консульства на Софийской набережной полностью сожжено. По городу вторые сутки проходят стихийные погромы западных представительств и фирм. Точной информации о количестве жертв нет, разговор идет о десятках, а может, и сотнях убитых.

Я допил остатки сока с водкой.

На сайте «Ассошиэйтед Пресс» были фотографии с лаконичными подписями: повешенные на Пушкинской площади, толпа громит американский ресторан «Старлайт дайнер» на Чистых прудах, пожар в представительстве «Даймлер-Бенц» на Покровке.

Я листал фотографии, во мне росло чувство, что я все это уже видел, видел не однажды – безумные лица, энергичные позы, неуклюжие трупы в лужах крови на асфальте. Осатаневшая толпа в Москве мало чем отличалась от толпы в Бейруте или Каире, в Мадриде или Ханое, в Багдаде или Берлине. Разнились лишь флаги, да и то не очень: исторически на Востоке преобладали оттенки зеленого, Запад предпочитал красно-белую гамму.

Алкоголь оказал посильную помощь, я вернулся к холодильнику, налил еще водки. Сделал большой глоток. Иногда реальность такова, что человеческому сознанию для ее восприятия требуется смазка. В ванной было тихо, я приложил ухо к двери – ни звука. Я осторожно постучал.

– Занято! – зло раздалось оттуда. – Подождать не может.

Мне стало стыдно. Какого черта я нагрубил девчонке? Мне ж не семнадцать, я должен быть мудрее, снисходительнее. Не говоря уже об элементарной благодарности – она доставила меня в целости и сохранности, одним куском, а не по частям, как шутят в Америке.

– Эй! – Я постарался придать мягкость голосу. – Зина!

– Отстань!

Из щели потянуло дрянным табаком. Я пожал плечами, вернулся к компьютеру. Допил водку. Обиженная девчонка, о существовании которой я не имел ни малейшего представления еще вчера, неожиданно отодвинула надвигающийся конец света на второй план. Я зашел на сайт CNN – там было все то же. Неизвестный мне обозреватель по фамилии Ковальски утверждал, что Россия готовит военное вторжение в Европу; бессовестно (или невежественно) манипулируя фактами, он проводил параллели с экспансией Третьего рейха.