что предлагает Коккер. Проще говоря, Коккера для нас нет. Он – пустое место, условность, не существует как факт.

Голосование выходит на последний этап. Если в оставшиеся до полуночи два часа ничего серьезного не произойдет, то предложение сенсориума «умеренных» будет принято.

Примерно в это же время появляется Аль. Мальвина сопровождает его, вздернув хорошенький носик. Губы у нее плотно сжаты, глаза полыхают, и при первом же взгляде на это решительное лицо, каждому становится ясно, что Аля сейчас лучше не трогать.

Мы с Квинтой им все-таки машем. Однако Аль, не обращая внимания, втискивается между своих программистов. Минут десять они, сблизившись лбами, о чем-то напряженно беседуют, а потом программисты, все четверо, дружно встают и направляются к выходу.

Мне это не очень нравится.

Видимо, что-то произошло.

Только теперь Аль подсаживается к нам. Движения у него старческие, расслабленные, он все сильней, все опасней похож на свой прототип.

Грива седых волос кажется омертвевшей.

Брови приподняты, на лбу – сеть грустных морщин.

Гистограмма голосования его не слишком интересует. Он просматривает ее, сразу же отворачивается, как будто ничего другого не ждал, кивает Мальвине, чтобы та принесла ему чашечку кофе, отпивает глоток, секунд двадцать перекатывает его на языке, наконец глотает, морщится, нехотя говорит: Н-да… действительно дрянь… – И лишь потом также нехотя сообщает, что этой ночью видели еще одного гремлина. Эльфы заметили его со своего наблюдательного поста. Некка стрелял, не знает – попал или нет. Стрелу потом не нашли.

– И ты молчишь?!.. – в один голос восклицают Алиса и Квинта.

А Мальвина со всей строгостью вопрошает:

– Альберт, в чем дело?

Аля она называет исключительно полным именем.

Мне тоже становится не по себе. Еще один гремлин! В конце концов, к чему мы придем? И вместе с тем, несмотря на напряженность момента, я с радостью отмечаю, как сильно подросла у нас мимика. У Алисы глаза темнеют, словно перед грозой. У Мальвины, напротив, светлеют, наполненные тревогой. А про Квинту, сидящую рядом со мной, и говорить нечего. Губы ее растягиваются в бледную испуганную улыбку.

Нет, нет, мы все-таки существуем. Мы чем дальше, тем больше становимся не виртуальными куклами, а людьми. Этот мир нас безоговорочно принимает. Мы уже не играем, мы здесь живем так же, как на Земле.

Аль между тем спокойным голосом сообщает, что нынешняя ситуация отрабатывается уже третий день. Выдвинуто несколько интересных гипотез. Если их упростить, выглядит это примерно так. Во-первых, гремлины – это артефакты, порождаемые исходным несовершенством программы, говоря проще – глюки, информационные призраки, вспыхивающие и распадающиеся сами собой. В этом случае, они опасности не представляют, относиться к ним надо, как к пыли, то есть просто время от времени удалять. Во-вторых, гремлины – это активные вирусы. Инфильтрация, как можно предположить, происходит из внешней сети, за последние месяцы мы стали там весьма популярны: одних только запросов на визы каждый день приходит несколько сот. Ну, а идиотов в сети, конечно, хватает. Кто-нибудь мог свинтить этот вирус, необязательно, кстати, специально для нас, прицепить его, запустить через туристический трафик, чтобы похихикать потом, наблюдая, как мы сходим с ума… И, наконец, третье, на мой взгляд, самое неприятное. Из пятидесяти гномов, которые имелись в наличии, идентификационный регистр фиксирует сейчас всего сорок пять. Еще пять гномов либо распались…

– Либо они превратились в гремлинов, – со смешком завершает Алиса.

– Пожалуй, и так…

Квинта вздрагивает.

– Ой!.. – говорит она. – А вы помните, как они сгрудились у Коккера на площадке? Как они смотрели на нас? Как на врагов…

– Одно, кстати, не исключает другое, – говорит Аль. – Лично я полагаю, что нам просто не хватает мощности согласований. Размерность пространства, число степеней свободы наращивалось, наращивалось и постепенно стало настолько большим, что наша элементная база его уже не вытягивает. – Он поворачивается ко мне. – Вот ты жаловался недавно, что визуал у тебя искрит, или кофе сегодня, вы все пробовали, конечно, как из жженных опилок. Зато аватары, сами видите, несомненно улучшились. – Он принюхивается. – Бог мой, даже запах духов!..

– Это «Сага долин»… – с достоинством объясняет Мальвина. – Очень светлая гамма, с горчинкой, прозрачный, ободряющий аромат…

Теперь мы все поворачиваемся к ней.

Мальвина опускает ресницы:

– По-моему, мне идет…

– Вспомним синдром «рассеянного профессора», – говорит Аль. – Человек так сосредотачивается на чем-то одном, так погружен в себя, что забывает о самых элементарных вещах. Теряет шарф, зонтик, портфель… Аналогичный случай у нас. Подтягиваются аватары, зато, по крайней мере частично, проседает периферический антураж. Гномы, например, проваливаются на более низкие функциональные уровни.

– Альберт! Ты эту проблему должен решить!..

– Так мы, собственно, ее и решаем. Сейчас есть идея – распределить элементную базу по нескольким параллельным серверам. Мощность потока, операционная емкость должны возрасти.

Аль вновь пробует кофе. Вновь морщится – вкус, видимо, лучше не стал. Лицо у него немного растерянное, и, уж не знаю, как остальные, а я вдруг начинаю чувствовать бездонную темноту, которая окружает всех нас.

Темноту, где нет даже звезд.

Мы плывем сквозь нее на тонком световом лепестке.

Мир кажется эфемерным.

Одно дуновение, и он развеется без следа.

3

Считается, что этот город построил Аль. Согласно легенде, которую я слышал не раз, он, предвидя неизбежное продвижение человечества в виртуал, в течение многих лет целенаправленно создавал программу, которая объединяла бы пользователя и интерфейс. Таким образом устранялась граница между мирами, физическое пространство и пространство воображения сливались в единый коммуникат, человек мог прямо и непосредственно включаться в искусственную реальность.

Согласно той же легенде, у него было чуть ли не откровение. После долгого времени мучительных и безуспешных попыток, попыток, которые так ни к чему толком и не привели, когда он уже совсем впал в отчаяние, у него на экране вдруг появился некто в огненных одеяниях и грозным перстом в три мгновения начертал все необходимые алгоритмы. Алю осталось лишь их аккуратно скопировать. Что он тут же и произвел, не добавляя ничего от себя.

В действительности это было не так. Сам Аль утверждал, и я тоже слышал это не раз от него самого, что и прорыв в виртуал, и все, что с ним было связано, осуществилось в значительной мере случайно. Он создавал игровой тренинг для одной из обучающих фирм. Задача была сформулирована как постановка навыков элементарных строительных операций. Первичная разработка дизайна уже была произведена, наличествовали персонажи – «гномы», которых, как позже выяснилось, создавала Алиса, примерные механизмы, материалы, сама площадка, вымощенная однообразным булыжником. Теперь все это требовалось связать в общий сюжет, включить