— Ты права,— кивнула Джил. Снова легла на постель и уставилась в потолок,— Я волнуюсь из-за того, что будет завтра, ведь весь день придется провести на занятиях, вместе с другими. А если они заметят? Вдруг узнают обо мне правду?

— На вводных занятиях ты прекрасно справилась,— заверила я.— Просто не показывай клыки. Кроме того, я очень неплохо убеждаю людей в том, будто они вовсе не видели того, что, по их мнению, видели.

При виде благодарности, отразившейся на лице Джил, я почувствовала себя неловко. Она снова напомнила мне Зою. Они во многом были похожи, обе застенчивые и нерешительные, но отчаянно желающие себя проявить. Я пыталась защитить Зою — и лишь упала в ее глазах. А теперь, находясь рядом с Джил, испытывала противоречивые чувства. Отчасти теперь я могла компенсировать то, что не сумела сделать для Зои. Но стоило подумать об этом, и внутренний голос тут же возражал: «Джил не твоя сестра. Она вампир. Это всего лишь очередное задание».

— Спасибо, Сидни. Я рада, что ты здесь.

Джил улыбнулась, и чувство вины лишь ввинтилось в меня еще глубже.

— Знаешь, я немножко завидую Адриану. Он думает, что у Кларенса очень скучно, но ему не надо встречаться с новыми людьми или привыкать к новой школе. Он просто может бить баклуши, смотреть телевизор, играть с Ли в бильярд, спать допоздна... Это кажется восхитительным.

Джил вздохнула.

— Наверное,— сказала я, слегка удивившись такому обилию подробностей,— А откуда ты все это знаешь? Ты... разговаривала с Адрианом после того, как мы покинули дом?

Не успела я договорить, как подобная мысль показалась мне маловероятной. Я ведь провела с Джил большую часть дня.

Улыбка слетела с ее лица.

— О нет. Я просто догадываюсь, что происходит. Кое о чем Адриан упоминал раньше, вот и все. Прости, я разнылась и болтаю всякую ерунду. Спасибо, что слушаешь меня... Мне становится легче.

Я натянуто улыбнулась и ничего не ответила. Мне все еще не удавалось свыкнуться с тем, что я начинаю испытывать теплые чувства к вампиру. Сперва Роза, теперь Джил? Неважно, какой бы милой ни была Джил, мне полагалось поддерживать с ней исключительно деловые отношения, чтобы никто из алхимиков не мог обвинить меня в привязанности к моройке. Слова Кита эхом прозвучали в моей голове: «Подружка вампира...»

«Чушь какая»,— подумала я.

Нет ничего плохого в том, чтобы вести себя любезно со своими подопечными. Это нормально и вовсе не означает, что я с ними сближаюсь. Верно?

Отбросив беспокойство, я сосредоточилась на распаковывании вещей и обдумывании новой жизни в школе. Я искренне надеялась, что завтрашний день ничем не будет омрачен, как я и заверяла Джил.

К несчастью, надежды мои не оправдались.

По правде говоря, начался день великолепно.

Когда мы проснулись, через окно лился солнечный свет, и я уже ощущала жару, несмотря на раннее утро. Я выбрала самый легкий ансамбль из предметов формы: серую юбку и белую блузку с короткими рукавами. В школе разрешались «простые украшения», поэтому я не сняла крест. У моих волос был один из трудных дней — таких дней в новом климате было больше, чем легких. Мне хотелось завязать хвост, как сделала Джил, но они были пострижены так, что аккуратного хвоста не получилось бы. Глядя на падающие на плечи пряди разной длины, я задумалась — может, пора отпустить волосы подлиннее?

После завтрака, к которому ни я, ни Джил почти не притронулись, мы поехали в Центральный кампус. Автобус был переполнен. Только около трети учащихся жили на полном пансионе, остальные были местными, и все они собрались сегодня на занятия. Во время поездки Джил почти не разговаривала; похоже, она снова плохо себя чувствовала. Не поручусь, но мне показалось, что лицо у нее бледнее обычного. Глаза снова были красные, а под ними залегли черные тени.

Проснувшись посреди ночи, я увидела, что Джил крепко спит, поэтому не знала, в чем же проблема. Честно говоря, эти синяки под глазами были первым изъяном, который я видела на коже мороев — всегда идеальной, фарфоровой. Неудивительно, что Джил могла спать допоздна: ей, в отличие от меня, не приходилось заботиться о пудре и тональном креме.

И все утро Джил продолжала прикусывать губу и обеспокоенно оглядываться по сторонам. Может, она просто нервничала, оказавшись среди одних только людей. Казалось, ее вовсе не беспокоило то, что придется находить нужные аудитории, выполнять различные задания. А меня это все еще слегка пугало.

«Просто переходи из одного кабинета в другой,— твердила я себе.— Это все, что ты должна делать».

Первым уроком у меня значилась античная история. Эдди направлялся в ту же аудиторию и, увидев меня, налетел с вопросами:

— Она в порядке? Ты ее видела?

— Мы вообще-то живем в одной комнате, поэтому — да, видела.

Мы уселись за соседние столы, и я улыбнулась Эдди.

— Успокойся. С ней все в порядке. Похоже, она нервничает, но не удивительно.

Эдди кивнул, но не слишком уверенно. Сосредоточив внимание на преподавательнице, он все равно словно еле сдерживался, чтобы не ринуться проверять, как там Джил.

— Добро пожаловать, добро пожаловать.

Нашей преподавательницей была женщина лет сорока с чем-то, с тронутыми сединой жесткими черными волосами и такая энергичная, что могла бы сравниться в этом с Эдди. Судя по гигантской кофейной кружке, об источнике энергии нетрудно было догадаться. Я слегка позавидовала, поскольку нам не дозволялось приносить в класс напитки — тем более что в кафетерии общежития кофе не варили. Я не знала, как выживу следующие несколько месяцев без кофеина. Наряд учительницы демонстрировал ее неравнодушие к вязаным вещам.

— Я — миссис Тервиллигер, ваш прославленный гид в чудесном путешествии по античной истории.

Говорила она громко и чересчур торжественно, отчего несколько моих одноклассников захихикали.

Преподавательница показала на молодого человека, сидевшего позади нее, рядом с большим столом. Тот со скучающим видом наблюдал за классом, но, когда она к нему повернулась, встрепенулся.

— А это мой помощник, Трей, которого, думаю, некоторые из вас знают. Трей — мой ассистент на этот период, поэтому по большей части будет сидеть тихонько в уголке и заполнять бумаги. Но будьте с ним повежливее, потому что, весьма возможно, именно он будет вносить ваши оценки в компьютер.

Трей слегка помахал рукой и ухмыльнулся нескольким своим друзьям. Он был очень загорелым, с черными волосами, длина которых бросала вызов правилам дресскода. Аккуратно выглаженная форма придавала ему деловой вид, но его темные глаза озорно поблескивали, и я решила, что он не относится к своей должности очень серьезно.

— Продолжим,— продолжала миссис Тервиллигер,— История важна потому, что учит нас нашему прошлому. А изучая прошлое, вы начинаете понимать настоящее, поэтому можете принять аргументированные решения, касающиеся будущего.