Сделав глубокий вдох, Фрэнк перелез через перила и повис на руках. Спружинившись, он прыгнул на нижний балкон, но при этом ударился обо что-то поясницей и начал падать вниз, когда чьи-то сильные руки подхватили его и благополучно втащили на балкон.

— Спасибо, — поблагодарил Фрэнк, снова глубоко вдыхая воздух в легкие.

— Нечего меня благодарить, — мрачно ответил Ян. — Балконная дверь заперта, и даже если бы я позволил тебе свалиться вниз, все равно отсюда мне не выбраться.

В этот момент в комнате зажегся свет, и там появились Джо, Дуг и еще несколько человек. Отперев дверь, они все высыпали на балкон.

— Не пытайся что-то сделать, Ян! — произнес Дуг, сжимая кулаки. — На этот раз тебе не уйти!

Ян, сгорбившись, сидел в кресле — голова его свесилась на грудь, плечи обмякли.

— Ну сколько раз мне повторять тебе, — устало говорил он. — Ничьи доски я не портил, никого по имени Хайгейт я не знаю, и трюк со статуей я не устраивал — зачем мне калечить Кэти? Единственное, что я действительно сделал, так это плеснул острый соус в тарелку Дуга.

— Но ведь ты знал обо всех неприятностях, происходящих на вилле, — сказал Фрэнк. — Тем более что и твою собственную доску кто-то покалечил, так зачем же было усугублять ситуацию, испортив его еду?

Ян пожал плечами.

— Не знаю, что на меня нашло. В тот момент мне это показалось очень смешным. Я ведь даже не собирался делать ничего подобного, но Дуг вечно бубнит о своих особых диетах, а тут прямо передо мной оказалась его тарелка со спагетти, а рядом с ней — острый соус, вот я и плеснул его в тарелку.

Дуг, Катрин и еще три постояльца гостиницы расположились в креслах в дальнем конце комнаты. Братья Харди предпочли бы побеседовать с Яном наедине, но Катрин была неумолима, она заявила, что поскольку они все были жертвами гостиничных неурядиц, то имели право знать, что же происходит. Так что Джо и Фрэнку пришлось смириться. Они, однако, потребовали, чтобы им не мешали.

Джо заерзал в кресле.

— Если ты утверждаешь, что не виноват, почему же тогда пытался удрать?

— Не знаю, что-то во мне вдруг сломалось, — ответил Ян. — То, что статуя чуть не убила Кэти, потрясло меня. А тут еще она начала обвинять меня во всех грехах, будто я был последним мерзавцем. А потом все вдруг двинулись на меня, как если бы собрались линчевать. Я и не выдержал.

Джо и Фрэнк обменялись долгим взглядом. Они допрашивали Яна уже более получаса, но пока в том, что он говорил снова и снова, не было ни малейших противоречий. Либо он говорил правду, либо придумал историю, под которую нельзя было подкопаться. Но, как бы то ни было, продолжать в том же духе было бессмысленно и следовало менять тактику.

Фрэнк поднялся с места.

Ну ладно, — сказал он. — Нам ничего не остается, как вызвать полицию.

Полицию? — встрепенулась Катрин и тоже поднялась со стула. — Но зачем? Ведь он просто неудачно пошутил! Зачем же беспокоить полицию?

Я согласен с ней, — сказал Дуг. — Но я совершенно не верю тому, что плел здесь Ян. То, что упала статуя, тоже шутка? Тебя же могло убить!

— Нет причин полагать, что это сделал Ян, — возразила Катрин. — Это мог подстроить кто угодно. Даже полиция с этим согласится.

Потом она обернулась к Фрэнку и Джо.

Разве нельзя обойтись без того, чтобы привлекать к этому полицию?

Извини, но только они могут установить, имеет ли Ян какое-то отношение к Хайгейту. У нас нет таких возможностей.

Постойте, — вмешался Дуг, но его перебила Катрин.

Завтра же соревнования! Если полиция задержит Яна хотя бы на один день, он не попадет на них!

Ему раньше надо было об этом думать, — заявил Фрэнк и потянулся к телефону.

Ну что ж, Дуг, — с горечью проговорил Ян. — Поздравляю! Теперь уж кубок Альманэра непременно достанется тебе. Я только надеюсь, что каждый раз, глядя на него, ты будешь вспоминать, как ты его завоевал. Этого, я думаю, никто не забудет.

Замолчи! — закричала Катрин. — Джо, Фрэнк, не смейте делать этого! Мне наплевать на виллу — может быть, здесь и в самом деле нечисто — я продам ее Эмилю, пусть устраивает здесь музей. Но я никогда не допущу, чтобы из-за нее были поломаны наши жизни. — Она обратилась к Дугу: — Ты ведь понимаешь меня, правда? Ян прав — мы никогда не сможем забыть того, что может произойти, и это всегда будет отравлять нам жизнь.

Катрин, замолчи! — Поднявшись со стула, Дуг обвел взглядом комнату, как будто видел ее и всех, кто в ней собрался, в первый раз. — Позвольте представиться — Ньюман,*лучший клиент Тома Хайгейта.

Во взглядах, которыми обменялись Джо и Фрэнк, сквозили и усталость, и удовлетворение: их предчувствие оправдалось.

Хайгейта? — непонимающе повторила Катрин. — Что ты имеешь в виду?

Все предельно просто, — объяснил Дуг. — Несколько месяцев назад ко мне явился человек и сказал, что хочет быть моим представителем. Это был Том Хайгейт. Раньше я не думал, что мне понадобится спортивный комментатор, но ведь все в виндсерфинге быстро меняется. А Том, кроме того, оказался известной фигурой в спортивном мире, знакомым с заправилами на телевидении. Вот Я и согласился.

Но почему… — недоумевала Катрин.

Он подвернулся в тот самый момент, когда я вдруг поддался панике, — продолжал Дуг. — Я прекрасно понимал, что мне не всегда царить на этом Олимпе, что появляются молодые спортсмены, которые чуть ли не с пеленок занимаются виндсерфингом, и что скоро мне придется потесниться.

Взглянув на своего противника, он проговорил:

— Не радуйся, Ян, ты всего лишь на год младше меня.

Тебе тоже недолго осталось.

Ян пожал плечами.

— Я начну беспокоиться в следующем году.

Ну так вот. У Тома был план. Завоевание кубка Альманэра в третий раз было бы величайшим достижением в моей спортивной карьере, но это могло не получить большого резонанса в прессе. Но если бы в газетах появились сообщения о том, что кто-то препятствует моему участию в соревнованиях, такая новость была бы лакомым кусочком для средств массовой информации. Я стал бы звездой. Том оказался прав — я слышал сегодня, что даже те компании, которые не планировали освещать соревнования, прислали своих операторов. — Он помолчал. — Том вообще-то чудной. Это он придумал арендовать самолет и сбить меня во время тренировки. А кончилось тем, что сам чуть не погиб.

Не говоря уж обо мне, — тихо вставил Фрэнк.

Да, ты извини меня. Когда ты предложил осуществить свой план сегодня утром, я не знал, как мне отвертеться, но ты загнал меня в угол. Позвонив Тому, я не застал его, но оставил для него сообщение, а когда позвонил вторично, мне сказали, что сообщение ему передали. Ну я и решил, что все пройдет благополучно. Когда же я увидел самолет, мне стало нехорошо. А вы уже поняли, что между нами существовала связь?