Вокруг вздымались вверх клубы дыма, закрывающие большую часть пейзажа — вероятно, они при посадке что-то подожгли. Майлин читала сообщения, пробегающие на самом маленьком экране, расположенном рядом с ее правой рукой. Фарри понимал, что после посадки надо не торопиться и провести всесторонний анализ — можно ли выйти на разведку без громоздкого и мощного снаряжения и не придется ли иметь дело с враждебной атмосферой.

И воздух и условия за бортом оказались благоприятными; и похоже, никто из них, кроме Фарри, не получил перед посадкой предостережения держаться от этого места подальше. Тем не менее, когда они приготовились отправиться на осмотр местности, Фарри заметил, что Ворланд застегивает на поясе пряжку ремня со станнером. Майлин разминала пальцы, будто ее пустые руки тоже были оружием.

Удивительно, но закатанин тоже потянулся к станнеру. Закатане были настолько уважаемы среди звезд, что даже босс Гильдии наверняка хорошенько поразмыслил бы, прежде чем в чем-то ему воспрепятствовать. Действительно, ходили слухи, что этот истортех изучал прошлое, в том числе проводил эксперименты с экстравагантными видами оружия предтеч, и что его лучше не трогать. В верхней части сапога у Фарри был нож, но он был еще не искусен в обращении с ним, несмотря на длительные уроки Ворланда.

Они спустились с уклона, заканчивавшегося полосой горящей растительности. Майлин остановилась, сжала пальцы, вытянула руку и медленно повела ее, описывая нечто вроде полуарки, похоже, изучая так местность, расстилающуюся перед ними. Ворланд с Зорором слегка отстранились, уступая ей место.

Фарри тоже решил не полагаться ни на какие приборы. Он поднялся в воздух, воспарил над кораблем, удаляясь от этой выжженной пламенем области, окружающей место их приземления.

Он направился к впадине той долины, в которую они приземлились — а потом — к покрытому зеленью холму, расположенному к северу от корабля. Это был первый холм, отметил Фарри, из целого ряда ему подобных, расположенных по прямой линии. Они были разными по размеру, некоторые выше роста Зорора, другие же настолько малы, что их можно было не заметить, если, конечно, не высматривать специально возвышение среди растительности.

Тщательной расположение этих бугорков вызывало у Фарри мысль, что они не созданы природой. Может быть, это какие-то захоронения? Или руины, почти исчезнувшие после многих лет заброшенности? Он начал искать мысленные контакты, но не уловил ровным счетом ничего, даже слабейшего намека.

Фарри опустился на вершину одного из этих холмов. Растительность была плотной и обвивалась вокруг его ног, достигая колен. Он увидел множество скрытых под тремя остроконечными листьями маленьких соцветий тускло-серо-белого цвета, словно солнце, так согревающее его крылья, никогда не касалось этих цветов. Сделав шаг и задев некоторые из них, он вызвал сладко-терпкий запах, и с одного из растений взметнулись крошечные ягодки, оснащенные пушинками, а некоторые из них ударились о него и прилипли. Они тоже были серо-белого цвета, как цветочки. Он оторвал один с куртки и почувствовал, что тот липкий и теперь пристал к пальцам. А в то мгновение, когда он коснулся его рукой, Фарри ощутил вспышку острой боли, исходящую из глубин мозга, «запечатанных», когда он отправлялся в это рискованное путешествие. Он… он узнал это!

Саленж! Противоядие! Он отгоняет зло и облегчает сердце — только вот откуда ему это известно?

— Саленж, — повторил он вслух. Пальцы сами приближались к крошечной ягодке, которую он сжимал в руке. От нажатия ягодка лопнула, испуская иной запах, более резкий и вызвавший пощипывание в носу, а рот наполнился слюной. И снова, совершенно бессознательно, он поднес измазанную соком руку ко рту и слизнул остатки лопнувшей ягоды с ладони. Он почувствовал во рту холодок, а когда проглотил сок — тепло.

Задрав голову, Фарри смотрел на небо, простирающееся над аркой его крыльев. Он понял, что саленж тоже можно использовать. Только он никогда не видел его прежде… или все-таки видел? Его любопытство пробило барьер памяти, и он зашатался от скрутившей его боли. Нет, не надо этого домогаться, говорила ему Майлин — и оказалась права. Когда он приступил к поиску, то улавливал только пустоту. И все же, когда он настроил мысли на что-то еще, откуда-то к нему дошли слабый намеки, такие, как это.

Он остановился и слабо встряхнул растение, затем свободной рукой он собрал как можно больше ягод. Потом взлетел и стремительно облетел корабль вокруг, изучая землю, расстилающуюся внизу.

Они приземлились не в долине, как казалось сначала, а скорее среди весьма странного ландшафтного образования. Оно действительно имело форму совершенно круглой лунки, окаймленной скалами. Нигде не было видно ни одного прохода, через который можно пройти наружу. Оставалось только взбираться вверх. Хотя первые, самые низкие из скал были частично закрыты зарослями зелени, такой же плотной, как и земля, с множеством переплетающихся лиан; более высокие скалы были из серого, почти как серебро, камня. И они были испещрены узором из белых жил, которые местами под солнечным светом сверкали, словно усеянные драгоценными камнями.

Здесь не было ни деревьев, ни крупных кустов — только трепещущие заросли саленжа, которые были намного гуще возле ряда разных по высоте холмов, а потом становились все разреженнее до тех пор, пока, вдали от места посадки корабля, от темных отметок его посадочных огней, не превращались в то, что казалось лозами без листьев, и постепенно сходили на нет среди серо-коричневой глины, едва отличимой от той земли, на которой они пустили корни.

Редкими сильными взмахами Фарри поднимался, пока не достиг уровня искрящегося камня. Воздух был чист, и в нем носился аромат растущих цветов, который Фарри с жадностью вдыхал после удушливой атмосферы корабля. Торжество свободного полета походило на опьяняющий напиток. Когда он летал вокруг этого места, где лозы без листьев, стелящиеся по земле, сплетались в необычные кольца, он позабыл обо всем на свете.

Впервые он полностью сосредоточился на увиденном. Контраст растительности по разные стороны от корабля становился все больше и больше очевидным. Он полетел в ту сторону, и там было что-то…

Снова в него глубоко вонзился меч воспоминаний.

Он увидел бегущего хаггера. Мысленно увидел обрюзгшее толстое коричневое тело, и эта тварь бежала на шести ногах, подпирающих брюхо. А форма его головы!.. Хаггер!

Среди полета он не ожидал таких явственных и все более ярких воспоминаний — и снова начал взбираться вверх, неистово махая крыльями, направляясь к драгоценным камням. Затем он с трудом избавился от страха, повернул обратно, направляясь к первому холму. И опять вокруг него возник аромат раздавленного саленжа, умиротворяющий, расслабляющий…

Хаггер и саленж — откуда они оба взялись под Тремя Лунами? Три Луны! Он выбросил собранные ягоды и схватился обеими руками за голову. И снова вспышка воспоминаний — за что же ему такая пытка?!

— Фарри! — через жгучую боль до него донесся мысленный призыв Майлин. — Что случилось?

Он не отвечал. Вместо этого он распрямил крылья и полетел обратно к откосу, уходящему вниз от корабля, и вскоре оказался перед своими спутниками. Сняв прилипшую ягоду саленжа с кончика рукава, он пристально уставился на нее.