Глядя на возмущенного Тофера, я легко представляю, какую дискуссию вызвало подобное решение. Меня восхищает сила духа Лиз, которая не позволила втянуть себя в рискованную авантюру и отказалась ехать на лыжах. Да, порой страх делает людей поразительно стойкими.

— Мы подождали на вершине остальных, — говорит Тофер. — Поднялись все, кроме Евы.

— Она поднималась! — вставляет Ани. — Мы ее видели, Карл и я. Да? — Она толкает локтем Карла.

Тот кивает.

— Ну да, никаких сомнений. Ева села на подъемник на пару кабинок впереди нас.

— Пару кабинок? — удивляется Тофер. — Почему? Очереди ведь не было!

Карл краснеет.

— Ладно… Я… я промахнулся мимо кабинки, если уж тебе все нужно знать. Мы с Ани должны были подниматься в гондоле с Евой, но я успел сунуть лыжи в подставку, а потом споткнулся и упал, двери закрылись, и Ева уехала с моими лыжами. Пока я встал, отряхнулся… В общем, мы с Ани сели в другую кабинку.

— Может, Ева перепутала и вышла на первой станции? — хмурится Миранда.

Ани качает головой.

— Нет, я же вам говорю. Я видела Еву, когда мы еще сидели в подъемнике. Он идет над черной трассой — над крутой и опасной, по которой хотел спуститься Тофер.

— Ле Сорсье, — подсказываю я.

Ани кивает.

— Да-да. Я заметила на ней лыжницу. Она остановилась на краю очередной кручи и вроде как подняла руку, помахала мне. Я поняла, что это Ева.

— Как ты поняла на таком расстоянии? — недоверчиво морщится Рик. — Там мог быть кто угодно.

— Я узнала ее красную куртку. Она очень приметная, ни у кого из нас такой нет, а на подъемнике ехала одна наша компания.

Я оглядываю снуперов. Ани права. Тофер — в хаки с горчичными вставками. Рик и Карл оба в черном. Миранда в цельном фиолетовом костюме. На Иниго зеленая куртка и черные лыжные штаны. На Тайгер нечто в духе восьмидесятых — потертая джинсовая куртка-бомбер и штаны карго; подозреваю, что на самом деле это дорогая одежда для сноубордистов. Лиз стоит в блеклом темно-синем комбинезоне, явно слишком большом для нее. Наверное, у кого-то позаимствовала. Наряд Ани я помню: ярко-голубая куртка и белые штаны. Никого из них за Еву не примешь.

— Мои лыжи ждали наверху, — добавляет Карл. — Она, наверное, забрала их с подъемника, а потом рванула вниз.

— Вы что же, не заметили отсутствия Евы на вершине? — уточняю я.

Рик удрученно качает головой:

— Нет, видимость была очень плохая и… в общем, если хотите знать, там получилась небольшая… э-э… неразбериха.

Неразбериха? Это еще что значит? Мой вопрос опережает Миранда.

— Да ладно, Рик, говори прямо. К нам пришел дежурный с подъемника и сообщил, что объявлен красный уровень опасности схода лавин и гору закрывают. Однако половина группы проигнорировала предупреждение и рванула на лыжах вниз до того, как дежурный успел натянуть сетку.

— Простите. — Надо отдать Иниго должное, он меня порядочно смущает. — Я просто не разобрался. Подумал, он говорит, сейчас или никогда, — ну и поехал.

— То есть, — медленно осмысливаю я, — кто-то из вас спустился домой на лыжах, а кто-то — на подъемнике?

Все кивают.

— Ясное дело, мы остановились подождать всех возле большой сосны, у ответвления, ведущего на шале. Потом увидели, что народ возвращается на канатке, и поехали к нижней станции, — поясняет Тофер. — Проторчали там еще двадцать минут, а местные придурки объявили о закрытии и этой части подъемника тоже! Тогда мы решили, что Ева уже в шале, но, поскольку оно теперь находилось вверху, а подъемник не работал, нам оставалось одно — съехать на лыжах в Сент-Антуан и вернуться сюда на фуникулере.

— Так… так… — пытаюсь сообразить я. — То есть, когда Еву видели в последний раз, она спускалась по Ле Сорсье?

Ани кивает и поворачивается за подтверждением к Карлу.

— Получается, да.

— Только Ле Сорсье была закрыта! — взрывается Тофер. — В том-то, черт возьми, и проблема!

Проблема, черт возьми, в том, что твоя коллега и соучредитель пропала в экстремальных погодных условиях! Вслух я этого, конечно, не говорю. Думаю о Ле Сорсье, о ее коварных склонах, о сыпучем пухляке, который скрывает под собой лед и при каждом повороте грозит вылетом с трассы или мини-лавиной. Думаю об опасных кочках под снегом, о невозможности их заметить при плохой видимости, невозможности оценить поворот впереди…

Больше всего я думаю об обрыве сбоку от трассы. В некоторых местах от лыжни до пропасти лишь несколько метров, и в такую погоду, как сейчас, можно просто улететь в пустоту. Ле Сорсье не просто так закрывают первой на всем курорте. Не потому, что спасатели избегают риска, или молятся на технику безопасности, или не доверяют мастерству опытных лыжников. По другой причине: в условиях низкой видимости зигзаги и повороты — это смертельная ловушка. Я напоминаю себе, что самый опасный участок трассы лежит на старте, а Ани видела Еву ниже. Утешение, конечно, слабое, но сейчас я согласна на любое.

— Вы звонили ей на мобильный? — спрашиваю.

Иниго кивает.

— Да, и не раз. Нет связи.

На пороге кухни за спинами гостей вырастает взбешенный Дэнни. Спрашивает меня одними губами: «Про долбаный ризотто кто-нибудь помнит?!» Я торопливо подхожу к нему, тихонько сообщаю:

— Ева пропала.

Выражение лица Дэнни сразу меняется.

— Что, по-настоящему пропала? Или просто решила быть самостоятельной?

— Не знаю, трудно сказать. Они вели себя как полные кретины. Не держались вместе, не следили за тем, кто в какой группе. Ева, похоже, поехала одна по Ле Сорсье.

— Одна? — У Дэнни отвисает челюсть. — Красное предупреждение о лавинах! Какого черта спасатели не закрыли трассу?

— Они закрыли. Ева, должно быть, поднырнула под сетку или еще как-то пробралась. Или сбилась с пути и свернула не на ту трассу…

Хотя последнее невозможно. Бланш-Неж и Ле Сорсье не соединяются. В этом тоже состоит сложность черной трассы. Она зажата между отвесной скалой с одной стороны и отвесным обрывом — с другой. Если уж попал на Ле Сорсье, то выхода с нее нет.

— Понятия не имею, — продолжаю я. — Ани уверена, что они с Карлом видели едущую вниз Еву. Она, конечно, классная лыжница, но в такую погоду это просто безумие…

Дэнни становится совсем мрачным.

— С тех пор Еву никто не видел?

Я качаю головой и спрашиваю:

— Думаешь, нужно звонить в Пелото?

Я имею в виду Пелото де Жандармери де От Монтанье — подразделение высокогорной полиции, сочетание жандармов со спасателями.

— Не знаю… — Дэнни сдвигает бандану выше и задумчиво трет лоб. — Вполне возможно, что Ева просто заплутала и поехала вниз не по тому маршруту. Раз подъемники не работают, дорога назад к шале займет немало времени. Жандармы наверняка скажут, что надо подождать несколько часов. Давай сначала позвоним в офис лыжных абонементов. Спросим, использовался ли абонемент Евы на каком-нибудь подъемнике?