слишком чистым, и поэтому отец постоянно жестко наставлял его. Мы отдалились от него, чтобы избежать той же участи. Оглядываясь назад, ощущаю отвратительный привкус трусости. Возможно, если бы мы попытались вмешаться…

Но мы, старшие сестры и брат, угодили в свою же ловушку. Геракл уехал. Он живет в счастливых полиаморных отношениях в Карвер-сити, более свободный в изгнании, чем когда-либо был в пределах этого города. Большинство жителей Олимпа так сосредоточены на происходящем в его центральной части, что не задумываются: мы все, по сути, крысы, запертые в клетке.

По большому счету существование барьера значения не имеет. Так или иначе, я не намерена покидать Олимп.

Но рада, что Геракл смог отсюда выбраться. Рада, что он счастлив. Он старательно скрывает от нас своих возлюбленных – чтобы защитить их от заразы этого города и семьи Касиос. Умный парень. А остальные по-прежнему живут во власти Олимпа.

Но я не стану ему звонить, как не звонила всякий раз, когда одиночество и жалость к себе грозили меня поглотить. Мысль о его теплом отношении ко мне приятна, но нам не о чем разговаривать, и лучше не начинать вовсе, чем заводить неловкую беседу, из которой станет очевидно, как мы на самом деле далеки друг от друга.

Я возвращаюсь в спальню и сверлю сердитым взглядом стену, за которой все еще слышу, как трахаются Ахиллес с Патроклом.

– Значит, придется спать на диване.

Стягиваю одеяло с кровати и стараюсь удобно устроиться на диване. Он не предназначен для сна, но стоит мне подумать, что никогда не засну… как просыпаюсь утром от света, струящегося через окно.

Сажусь и тру глаза. Кажется, будто спину навсегда скрутило, но надеюсь, все пройдет, когда встану и начну двигаться. Плетусь к холодильнику и смотрю на расписание, висящее на его дверце. Беглый взгляд, брошенный на часы на микроволновке, подтверждает, что мне нужно поторопиться, если хочу позавтракать. Раз уж совершенно не умею готовить, пропускать завтрак не стоит. Мне нужны силы, а значит, необходимы калории.

Быстро приняв душ, собираю волосы в простую косу, надеваю лосины для бега и спортивный бюстгальтер. После легкого завтрака пойду в спортзал и буду усердно заниматься, чтобы заснуть сегодня пораньше. Надеюсь, Ахиллес с Патроклом относятся к завтрашнему состязанию так же серьезно и не собираются резвиться всю ночь напролет. Я морщусь при мысли, чтобы провести еще одну ночь на диване.

Честно говоря, если они продолжат трахаться как кролики, я, возможно, попрошу поменять нас комнатами и переселюсь в номер Ахиллеса. Занять среднюю комнату было очень глупой идеей, но не думала, что так скоро пожалею об этом.

Найти столовую оказывается несложно. Три здания общежития полукругом огибают главный корпус, в котором расположены столовая, общая гостиная и большой тренажерный зал. Пространство спроектировано с учетом интересов большой группы людей. Огромная кухня полна оборудования. В столовой стоят четыре стола, за которыми могут легко поместиться все участники. В общей гостиной вокруг огромного телевизора стоят несколько диванов, хотя сомневаюсь, что многие будут им пользоваться.

Я обхожу длинный кухонный остров и рассматриваю предложенные варианты завтрака. Наконец решаю взять омлет с соусом сальса и авокадо. Завершаю все порцией фруктового ассорти и огромной кружкой кофе. За обеденным столом нет никого, кроме двух чужаков. Я собираюсь сесть рядом с ними, чтобы доказать, что они пугают меня не так сильно, как на самом деле, но риск заработать несварение слишком велик. Поэтому сажусь за дальний конец стола.

Отсюда мне хорошо видно незнакомцев. Я рассматриваю их, ковыряя еду. Они оба привлекательны в своей грубой манере, но даже я не решилась бы флиртовать с ними на вечеринке. Есть в них что-то опасное, хотя не могу сказать, что именно вызывает такое ощущение. У того, с короткими волосами, Тесея, широкий кривой нос, который казался бы слишком крупным для его лица, если бы не квадратная челюсть. У второго, Минотавра, длинные волосы, которые мягкими волнами спадают ему на плечи. Он явно ухаживает за ними, потому что они выглядят густыми и здоровыми, что для многих парней само по себе достижение. Волосы почти отвлекают внимание от его шрамов – тонких, выцветших белых линий, которых так много, что кажется, будто кто-то пытался отрезать ему лицо. Я содрогаюсь от мысли, как эти шрамы выглядели, когда были свежими. При этом у него красивые, волевые брови и на удивление чувственные губы.

Сегодня оба одеты скромно: в шорты и футболки, и, очевидно, тоже намерены отправиться в зал. Руки у обоих покрывают татуировки, но я сижу слишком далеко, чтобы разглядеть детали. Может, эти чужаки из преступной группировки?

Они оказались бы не первыми, кто попытался проникнуть в Олимп. Отбор Тринадцати приводит к тому, что порой чужаки испытывают искушение побороться за власть. Теоретически кто угодно может захватить достаточное количество титулов, чтобы лишить Зевса, Посейдона и Аида власти и управлять городом. Именно по этой причине многие семьи Верхнего города постоянно слетаются в башню Додоны на вечеринки и вступают в договорные браки. Все сводится к власти, политике и союзам, на которых держится влияние большинства Тринадцати, которые, по сути и правят Олимпом. Во всяком случае, Верхним городом.

Люди за пределами Олимпа это тоже понимают. Пересечь барьер непросто, но возможно. Отец рассказывал о каком-то старом враге, который предпринял попытку совершить переворот, когда он унаследовал титул Зевса, но я не имела привычки внимательно слушать отцовские байки о «войне», поскольку они процентов на девяносто были вымышленными.

В конечном счете это не имеет значения. Эти двое – мои соперники, и их мотивы для участия в состязании ничего не меняют. Даже если один из них сумеет победить и станет Аресом, он не в большинстве. Чужаки не могут посягнуть на наследный титул, и у них нет шансов заполучить титул Афродиты или Деметры, хотя уже по другим причинам. Мне жаль дурака, который попытается отнять титул у Афины. То же касается и Гермес.

Существует малоизвестное правило насчет убийств, но…

Качаю головой. Не случайно об этом правиле мало известно. Даже если убийство одного из Тринадцати обеспечивает кратчайший путь к титулу, людям хватает ума не пытаться идти этой дорогой. Остальные ополчатся против убийцы с такой яростью, что он не проживет и дня. В интересах каждого действовать по правилам. Попытка совершить переворот в Олимпе – глупая затея.

Я заканчиваю завтрак и откидываюсь на спинку стула, собираясь неспешно попить кофе и насладиться видом, открывающимся из больших окон позади стола. Но едва успеваю услышать шаги, как в столовую входит