Падая, они опрокинули кадку с водой... Последнее, что они успели разглядеть в полутьме, была статная грудастая блондинка, пытавшаяся прикрыться и оравшая во все горло...

Второго помощника отключил внезапно протрезвевший Митрич, вырвавший из рук ошеломленного «собровца» автомат.

– Жарко?

Минаев с трудом разлепил веки. В клубах пара возвышалась громадная фигура страшного человека. Он был мускулист, как античная статуя, смугл и черноус, как лицо кавказской национальности, а его могучую грудь и предплечья украшали причудливые татуировки, изображающие драконов.

– Жарко, – решил за майора гигант. – Ну, тогда еще охладись.

На Минаева опрокинулось второе ведро холодной воды, после чего он окончательно пришел в себя.

– Будем дальше париться или сперва побеседуем? – Голос у гиганта был, пожалуй, страшнее внешнего облика.

– Я сс-со... – Минаев пытался сообщить, что он сотрудник милиции, но язык плохо слушался.

– На двор хочешь? – участливо перебил гигант. – Давай-ка на природу...

Одним рывком Минаев был поднят в воздух и выкинут на зеленую травку рядом с баней.

– Они вообще-то ментами назвались, – услышал майор голос Митрича. – А искали Татьяну...

– Ясно, – понимающе пробасил гигант. – Сейчас мы покажем им и милицию, и Татьяну...

– Я с-сотрудник милиции! – выговорил наконец Минаев заветную фразу. – Вы ответите за это...

– Прям счас! – Гигант привычным рывком поднял майора на уровень своей груди. Он был абсолютно гол и напоминал Минаеву дикаря из племени людоедов.

– Так это, стало быть, ты Танькин хахаль? – Вопрос прозвучал, как смертный приговор.

– Я? Н-н-нет... Не я. – Минаев растерялся. Паша умел-таки подавить оппонента своим внешним видом и голосом.

– Танька! – вдруг зычно рявкнул гигант, повернув чернокудрую башку в сторону распахнутой банной двери. – Подь сюда!

– Да иди ты! Я в себя до сих пор не приду!

– А ну выйди! Иди щас же, ну! Кому говорю? Счас устрою вам очную ставку. Ну, гляди на него, зараза. Узнаешь?

На пороге показалась все та же блондинка. Наспех намотанное полотенце достойно прикрывало живот в районе пупка, но не более того.

– Да ты че?! Я этого... Да я его ваще в первый раз вижу! Лано бы мужик был на мужика похож, а то прям порося... Дай ему в глаз, борову жирному, штоб не пялился на мои... места! – Голос Татьяны забирал все выше и звучнее, ее уж точно слышала вся улица; из-за заборов и ворот уже выглядывали любопытные...

– А чем докажешь, что ты его не звала? Если не звала, дай ему сама в рыло. Тогда поверю!

– И дам... Пусти! Уйди в сторону, Паша! У-у-у, х-харя бесстыжая, ты фули пялишься, а?.. – Танька широко размахнулась правой, левая же не удержала полотенца, оно упало к ногам, уже не мешая ей дать оглушительную оплеуху, а Минаеву – в полной мере оценить ее богатые природные данные.

– Ну все, все, хватит, развоевалась... Ну хватит, говорю! Прикройся и иди... Нет, стой! А эти? Этих тоже не знаешь?

– Какие еще эти? Да здесь што вам, кобелям, кино? – Танька вошла в раж. Отпихнув ошеломленного Минаева, она переступила через полотенце и остановилась в дверях баньки, расставив в стороны голые стройные ноги и уперев руки в крутые бока. – Где они?

– Да вон... у парников валяются.

Блондинка не спеша направилась к парникам, пачкая розовые пятки.

– Нет. И этих не знаю, – уже более спокойно произнесла она. – Разбирайся, Паша, с ними сам. Дай домыться... – Танька величаво легла на обратный курс и скрылась в баньке, плотно захлопнув дверь.

– Так, мужик... – Паша, не спускавший с Минаева глаз, взял его за рубашку, отчего та сразу врезалась майору в подмышки и поехала по швам. – Говори, зачем ты полез в баню к моей бабе.

– Да не нужна мне твоя баба. – Минаев медленно приходил в себя.

– Не нужна-а? А чего же ты ее спрашивал?! Он спрашивал Татьяну, Митрич?

– Спрашивал. Ты ему не верь, он точно Татьяну спрашивал. Я хоть и с бодуна, но я все помню точно. – «Протрезвевший» Крючков подошел вплотную к Минаеву, жестко глядя ему в глаза и поигрывая «трофейным» ментовским автоматом. – Давай, Паша, его к мотоблоку привяжем... Сразу все расскажет в лучшем виде...

– С ума посходили?! Ты знаешь, что полагается за нападение на работника милиции при исполнении? – Минаев почувствовал, что заронил в Пашину голову сомнение, и наконец-то высвободил ворот рубахи из его ослабевших пальцев. Похоже, Будунчук не был готов к такому повороту событий. – Я тебе еще раз повторяю: мы работники милиции!

– Первый раз слышу... И удостоверение имеется? – Паша глядел недоверчиво.

– Все имеется! – Минаев уже считал, что обрел под ногами твердую почву. И в прямом и в переносном смыслах.

– А чего ж ты сразу-то не показал?! – закричал Митрич. Ну прямо со слезой в голосе, очень не хотелось ему конфликта с милицией.

– Так вы же... – Минаев замялся, оглядываясь. Десятка два глаз и столько же ушей ловили из-за заборов каждое его движение и слово. В случае чего в свидетели пойдет весь поселок, а он-то здесь не местный... Эти обормоты по закону правы – майор действительно дал маху, поскольку совсем не ожидал подобного поворота событий. – Вот мы тут...

– Удостоверение! – прорычал Паша. Похоже, он еще не до конца поверил Минаеву.

– Да вот, любуйтесь. – Майор вытащил из пиджачного кармана мокрую красную книжицу.

– Надо же, вроде действительно мент... – Паша был ужасно обескуражен. – Что скажешь, Митрич?

– Одеться тебе надо, Паша...

– Да, пожалуй...

– Значит, так, майор... Давай без обид. Сам виноват – объяснять надо людям, в чем дело. – Голубая ковбойка укрывала Пашины татуировки, но еще больше подчеркивала античную мускулатуру. – Мы тебе возвращаем оружие, приносим свои извинения и отвечаем на все твои вопросы... А ты уж не протоколируй тогда нашу «теплую встречу».

– Это сопротивление сотрудникам МВД при исполнении...

– Согласен... Но ты-то с орлами своими сам рюханулся! Кто ж так идет на врага?! А будь мы настоящими бандюгами? Ваши трупешники уже по такой жаре попахивать бы стали!

– Не знаю даже... – Минаев был сам смущен. Танька оказалась совсем не Степнова, а Будунчук, похоже, перепутал милицейского майора со своим любовным соперником... Милицейскому начальству и Логуну вовсе не обязательно знакомиться в подробностях, как эти мудаки-отставники обезоружили и уложили мордой в огород группу захвата под командованием майора Минаева.

– Ладно, – с трудом скрывая ненависть, процедил Минаев.

– Ну вот и лады! Служивый служивого всегда поймет!

– Так что эти алкаши говорят? – Иван Семенович не раз брезгливо кривился, слушая доклад майора об успешном захвате и допросе дружков плененного гвардейца.

– Зимин приехал поздно вечером на «Мерседесе». С высокой девицей, именуемой Татьяной. Вместе поужинали, затем девушка позвонила по мобильнику какому-то