— Да ладно. Не комплексуй.

— Ах ты гад.

И всё-таки он меня веселил. Злил, конечно, тоже, из себя своим самодовольством порой выводил, насмешничал, но кровь у меня рядом с этим человеком бурлила, в этом сомневаться не приходилось.

Мы вернулись в ресторан, сели за стол и Мартынов снова принялся оглядываться. А когда подошёл официант, спросил:

— Вы не подскажите, мы можем увидеть Наталью Дроздову?

— Наталью Викторовну?

Глеб довольно громко крякнул и кивнул.

— Ну да… Викторовну.

— Натальи Викторовны сегодня не будет, к сожалению.

Я смотрела на Глеба и замечала, что он всё больше мрачнеет.

— А как мы можем её увидеть? — настаивал он.

Официант призадумался.

— Вы можете поговорить с управляющим, возможно он…

— Позовите управляющего, — важно потребовал Глеб.

— Позовите управляющего, — передразнила я его, когда официант отошёл от нашего стола. Но Глеб на мой сарказм внимания не обратил и задумчиво хмыкнул.

— Видно, птичка наша на самом деле неплохо устроилась. Викторовна, надо же.

— Может, её повысили?

— Ну, конечно. Интересно, что за должность у неё была?

— Тебе лучше знать. Глеб, что нам теперь делать? Мы же не можем каждый день сюда ходить, в самом деле!

— Придумаем что-нибудь. Не переживай.

Я презрительно фыркнула.

— Я не за себя переживаю, а за тебя. Если мы будем ходить сюда каждый день, ты спустишь в казино все деньги.

— Так ты всерьёз за меня волнуешься?

— Вот ещё…

Он покачал головой.

— Почему ты всегда всем недовольна? Мы с тобой сидим в ресторане, музыка играет, рядом с тобой мужчина, можно сказать, что неотразимый, а ты всё равно возмущаешься.

Я улыбнулась.

— Неотразимый мужчина — это ты погорячился, конечно.

— Ладно, — усмехнулся он, — ты у нас сегодня более неотразима, я сдаю позиции.

— У меня такое чувство, что эта погоня за неизвестностью никогда не кончится. И как я могла вляпаться во всё это? Ведь в моей жизни никогда ничего не происходит.

— Совсем ничего? — поразился Глеб. — Тогда тебе повезло, что я тебе встретился.

— Очень в этом сомневаюсь.

— Вина тебе ещё налить?

— Немного.

— Ты боишься опьянеть?

— Я боюсь, что ты этим воспользуешься.

— Это в каком же смысле? — Мартынов уставился на меня настолько поражённо, моргнул и замер с бутылкой в руке. Я, конечно же, покраснела, а этот гад расхохотался, нисколько не заботясь о том, что привлекает к нам внимание.

— Ты невыносим, — пожаловалась я и уткнулась взглядом в свою тарелку.

Когда появился управляющий, Глеб поднялся из-за стола, и они вместе отошли и заговорили о чём-то. Я украдкой за ними наблюдала, но понять, о чём они говорят, было невозможно. Управляющий, пухлый нервный коротышка, к Мартынову приглядывался с подозрением, постоянно кивал, видимо, в такт истории Глеба, а после руками развёл и что-то затараторил.

Я взяла бокал, отпила вина и окинула взглядом зал ресторана. Заметила парочку знакомых и с тоской подумала о том, что моё появление здесь в обществе незнакомого мужчины, незамеченным, конечно, не останется. Потом объясняться придётся — кто это и что ему надо от меня. Эта мысль развеселила. А что Мартынову от меня надо? Денег за квартиру? Так ведь не поверит никто.

— Ну что? — спросила я, когда Глеб вернулся.

Он выглядел надутым и недовольным немного. Пожал плечами.

— Мне выдали номер телефона, по которому можно связаться с Натальей Викторовной.

— И что же тебя так злит? — поинтересовалась я, поднося к губам бокал с вином.

— Я не злюсь. Просто удивляюсь, как можно было за год подняться от певчей птички до Натальи Викторовны. — Подмигнул мне. — Ты видишь, как люди карьеру делают?

— Такой карьеры я не хочу. Я уж как-нибудь… поскромнее.

Глеб улыбнулся.

— И это правильно.

— И что мы делать будем?

— Завтра позвоню, может нам назначат аудиенцию. — Весело хохотнул. — Нет, мне даже любопытно!..

— Завтра своё любопытство удовлетворишь. Пойдём домой?

— Зачем?

— А что здесь делать? Мы узнали, что хотели.

— А отдохнуть? Хорошо сидим, Жень.

— Что за дурацкая присказка?

— Надо же, всё оказалось намного запущеннее, чем я думал.

— Вот почему мне совсем не хочется знать, что ты сейчас имеешь в виду?

Мартынов широко улыбнулся.

— А я всё равно скажу.

— Не сомневаюсь.

— Почему ты постоянно выпускаешь колючки? На любое моё слово? — Я молчала и тогда Глеб с улыбкой добавил. — Мне очень приятно провести этот вечер с такой красивой женщиной.

Он старался говорить проникновенно, а глаза смеялись. Наверное, поэтому я не вспыхнула от смущения, как обычно, когда слышала комплимент, и не разозлилась, потому что его взгляд, не смотря на насмешку, был вполне добродушным.

— Ты болтун, — пожаловалась я.

— Да почему болтун-то? Сказать женщине приятное, без всяких намёков на что-то большее… Почему нет?

— Глеб, что тебе от меня нужно?

Он вздохнул.

— Чтобы ты расслабилась, наконец. Сидишь здесь с таким видом, словно я тебя к стулу привязал. А я просто хочу провести вечер в приятной атмосфере. У меня слишком давно этого не было.

— Не пугай меня. А может, сделаем проще? Я поеду домой, а ты продолжишь развлекаться. И найдёшь себе другую… ту, что с удовольствием выслушает твои комплименты.

— А почему они тебе удовольствия не доставляют? Ты не воспринимаешь меня всерьёз? Или себя?

— А ты, оказывается, не только неотразимый мужчина, но ещё и психолог хороший?

— Джемсов Бондов этому учат, — с таинственным видом сообщил он.

Я легко отмахнулась от него.

— Ладно, Глеб, давай оставим эту тему. Вообще не понимаю, почему тебя так заботит моя персона. Дай бог, уже завтра всё выяснится и мы…

— Расстанемся раз и навсегда. Я помню.

— Я хотела сказать, что мы снова сможем жить спокойно.

— А, ты в этом смысле?

— Именно. И прекрати придираться к тому, что я говорю.

— Может, ты мне просто улыбнёшься?

— Обойдёшься.