Для познания психических явлений Гольбах призывал обращаться к природе и в ней самой искать истины, привлекая себе в руководители опыт.

Мысль о возможности объективного изучения душевных явлений открывала реальный путь к научному экспериментированию в области психических процессов.

Помимо утверждения природного детерминизма, при рассмотрении внутреннего мира человека, его сознания и поведения французские материалисты сделали первый шаг к идее социального детерминизма. Особая заслуга принадлежит здесь К. Гельвецию, который показал, что человек не только продукт природы, но и продукт социального окружения и воспитания. Обстоятельства творят человека – вот генеральный вывод философии и психологии Гельвеция. Обе книги Гельвеция «Об уме» и «О человеке» посвящены развитию и обоснованию исходного тезиса, в котором провозглашалось: человек есть продукт воспитания. Главную задачу Гельвеций видел в доказательстве того, что различие умственных способностей, духовного облика людей обусловлено не столько природными свойствами человека, сколько воспитанием. Оно включает и предметное окружение, и обстоятельства жизни, и социальные явления.

Гельвеций пришел к недооценке роли физических потенций человека в развитии его психических способностей.

Первой формой психической деятельности, по Гельвецию, являются ощущения. Способность ощущения рассматривается философом таким же природным свойством, каким являются плотность, протяжение и другие, но только оно относится лишь к «организованным телам животных». Все у Гельвеция сводится к ощущению: память, суждение, ум, воображение, страсти, желания. В то же самое время крайний сенсуализм Гельвеция сыграл положительную роль в борьбе против сведения Декартом психического к сознанию и мышлению. Гельвеций указывал, что душа человека – это не только ум, она – нечто большее, чем ум, ибо, кроме ума, есть способность к ощущению. Ум формируется главным образом при жизни; при жизни его можно и потерять. Но душа как способность к ощущению остается. Она рождается и умирает вместе с рождением и смертью организма. Поэтому одно только мышление не может выражать сущность души. Сфера психического не ограничивается областью мышления и сознания, поскольку за его пределами имеется большой ряд слабых ощущений, которые «не приковывая к себе внимания, не могут вызвать в нас ни сознания, ни воспоминания», но за которыми стоят физические причины.

Человек у Гельвеция – не пассивное существо, а, наоборот, деятельное. Источником его активности являются страсти. Они оживляют духовный мир человека и приводят его в движение. Страсти подразделяются на два рода, одни из которых даны от природы, другие приобретаются при жизни. Познаются они по внешним выражениям и телесным изменениям.

Как подлинный материалист, Гельвеций в отношении метода познания психики человека не мог не стоять на позициях объективного и опытного подхода. Науку о духовном мире человека, по его представлению, следует трактовать и создавать так же, как трактуется и создается экспериментальная физика.

После Лейбница в немецкую психологию начинают проникать эмпирические тенденции. Они стали особенно заметны в работах X. Вольфа (1679–1754). В психологии Вольф известен разделением психологии на эмпирическую и рациональную части, что нашло отражение в названиях его книг: «Эмпирическая психология» (1732) и «Рациональная психология» (1734). Кроме того, Вольф закрепил за наукой название «психологии». По Вольфу, настоящая наука в идеале призвана решать три основные задачи:

1) выведение фактов и явлений из существенных основ;

2) описание этих фактов и явлений;

3) установление количественных отношений.

Поскольку психология не может реализовать третью задачу, ей остается решать первые две, одна из которых должна стать предметом рациональной психологии, другая – предметом эмпирической психологии.

Основой всех психических проявлений является, по Вольфу, душа. Суть ее состоит в способности представления. Эта ведущая сила проявляется в виде познавательных и анетативных способностей. Анетативные способности, или способности желания, находятся в зависимости от познавательных. У Вольфа все сводится к коренной познавательной сущности, являющейся причиной различных проявлений, которыми и должна заниматься эмпирическая психология. Выступление Вольфа за эмпиризм в психологии, за создание психометрии как науки, подобной экспериментальной физике, является положительной стороной учения Вольфа в психологии. Но, решая психофизическую проблему в форме психофизиологического параллелизма, Вольф по-прежнему разделял, вместо того чтобы связать, психические и физиологические процессы на два независимых ряда явлений.

Сильный крен немецкой психологии в сторону эмпиризма был осуществлен И. Кантом (1724–1804). Психологические взгляды Канта вытекали из его общей теории познания. Он допускал, что вне нас существуют реальные предметы – «вещи в себе». Однако о них ничего нельзя сказать, т. к. «вещи в себе» непознаваемы. Нам даны лишь явления сознания, которые производятся «вещами в себе», но не выражают их сущности. То, что нам представлено в сознании, есть мир явлений, совершенно не похожий на мир вещей. Сам по себе чувственный опыт не несет никаких знаний о предметах. Рассудочные категории не выводимы из чувственных данных, они даны изначально. Поскольку сущность вещей непостижима, а человеку мир может быть дан только в явлениях («вещи для нас»), то все науки имеют дело лишь с явлениями, а поэтому могут быть только науками эмпирическими. Исключение составляют математика и механика.

Согласно этому положению для психологии, объектом изучения которой является внутренний мир человека, сущность души недоступна. Предмет психологии могут составлять лишь явления сознания, обнаруживаемые посредством внутреннего чувства. Таким образом, психология есть наука о явлениях сознания, к которым он относил познавательные, эмоциональные и волевые акты. Кант заменил дихотомический принцип деления души на трехчленную классификацию психических явлений. Основной метод, с помощью которого обнаруживаются названные виды явлений, – внутреннее наблюдение. Согласно Канту, явления, получаемые от внутреннего чувства, протекают в одном измерении – временной последовательности. Пространственное измерение явлениям сознания не свойственно. Поэтому психология лишена возможности применять математику, использование которой требует минимум два измерения. К мыслящему субъекту совершенно неприложимы экспериментальные приемы. Отсюда делается вывод, что психологии никогда не суждено стать «экспериментальным учением».

Между тем, считают, что своим критическим отношением к психологии И. Кант стимулировал поиск новых подходов и средств в области психологии на последующих этапах ее развития (Ярошевский, Боринг, Мэрфи и др.).

Среди прочих положений Канта, оказавших влияние на психологию, следует указать его учение о трансцендентальной апперцепции как особой способности разума обобщать, синтезировать и интегрировать чувственные созерцания.

Общая доктрина Канта об априорных условиях, или формах чувственного опыта, будет положена в основу теории специфической энергии чувств Мюллера, оказавшей значительное влияние в зарубежной психофизиологии.