— Все равно не люблю все эти мутные дела сверху! Мы им что, юнцы неопытные, что бы вот так подставлять? Блин… В моем городе завалили двадцать охранников! Двадцать бравых парней, что просто оказались не в то время и не в том месте. Мне, конечно плевать… Но вот как это отразится на моей репутации? А эта шлюха розоволосая всучила мне чертово золото… — произнес статный мужчина в строгом костюме. Он явно занимал руководящую должность!

— Не парьтесь Босс! Вам же было очень надо! Помните? Сами жеговорили… — произнес толстяк и вытащив небольшую флягу, отхлебнул из нее.

— Да коли не было бы финансовых проблем, то выгнал бы ее взашей! Чертова проститутка! И что важнее… Бурерожденный явно запомнил ее внешность.

— И чего, Босс? Мы же выполнили все формальности. Начальникохраны обратился к Городской страже! Игнорировать было нельзя! Мы приняли показания единственного свидетеля. Так что… Вайз нас больше не потревожит!

— Ага… Выставился перед ним, как бездельник и полный придурок. Стыдно, Ави! За честь свою стыдно!

— Тююю… Да он же раб! Простая пешка Госпожи Аманты! Что онсделает? Пойдет к судьям? Созовет Верховный Совет? Что он может?

— Я больше пекусь не за него, а как раз за Госпожу Аманту. Что, если он все ей расскажет? Она владеет Ареной несколько сотен лет.

Неужели не захочет разобраться, что случилось с охраной?

— Об этом я не подумал…

— Держи ухо в остро, Ави. Возможно, скоро нам придется многоврать. Так много, что все вокруг будет в лапше!

— Лапша, это здорово, Босс!

— Придурок жирный! Я выражался фигурально!

— Печально… Но я уверен, что Вайзу до этого дела нет!

— Завтра нужно будет закрыть штаб и свалить в другое место. Розоволосая придет за ним к полудню. Она сказала… Что заберет его в любом случае. Эльфийка настроена серьезно!

— А нахрен он им сдался?

— Невероятная сила. Аманта его хорошо намуштровала! Он теперьсерьезный воин. Не какой-то там салага… Видел наколки на его руках? А Копье Мощи! Помнишь, когда мы ходили смотреть бой с быком! Он чуть пол Арены не разнес!

— Да уж… Мне тогда прилетело доской по лбу! Хотя я сидел дальше всех!

— Ну вот видишь? А эта хитрая швабра… И Короля за яйцы… Босс огляделся и с подозрением прищурившись, стал смотреть на тот угол, где пряталась Латифа: — Ухватила! Черт знает, что она еще может сделать!

— Босс… Эрика опасная! Лучше с ней не связываться и не спорить!

— Да, Ави… Так мы и сделаем! Ты взял удочки?

— Вот они! — толстяк вытащил две телескопические удочки.

— Отлично! А теперь идем на ручей… Помнишь того амбала снаколкой гориллы на плече?

— Мистер Панти?

— Ага… Любитель Пастушьих Собак! Именно он их в город привез… У меня теперь постоянно приходят дела о пропажах детей!

Им же нужны агнецы, помнишь?

— Да — да… Но я так и не понял, зачем нам удочки?

— Он утопил в ручье несколько пудов отличной звездной пыли!

Выловим… Продадим!

— Ого! Отличная идея!

— Блин… Ави… Мне все это время казалось, что за нами кто-тоследит, вон за тем углом. Не?

— Я ничего не чувствую, Босс. Сперва тоже было подозрение… Апотом оно исчезло!

— Ладно… Да и насрать! Пойдем! Пришло время рыбалки!

Стражи загоготали и поспешили удалится. Латифа с ужасом поняла, что Вайз серьезно вляпался. И что важнее, на него обратила внимание та жуткая эльфийка из гильдии-повозки! О ней уже три месяца ходили легенды! Нужно срочно найти Вайза и предупредить… Если уж Эрика захватила доверие Короля, то без проблем сможет промыть мозги авантюристу. К тому же… Он ведь такой доверчивый! Эти мысли тяжелым камнем легли на душу Латифе. Но вдруг, она почувствовала, что кто-то схватил ее за попку. Краснея от ярости и возмущения, она тут же обернулась. Прямо позади нее стоял молодой человек в цветастом кафтане и дорогих сапогах. А прямо позади него стояла милая девушка с радостной улыбкой. Прям няшка!

— Добрый вечер, Прелесть! Меня зовут Барон Декойритус! И я…Хотел бы предложить вам прогуляться до моего имения! Немного…

Познакомиться, так сказать. Как вы на это смотрите?

Глава 175. Шепот в темноте. (Часть 6)

— Ох… Вайз… Я хочу, чтобы мы были вместе целую вечность! промурлыкала Аманта и уткнулась носом в мою шею: — С тобой так хорошо… Кажется, что я ни с кем еще ни была так счастлива!

— Мне это льстит. — улыбнувшись, ответил я и сонно зевнул. Ох исилушки я приложил! Бедная девчонка. Ее сердце до сих пор бешено колотилось.

— О… Нет-нет… Я говорю от души. Но если бы ты… Разделял моивзгляды… Понимаешь?

— Что ты хочешь сказать?

— Бессмертие… Вайз. За него приходится дорого платить. И я неимею морального права принуждать тебя к нему силой. Мы, алхимики, что вывели другие законы и порядки, меняем реальность! То, что создала природа, мы, словно черные гении, увечим и уродуем! Человеческая жизнь… Она подобна цветку "Царицы ночи"! Понимаешь? Такой же хрупкий и нежный… Но невероятно красивый! Увы, селеницериус рассветает только ночью. А если… Соврать цветок, то проживет он всего пару часов. Но для алхимиков… Это простой фокус! — Аманта поднялась с кровати и открыв небольшой шкафчик, вытащила стеклянную колбу, внутри которой находился бутон цветка. Желтые, словно лучи солнца, стреловидные лепестки, были широко раскрыты. Сверху располагалась небольшая рубашка из широких лепестков нежно-белого оттенка. И правда красивый…

— Восхитительно, правда? — улыбнувшись, спросила Аманта.

— Прекрасно… Это и есть Царица Ночи?

— Именно. Царица ночи или селеницериус крупноцветковый. Раньше… Этот цветок считался бесценным. Как я уже говорила — за два часа он просто не успевал добраться до прилавков магазинов. Но сейчас… Такую штучку можно купить практически у любого алхимика среднего ранга за пятьсот золотых.

— Не малая цена.

— За вымышленную красоту… В любом случае, это жалкая пародия. Уродство! — фыркнула Аманта и спрятала колбу обратно в шкаф: — Природа сделала его таким! И, согласись, было что-то очаровательно-романтичное во всем этом? А теперь… Теперь вот.

Склянка и замороженный труп былой красоты.

— Противно звучит.

— Согласна. Но так оно и есть. Люди не бессмертны, Вайз. Все вэтом мире имеет начало и конец. А бесконечность… Это составляющая, придуманная математиками. Вот так.

— А на что вообще способна магия? Я видел столько ее проявлений, и все же интересно… Есть ли у нее предел?

— Мне семьсот лет, Вайз. А я все еще