Так и не найдя ответов на свои вопросы, Дин подошел к окну, которое выходило на улицу. Кафе, о котором шла речь в записке, отсюда видно не было, но зато было видно, что улица в эти часы еще пустынна. «Тот человек, который ждет меня сейчас в кафе, не случайно выбрал столь ранний час», – подумал Дин и, скинув с себя простыню, стал одеваться.

Спустя несколько минут Дин вышел из гостиницы и, перейдя через улицу, вошел в кафе. В эти утренние часы оно было практически пустым. Однако за столиком в правом углу заведения Дин заметил одиноко сидящего с газетой в руках мужчину в белой рубашке с длинными рукавами. Поскольку свет от окна падал в его сторону, лица его Дин различить не смог. Однако едва он приблизился к столику, как сразу же узнал в этом мужчине того самого командира ООП Биляля, с которым судьба свела Дина в его первый приезд в Южный Ливан осенью 77-го.

Обменявшись крепким рукопожатием, друзья сели за столик, и Биляль заказал официанту две чашки горького арабского кофе.

– С утра этот напиток хорошо прочищает мозги, – сказал Биляль на английском, который в его устах стал куда более сносным, чем пять лет назад.

После того как официант принес кофе и удалился, Биляль передал Дину привет от Арафата.

– Абу Амар (партийное прозвище Арафата. – Ф. Р.) просил также передать тебе его огромную благодарность за твою деятельность на благо арабского народа. Ты должен знать, что он по-прежнему считает тебя своим другом.

– Чтобы передать мне привет от Ясира, необязательно было будить в такую рань, – с лукавой улыбкой на устах произнес Дин.

– У нас на Востоке есть такая поговорка: «Кто рано поднимается, тот много успевает», – ответил Биляль, после того как пригубил горячий кофе. – А торопиться нам действительно надо.

– Торопиться куда?

– Подальше отсюда. Мы получили информацию, что тебя собираются убрать, а смерть твою выдать за несчастный случай. Мы даже знаем имя человека, который должен привести этот приговор в исполнение.

Услышанное настолько потрясло Дина, что он даже не стал допивать свой кофе и вернул уже поднесенную к губам чашку обратно на блюдце.

– Ты шутишь? – Дин старался, чтобы его голос звучал спокойно, хотя в душе у него все буквально клокотало от волнения. Шутка ли, услышать, что тебя заказали!

– В той борьбе, которую мы ведем, подобные шутки неуместны, – бесстрастным голосом ответил Биляль. – Твои частые приезды сюда стали сильно раздражать наших врагов. Что вполне закономерно: сказанное тобою слово иной раз бьет сильнее пули. Поэтому я сегодня здесь, и именно в столь раннее время. У нас в запасе всего лишь несколько часов, чтобы помочь тебе скрыться. Твой самолет отлетает сегодня в двенадцать часов дня.

Сказав это, Биляль достал из нагрудного кармана авиабилет и положил его перед Дином на стол.

– У тебя всего несколько минут, чтобы собрать свои вещи, после чего я отвезу тебя в Бейрутский аэропорт. Так что допивай свой кофе, собирай вещи и подходи к перекрестку – там я оставил автомобиль. Это серебристый «Опель».

К Бейрутскому аэропорту вело двухрядное шоссе, разделенное газоном с пальмами. От «Ривьеры», где проживал Дин, до него было всего около пятнадцати километров, поэтому «Опель» Биляля довез их до места назначения достаточно быстро. А спустя час Дин уже поднялся на борт белоснежного авиалайнера и покинул Бейрут. Как оказалось, навсегда.

Вернувшись из Ливана, Дин вновь взялся за работу над сценарием «Вундед-Ни», не переставая внимательно следить за событиями в мире. 23 марта он был потрясен до глубины души очередной воинственной речью Рейгана, сделанной им в городе Орландо, штат Флорида, перед Национальной евангелической ассоциацией. Кстати, в отличие от большинства жителей ГДР, Дин имел возможность увидеть это выступление воочию. Эта речь транслировалась на многие страны мира, но только не на социалистические. Однако у ТВ ГДР была запись этого выступления, и Дин, приехав на студию, посмотрел эту запись.

Именно в этой речи Рейган назвал Советский Союз «империей зла» и призвал к крестовому походу против нее. «Я люблю моих дочерей больше всего на свете, – патетически заявил американский президент. – Но я бы предпочел, чтобы мои маленькие дочери умерли сейчас, продолжая верить в бога, чем увидеть их растущими при коммунизме и оканчивающими свой жизненный путь не верящими в бога». Предложив присутствующим присоединиться к молитве во имя спасения тех, кто живет в «тоталитарной тьме», он одновременно обратился к ним с призывом встать на пути тех, кто хотел бы видеть США «неполноценными с военной и моральной точек зрения». Замораживание вооружений, заявил президент, является не чем иным, как «иллюзией мира», тогда как реальностью является достижение мира с «позиции силы».

Как писал один из американских исследователей, Л. Де Маусс, целью этой речи было «продемонстрировать, что Империя зла совсем рядом и что она с каждой минутой становится все опасней, и заставить нас поверить в то, что, если мы окажемся вновь втянутыми в войну, нам не будет угрожать опасность ядерного отмщения». В этой речи Рейган объявил о принятии им очень важного решения – о том, как сделать Америку вновь сильной. Рост военного могущества СССР за последние годы, проиллюстрированный фотографиями, коснулся, по словам Рейгана, и Центральной Америки, в частности Кубы и «маленького острова Гренада», где Советский Союз приступил к строительству аэродрома со взлетной полосой длиной 10 тысяч футов (более 3 км). «С какими целями это делается, ведь у Гренады нет собственных военно-воздушных сил?» – вопрошал американский президент. И хотя собственного ответа на этот вопрос он не давал, но присутствующим намек был понятен: это делается с целью подобраться поближе к США.

Дин знал о строительстве аэродрома на Гренаде из разных источников и поэтому был поражен изворотливостью Рейгана. Ведь он ни словом не обмолвился о том, что этот аэродром был спроектирован и строился английской компанией для гражданской авиации и что ни проектом, ни самим строительством не предусматривались столь необходимые для военного аэродрома подземные заправочные емкости, радарные установки, подземные арсеналы, параллельные взлетно-посадочные полосы, мастерские и ангары соответствующих нуждам военных самолетов размеров.

Но еще сильнее Дина, да и всех, кто слушал или читал речь Рейгана по ту сторону океана, поразило заявление президента о новой стратегической оборонной инициативе США (СОИ), предусматривающей развертывание в космическом пространстве системы противоракетной обороны, способной уничтожить баллистические ракеты противника в момент их запуска или во время полета в направлении территории США. Это было восхождение администрации Белого дома на новую ступень в той эскалации гонки вооружений, которая грозила человечеству неминуемой гибелью. Именно об этом Дин и говорил на митинге молодежи в городе Потсдаме, который состоялся 21–22 мая.

7 июня Дин дал концерт в Восточном Берлине, а 13 июня уже был в греческом городе Пиреи, где участвовал в «Концерте мира», который был посвящен все той же теме – гонке вооружений.