– А если я скажу, что это важно?

– Для лягушки или для цапли?

– Для меня, – Раш достает платок и вытирает вспотевшую плешь. – Шутка.

– Шутка? – Анна смотрит на него и уродливо пытается улыбнуться.

– Так вам понравилось? – спрашивает Раш.

– Что понравилось?

– Шутка.

– Ну да.

– Хорошо, – говорит Раш и делает какую-то пометку.

– Хотя не очень.

– Хорошо, – еще одна пометка.

«Да когда же это все закончится?!» – думает Анна, и ей уже наплевать на сползающую с колен юбку и все остальное. Лишь бы выйти отсюда и никогда не возвращаться.

– Если я сейчас напишу вам пропуск, по которому вы сможете уйти, вы согласитесь со мной поужинать? – спрашивает Раш, продолжая что-то писать.

– Да, – говорит Анна.

– Очень хорошо, – бормочет себе под нос Раш. – Очень хорошо.

* * *

Диана не сопротивляется. Эта покорность начинает раздражать Нину.

– Думаю, мой бывший был бы счастлив иметь такую жену, – говорит она Сергею.

Они спорят о том, как лучше выбираться из города. Диана сидит на кровати, и кажется, что не слушает. Кажется.

– Кто такой Джаад? – спрашивает она.

– Ты знаешь Джаада? – оживляется Нина.

– Я не знаю.

– Как он выглядит?

– Я не знаю.

– Как он выглядит?

– Я не знаю!

– КАК ОН ВЫГЛЯДИТ?

– Я не знаю! Не знаю! Не знаю! – Диана закрывает лицо руками и начинает плакать. – Я не помню.

– Успокойся. – Нина садится рядом с ней и обнимает ее за плечи. – Хотя нет. Лучше плачь. Так ты больше похожа на человека. Плач, я тебе говорю!

Но слез уже нет. Лишь раскрасневшиеся щеки да растрепанные волосы.

– Мне нужно привести себя в порядок, – говорит Диана металлическим голосом, поднимается на ноги и идет в ванную. Щелкает замок.

– Она никогда раньше не запиралась, – говорит Нина.

– Пусть побудет одна, – говорит Сергей.

– Она никогда не запиралась. – Нина закуривает и смотрит на дверь в ванную. – Диана? – Тишина. – Диана, с тобой все в порядке? – Тишина. – Черт! – Нина барабанит в закрытую дверь. – Помоги же мне! – кричит она Сергею.

Мужское плечо наваливается на дверь. Прессованная бумага сдается слишком быстро. Диана сидит на унитазе и говорит, что уже почти закончила. Нина и Сергей стоят в дверях и тупо слушают размеренное журчание.

* * *

Все кажется каким-то безумием! Шмидт нервно затягивается сигаретой. Сначала копир, который чуть не свел его с ума своей покорностью. Затем свихнувшаяся шарманка, которая стала писать правдивые истории о людях, которых он никогда не знал. Потом люди в форме правительственных агентов и ордером на обыск. И вот теперь эта азиатка с имплантатами вместо глаз… Истлевшая сигарета обжигает пальцы.

– Черт! – кричит Шмидт, отбрасывая окурок.

Азиатка улыбается.

– Знаешь, почему тебе позволили уйти? – спрашивает она.

– Потому что я невиновен? – пискливо спрашивает Шмидт, стряхивая с пальто пепел.

– Потому что ты идиот, – говорит азиатка. – Ни один агент не поверит в то, что его может водить за нос такое ничтожество, как ты.

– Значит, я могу вернуться?

– Нет.

– Черт! Я так и знал. Знал! Знал! Это все из-за моей шарманки! Она свихнулась и погубила меня! Чертова машина!

– Как она могла тебя погубить, тупица?!

– А то, что она писала… Разве не из-за этого ко мне пришли агенты?

– Конечно, нет.

– Значит, все-таки зависть, – прищуривается Шмидт.

– Что?

– Я так и знал. Мои книги были слишком хороши, – бредит он вслух. – Всегда были хороши. С первой до последней строчки. И они… Они все завидовали мне. Завидовали и хотели отобрать мою славу.

– Ну, если честно, то не твою славу, а твоей шарманки, к тому же книги твои были полное дерьмо.

– Нееет, – мотает головой Шмидт. – Я видел свои рейтинги. Я знал… Знал… А они отняли у меня это! – он вскакивает на ноги и орет, сжимая кулаки. – Они забрали мою жизнь!!!

– И что? – кривится азиатка. – Удивил. Да они каждый день забирают жизни охапками – и ничего. Думаешь, мир перевернется, если лишится пары дерьмовых книжек, которых ты не написал?

– Тебе не понять, женщина! – бравирует Шмидт.

– Какой же ты все-таки идиот, – говорит азиатка.

– Не понять!

– Идиот.

* * *

Агенты приходят утром и спрашивают о Миранде Чжунг. Харрис смотрит на них и думает: «Допрыгалась». Обыск в кабинете превращается в полномасштабный погром. Редактор газеты бегает вокруг них и умоляет сказать, что они ищут.

– Может, я смогу чем помочь? – суетится он. – Нет! Не ломайте копировальное оборудование!

Харрис держится в стороне, наблюдая за происходящим. Звонит видеофон, и кто-то спрашивает азиатку без глаз.

– Нет у нас никаких азиаток, – говорит Харрис. – Тем более без глаз.

– Кто звонил? – спрашивает его агент Хэнзард.

– Ошиблись, – врет Харрис, одевается и идет обедать.

«Она пойдет ко дну и потянет меня за собой, – думает он и улыбается. – Ну и пусть! Мне все равно никогда не нравилась эта работа». Миранда долго не берет трубку. Как и обычно. «Значит, все нормально» – улыбается Харрис.

– Я занята, – говорит она, появляясь на экране.

– А мне плевать, – говорит Харрис.

– Значит, все нормально, – говорит Миранда и улыбается.

– Помнишь, о чем мы говорили? – спрашивает Харрис. Она кивает. – Так вот, это случилось.

– Быстро они.

– Да, – Харрис чешет щетинистый подбородок. – Похоже, я проспорил. Дело действительно стоящее.

– Еще бы!

– С тебя причитается.

– Какую пошлость ты придумаешь на этот раз?

– Заставлю тебя заварить чай и говорить о будущем.

– Ну уж нет! Лучше обряди в кожу и отшлепай!

Они смеются как-то по-детски непринужденно.

– Будь осторожна, – говорит Харрис и вешает трубку.

* * *

– Вот засранец! – говорит Миранда, убирая видеофон.

– Может, хватит меня оскорблять?! – возмущается Шмидт.

– Да я не о тебе, – Миранда закуривает. – Хотя ты тоже засранец.