другой сохранилось восемь стихов. Вполне возможно также, что термин «леонинов стих» или даже «леонин», обозначающий гекзаметр или пентаметр, в котором вопреки традиции античного стихосложения некоторые полустишия рифмуются между собой, получил свое наименование в честь Леонина, композитора и поэта.

С идентификацией Перотина ситуация несколько более сложная. С одной стороны, магистров с именем Петр было тогда немало, с другой – таких четких доказательств, как в случае с Леонином, ни для одного из них пока исследователям обнаружить не удалось. Наилучшим кандидатом, чтобы быть названным Перотином Великим, принято считать магистра Петра, который сначала был сукцентором (succentor, второй певец, исполнявший фактически должность хормейстера Нотр-Дам де Пари), затем прецентором (дословно – первым певцом, руководителем хора) и служил на этих должностях на протяжении многих лет – как минимум с 1207 года до 1238 года. Поскольку сукцентора чаще всего выбирали из каноников, то, вероятно, он же упомянут в одной из грамот Нотр-Дама еще в 1198 году как «магистр Петр, каноник».

Петр Сукцентор, так же как и Леонин, родился в Париже, в районе Гревской площади. Один из его братьев, Террик, был в течение небольшого времени архиепископом Никосии на Кипре. Другой его брат – Иоанн (Жан) – также избрал церковную карьеру и был каноником монастыря в Ливри, затем в Эрмье.

Рукописи и жанры школы Нотр-Дам

Magnus liber organi, книга, которой пользовались Леонин и Перотин, до наших времен не сохранилась. Под этими именем чаще всего упоминаются три основных рукописи школы Нотр-Дам.

Самая ранняя из них – Cod. Guelf. 628 Helmst – хранится в Herzog August Bibliothek, в немецком Вольфенбюттеле. В специализированной литературе ее принято называть W1. Этот манускрипт был записан в начале XIII века для собора Святого Андрея в Сент-Андрусе, который с момента постройки в 1158 году стал центром христианства в Шотландии. Собор сейчас в руинах, но его размеры говорят, что это самый большой собор, когда-либо возведенный в Шотландии. Вероятно, создание рукописи связано с деятельностью франкофила Вильяма де Мальвуазина, канцлера Шотландии и епископа Сент-Андруса. Самая крупная рукопись школы Нотр-Дам – флорентийский кодекс или просто F – Biblioteca Medicea Laurenziana, Ms. Pluteus 29.1 – содержит более 1000 произведений. Рукопись богато украшена. Сейчас музыковеды полагают, что рукопись была подарена королю Людовику IX (1214–1270) в связи с освящением Сен-Шапель[17] 26 апреля 1248 года для того, чтобы обратить внимание короля на школу Нотр-Дам и выиграть какие-то преференции для нее. В рукописи F более 100 одноголосных произведений: известно, что Людовик Святой любил монодию, а не полифонию, и службы в Сент-Шапель были одноголосными. Самая поздняя рукопись из трех – W2 или Cod. Guelf. 1099 Helmst – также хранится сейчас в Herzog August Bibliothek, в немецком Вольфенбюттеле.

Рис. 39. Заглавная миниатюра рукописи F, показывающая принятое вслед за Боэцием деление музыки на musica mundana (музыка мира, макрокосма, верхняя миниатюра), musica humana (музыка человека, микрокосма, средняя миниатюра) и musica instrumentalis (музыка инструментальная, звучащая музыка, нижняя миниатюра. На последней изображены рамочные барабаны, волынка, два варианта цитолей, виела и два варианта арф).

Несмотря на принятое название – Magnus liber organi, органумы не составляют основу этих музыкальных рукописей. Из 327 полифонических произведений W1 органумов только 60 (то есть около 18 %), зато кондуктов и клаузул почти поровну – 101 и 102 соотвественно.

Из 886 полифонических произведений величественной рукописи F органумов только 15 % (134), зато половину ее составляют клаузулы, их – 492! Да и полифонических кондуктов значительно больше, чем органумов – 217, а ведь еще и одноголосные кондукты (их 81) и рондели (которые тоже можно считать разновидностью кондукта, их 60). То есть клаузул и кондуктов и в этой рукописи намного больше, чем органумов. И наконец, в W2 органумов и вовсе только 14 (5 %), а клаузул нет вовсе. Зато есть 80 кондуктов и 214 мотетов. Если взять все три рукописи вместе, то получится, что органум едва ли не самый непопулярный большой жанр школы Нотр-Дам! В рукописях его опережают не только клаузулы и кондукты, но и мотеты.

Об органуме мы говорили в предыдущих главах, но в школе Нотр-Дам этот жанр был переосмыслен. В творчестве Леонина преобладал мелизматический органум, в котором по сравнению с аквитанской полифонией еще более увеличена независимость голосов, в двухголосных органумах верхний голос буквально обвивает более статичный нижний и утопает в украшениях, поэтому Леонин назван Анонимом IV «наилучшим органистом». Organum в Средние века был крайне многозначным понятием. Во-первых, это мог быть известный нам музыкальный инструмент – орган. Во-вторых, этим словом мог обозначаться сам человеческий голос. В-третьих, полифоническая композиция – органум. В-четвертых, сама богослужебная музыка – organa divini laudis (органумы Божественной хвалы). В-пятых, этот термин использовался в юриспруденции для обозначения представительства (per organum de aliquo).

Интересно, что до XV века слово organista (буквально «органист») означало композитора органумов или певца-импровизатора, который мог добавлять голос выше хорала, формируя органум. А органиста в современном понимании как исполнителя на органе тогда называли organizator. Кстати, органа как инструмента не было в соборе Нотр-Дам до середины XIV века (первое упоминание – 29 сентября 1332 года), а стационарный орган мог появиться только после строительства перегородки за хорами (1350 год). Хотя в английских церквах, возможно, органы появились раньше, во Франции до 1299 года орган был только, вероятно, в Страсбурге и, может быть, в Реймсе. В Сен-Шапеле орган был установлен в 1299 году, в Шартрском соборе в 1349 году.

Слово «дискант» (discantus, буквально dis-cantus, пение отдельно) появилось, вероятно, в XII веке в качестве аналога греческого слова diaphonia. Порой оно могло обозначать просто полифоническую музыку. Называя Перотина «наилучшим дискантистом», Аноним IV, скорее всего, имеет в виду то, что голоса в органумах ритмически более согласованы, и их движение идет более синхронно, чем в мелизматических органумах Леонина. Органумы, видимо, предназначались только для украшения больших праздничных служб и требовали наличия лучших певцов. Для обычных служб, вероятно, использовались клаузулы – главным образом двухголосные[18] распевы различных слов из песнопений градуала и антифонария, позволявшие украшать распевами службы собора Нотр-Дам. Судьба клаузулы во многом схожа с судьбой раннесредневекового жанра аллилуйи. Довольно рано распевы клаузул стали подтекстовываться, и, таким образом, вырос целый жанр мотета (развитию которого посвящена отдельная глава). Также когда-то благодаря подтекстовке распевов аллилуйи появились секвенции. Жизнь жанра клаузулы оказалась недолгой: если для рукописей W1 и F клаузула – основной жанр, то уже в манускрипте W2 они заменены мотетами,