— Черт.

— Что случилось? Ты порезался? — встревоженно спросила Вера. Любая задержка сейчас неминуемо была связана с разочарованием.

— Нет, там у Молчанских в доме кто-то есть.

При чем тут опять Молчанский? Вера слезла со своего высокого стула и подошла поближе, посмотреть. Из окна был виден кусочек участка, забор из дорогого, очень качественного профнастила, за которым располагался участок шефа, и верхняя часть дома, в котором действительно светилось одно окно на втором этаже. Отсюда Вере было не понять, в какой именно комнате.

— Ну и что? — спросила она. — Свет в доме горит. Почему тебя это смущает?

— Потому что их нет дома. — Дмитрий покачал головой, словно сетуя на ее невнимательность.

— Почему ты так в этом уверен? Шефу вполне могла прийти в голову блажь переночевать на даче. Он, правда, ничего про это не говорил, но он мне не докладывает о каждом своем шаге.

— Я звонил ему сегодня. — В голосе Дмитрия послышалось если не раздражение, то точно упрямство. — Хотел узнать, что слышно про взрыв. Он сказал, что спецслужбы занимаются, а ему не до этого — дел полно. Сказал, что пока будет в городе, потому что сын в больнице. Вера, да не он это!

— Ну тогда, может, Светлана. — Вера пожала плечами. — Знает, что супруга нет дома, приехала за своими вещами, к примеру.

— Ты голову-то включи. — Теперь в голосе Дмитрия звучало нетерпение. — У них участок темный. Тот, кто приехал, не включил уличные фонари, а хозяева всегда так делают, уж поверь мне, я знаю. Вон тень какая-то во дворе шмыгнула. Нет, ты как хочешь, а я считаю, что это не к добру.

Его тревога все же передалась Вере. Если бы не нетерпение, с которым она ждала, когда уже можно будет приступить к любовным утехам, она бы заволновалась гораздо раньше, пожалуй, после первых же слов о том, что в доме Молчанских есть кто-то чужой. Но пусть и с опозданием, волнение накрыло ее с головой, сбило дыхание, заставив забыть о недавних желаниях.

— Что же делать? — непослушными губами спросила Вера. — В полицию звонить?

— Ну небольшой шанс, что это кто-то из Молчанских, все же есть. Так что выставлять себя идиотами мы не будем. Пойдем, сами посмотрим.

— Не надо, — запротестовала Вера, но Дмитрий уже не слушал. Выключив газ под своей кастрюлькой, он прошагал в прихожую и теперь деловито натягивал ботинки.

— Ты идешь? — спросил он. — Если боишься, можешь тут меня подождать.

Ну уж нет. Отправить своего мужчину навстречу неведомой опасности, а самой остаться дома Вера не могла. Равно как и выглядеть в глазах своего нового знакомого трусихой. Что он о ней подумает?

Она быстро скинула выданные ей тапочки, влезла в ботинки, влажные и противные, как на лягушку наступила, накинула на плечи куртку и выбежала на крыльцо. Дмитрий придержал перед ней дверь.

В полном молчании они вышли на улицу, завернули за угол, дошли до соседнего участка, ворота которого оказались запертыми.

«Нет, не Молчанский, — подумала Вера, — у того бы все стояло нараспашку».

— У тебя ключи есть?

— Что?

— Ключи от калитки. Мы же не полезем через забор, словно тати в ночи.

— У меня есть ключи, но если дом стоит на охране, то сигнализация взвоет и наряд приедет, — мрачно предупредила Вера. — Тут стоит швейцарская система, очень серьезная.

— Ну, если что, будем объясняться перед Павлухой вместе. Открывай.

Вера достала из кармана связку ключей, которую всегда носила с собой. На всякий случай. Вот он и наступил. Она отперла небольшую калитку в воротах, дернула дверцу и замерла в ожидании сирены и яркого света, который неминуемо должен был залить территорию. Но было по-прежнему темно и тихо.

— Странно, с сигнализации снято, — пробормотала она. — Там действительно кто-то есть. И это хозяева, Дим. Никто другой не знает, как отключить сигналку. Только они и я.

— Так что ж ты мне про сирены говорила? — В голосе Крылова звучала насмешка.

— Хотела проверить, снято с охраны или нет.

Они шмыгнули в калитку и очутились во дворе. Справа по-прежнему чернел остов сгоревшей машины, и Вера невольно поежилась. Дом впереди был большой, основательный, гораздо более крутой, чем у Крылова. На верхнем этаже по-прежнему горел свет, только теперь в другом окне. И это была комната Аглаи, дочки Молчанских.

— Глаша, наверное, приехала, — прошептала Вера. — Дим, пойдем отсюда. Неудобно. Она взрослая девушка, может быть, не одна. Решит, что я за ней шпионю по наущению отца, а у них сейчас и так отношения непростые.

— Если это Глаша, ты извинишься и уйдешь, — прошипел он. — А если нет? Если это правда вор? Или какой-то другой негодяй? Кто-то же взорвал Пашке машину.

Спорить было трудно. Вера вдруг поняла, что как любому мужчине, оставшемуся внутри мальчишкой, Крылову хочется настоящего, с привкусом опасности приключения, и она не вправе лишать его удовольствия. Согласно кивнув, она пошла по тропинке, ведущей к дому, дернула входную дверь, та оказалась открытой. В прихожей горел свет, не видный с улицы, потому что в ней не было окон. Посередине холла, из которого можно было попасть в кухню-гостиную, на аккуратно расстеленной тряпке стояли женские ботинки. Недорогие и изрядно поношенные. При виде них Вера окончательно расслабилась и рассмеялась.

— Это домработница, — сказала она негромко. — Ее зовут Маргарита Ивановна. Я вчера звонила ей, сказать, чтобы она приехала с уборкой. Я же зеркало разбила сгоряча, надо было осколки собрать, да и вообще привести дом в порядок после попойки, которую тут устроил Молчанский. Она сказала, что и так собиралась приехать убраться. Вот и приехала.

— У нее есть ключи?

— Да. И сигнализацию она умеет отключать и снова включать. Все, извини, что я тебя разочаровываю, но нет тут никаких преступников.

— Я видел кого-то в окно, — упрямо сказал Крылов. — Какую-то тень. Давай ты поднимешься наверх и поговоришь с этой самой Маргаритой Ивановной, а я осмотрю нижний этаж.

— Зачем? — Вера начала терять терпение.

— Да хотя бы затем, чтобы она не испугалась, увидев наши мокрые следы на только что вымытом полу.

Вера опустила глаза и действительно увидела, что с их ботинок успела натечь вода. Что ж, нужно было признать, что Дмитрий прав. Господи, и как она объяснит домработнице, что она здесь делает? Впрочем, смущаться от того, что гостит по соседству, Вера не собиралась. Ей было совершенно все равно, что подумает о ней Маргарита Ивановна. Скинув ботинки, чтобы не наследить еще больше, Вера начала подниматься по лестнице на второй этаж. Оттуда слышалась музыка, видимо, уборку домработница делала под включенное радио или телевизор.

— Маргарита Ивановна, здравствуйте, это я, Вера, — позвала она, перекрывая шум. — Вы не пугайтесь, я на минуточку зашла.