Кто-то очень умело и своевременно оборвал ниточку. И все-таки кое-что удалось по ней восстановить.

Драка в ресторане, катастрофа «Руслана», видимо, так напугали Желкашинова, что он решил немедленно покинуть Волжанск. Возможно, кто-то ему так посоветовал. Но отставной прапорщик понимал, насколько положение серьёзно и как крепко он влип в криминальную историю.

4

Наказав жене и близким говорить всем, кто будет им интересоваться, что он уехал ещё 31 октября, отставной прапорщик договорился со знакомой кассиршей, чтобы она выписала ему билет до Санкт-Петербурга именно этим числом, заплатив ей за «услугу», созвонился с поставщиком машин в Выборге и попросил от своего имени дать телеграмму старшему группы дальнобойщиков выехать в Финляндию. Сам же выехал 2 ноября, купив билет уже в поезде.

Видимо, он здорово переживал, почти всю ночь не спал, а пил. И было из-за чего.

Началось, конечно, всё с Лебединского. Это он посоветовал прапорщику заняться коммерцией — за то, что тот поставлял ему бензин и керосин (разумеется, не бесплатно — с топливом была напряженка). Желкашинов понимал — коммерсант из него никудышный, но другого выхода не было. Последняя ревизия, вскрывшая недостачу цистерны керосина и около ста литров спирта, поставила его перед выбором: либо он пишет рапорт об увольнении, либо идет под суд. Первый вариант командир вынужден был предложить лишь потому, что не хотел поднимать шума и пятнать свою часть — и без того армию марают все, кому не лень. И Желкашинов выбрал меньшее из зол.

Лебединский тоже сомневался в деловых качествах отставного прапорщика, и, когда тот попросил у него на основание предпринимательства беспроцентный кредит в пятьсот тысяч, Семен Семенович, почесав затылок, предложил другой вариант:

— А может, лучше пойдёшь ко мне в охрану? Мужик ты крепкий, здоровый, приемам самбо и восточных единоборств Дубосеков обучит. И платим мы хорошо.

— Нет, Семен Семенович, надоело мне под начальством ходить, — откровенно признался Желкашинов. — Хочу попробовать свои силы на коммерческой ниве.

— Ну-ну, — покивал бизнесмен. — Кредит тебе я, несомненно, дам. Но не беспроцентный. Ты сам видишь, как растут цены. Много не возьму, а пять процентов мне отстегнешь. Это по-божески, учитывая твои прежние услуги…

Так вот Желкашинов сунул голову в петлю. Правда, первые сделки с машинами дали ему почти двести тысяч прибыли. Половину он сразу отсчитал на погашение долга. Удачными были поездки дальнобойщиков и во второй, и в третий раз. А вот в четвертый… На его людей напала банда и угнала все машины. Притом один из водителей, попытавшийся оказать сопротивление, был убит… Долг Желкашинов не успел выплатить, проценты росли. Отряд шоферов-дальнобойщиков чуть не распался, пришлось увеличить им зарплату и вооружить каждого пистолетом. И снова пришлось обращаться за помощью к Лебединскому. А у того самого бизнес стал давать сбои: крупный заказ на поставку в Китай космической аппаратуры перехватил Хорьков. И все-таки на каких-то очень секретных условиях, о которых не знали даже жена и сын Желкашинова, Лебединский дал деньги. Правда, сын проговорился: после этого отец отдал канистру какого-то непонятного растворителя, которую он принес со склада ГСМ еще в бытность там начальником, прапорщику Рыбину. Вероятно, это и был тот самый кристаллин. И вероятнее всего, его-то и залил в баки начальник караула сержант Рыбин. Но могла ли канистра кристаллина явиться причиной отказа трех двигателей?..

5

Катастрофа «Руслана», исчезновение капитана Кленова, убийство прапорщика Рыбина так закрутили подполковника Семиженова, что вся его личная жизнь пошла наперекосяк: ни с женой развестись, ни с новой пассией встретиться. Именно сегодня он собирался утром отправиться в суд, а вечером на свидание, но позвонил знакомый капитан из ГИБДД и сообщил очередную потрясающую новость: нашли труп старшего лейтенанта милиции Гришина, пропавшего с дежурства два дня назад. Просил срочно приехать к месту происшествия: Самарское шоссе, 12-й километр.

Пришлось личные дела отбросить на потом, служба — прежде всего, это стало незыблемой нормой его жизни…

Хотя труп был обезображен пламенем и одежда сгорела дотла, не вызывало сомнения, что это останки старшего лейтенанта, инспектора ГИБДД: в пепле нашли пуговицы от мундира, звездочки с погон, ключи от будки. Недалеко от дороги на глиняной плешине обнаружили и след от машины, все четыре колеса. Судя по ширине колеи и рисунку протектора — от «Вольво». У Семиженова учащённо забилось сердце — очень похож на тот, что оставила машина, в которой увезли Кленова. Гришин, несомненно, имел на неё ориентировку и пытался, видимо, задержать… С момента исчезновения летчика прошло более недели, в Волжанске не так уж много «Вольво»… Плохо искали гаишники?.. Труп Гришина обнаружили спустя двое суток после убийства. За это время иномарка могла далеко умчаться…

Семиженов склонился над следами от обуви у пепелища, где был сожжен инспектор. Странные следы двух почти одинаковых пар: овальной формы, без какого-либо рисунка, даже без каблуков. Вот только посередине еле различимые три тонкие полоски, будто под обувь попали травинки. Но явно не травинки: одинаковые полоски на всех найденных следах. Травинки не удержались бы.

Непонятную обувку носят преступники. И тут Семиженова озарило: на туфли или ботинки убийцы надели чехлы и прикрутили их проволокой! Вот от чего эти три полоски.

К подполковнику подошел начальник уголовного розыска полковник Токарев.

— Не ломай голову, Федор Иванович. Дежуривший с Гришиным солдатик спросонья «Вольво» за «Волгу» принял. И следы, — кивнул он на отпечатки, — явное подтверждение, что орудовал опытный преступник: напялил на обувку полиэтиленовые мешки, чтоб нам голову заморочить и собакам нюх сбить. — И вдруг задумался. — А может, и не напутал солдат, Гришин действительно сел в такси и помчался за кем-то вдогонку?

— Так в такси или в «Вольво»? — спросил Семиженов.

— В том-то и закавыка. Следы от «Вольво», а солдатик утверждает, что старший лейтенант сел в такси, в «Волгу». По его рассказу, случилось это около часа ночи. Дорога была пустынна, он вздремнул, а Гришин читал детектив. Вдруг старший лейтенант толкнул его в плечо, бросил на ходу: «Не спать!» — и выскочил на дорогу. Остановил такси. Сел в него и умчался в сторону города. И всё. Не вернулся ни ночью, ни к смене. Теперь вот нашли… — Снова, задумавшись, помолчал. — Надо искать таксиста.

— Преступников было двое, — уточнил Семиженов. — Но я согласен, поиски надо начинать с таксиста.

— Езжайте по таксомоторным паркам. Докладывайте мне утром и вечером.

Таксомоторных парков в Волжанске немного, четыре, а при советской власти было шесть: теперь мало кто заказывает такси — дорого, — и тем, кто работает, зачастую приходится самим искать пассажиров, дежурить у вокзалов, в аэропорту, у ресторанов.

Начал Семиженов с самого крупного, расположенного в центре города. Там уже работала следственно-оперативная группа: проверяли документацию, беседовали с диспетчером, с водителями. Подполковник мешать им не стал. Подъехал к воротам автохозяйства и остановил первую попавшуюся черную «Волгу», направлявшуюся на заработки. За рулём сидел белобрысый молодой мужчина с озорными тёмно-карими глазами, какие бывают у весёлых, бесшабашных людей.