как Леха ссыт и хочет предъявить нам за это, поэтому после 3-хсекундной задержки мы чуть-ли не хором, неуверенно выдавливаем из себя: — «Да вот, воробей…». Мужик в свою очередь уверенно подходит ближе, присаживается на корточки рядом с птичкой, оглядывается на нас и говорит: — «А шо ж вы ладу не дадите? Ему ж надо на природу!» И почти одновременно с этим берет воробья двумя руками, как бы делая их лодочкой и выбрасывает его в кусты (где скорее всего его в тот же день сожрала какая-нибудь ондатра или лиса). Мы в этот момент переглянулись с Лехой и подумали, что взорвемся от смеха! Никогда прежде мне не было так тяжело не рассмеяться во все горло! Затем этот заботливый и добрый мужчина, любитель природы так сказать, перед тем как открыть дверь своей машины и сесть за руль, тщательно встряхнул руки от «дождевой росы», так что капли разлетались в разные стороны. Он тронулся и уехал, а мы остались стоять, а затем увидев, что он удалился на достаточное расстояние, рассмеялись так, что скорее всего это было слышно на другом конце лесопарка. Леха, сквозь слезы и смех говорил мне: — «Ты видел? Видел, как он встряхнул руки?! Ахахах, после моей мочи!», а я отвечал, подыгрывая: — «Дождевой росы! Ахахаа», он продолжал: — «Да вот, воробей… Ахахах». Тот день мы традиционно заканчивали у нас во дворе, вспоминая очередное маленькое приключение больших мудаков, повторяя одни и те же фразы и заливаясь громким хохотом, связанные с воробьем и водителем, большим любителем птиц и природы.

«Артур Конторский» или просто «Конторыч»

По названию рассказа легко понять о ком пойдет речь, повзрослев, я вспоминаю (а порой даже вижу сутулый силуэт, проходящий куда-то по двору) его не только с улыбкой, но и с грустью. Его жизненный сценарий запросто мог вписаться в роман-эпопею великого французского классика Виктора Гюго «Отверженные». По-моему, впервые я увидел Артура в раннем детстве, когда Бигус- старший (Саша) окликнул очень худого и сутулого паренька, своего одноклассника.

— Артур, иди сюда! Артусик, подойди к нам, не ссы!

Тогда субтильная фигура сначала как следует вглядевшись побрела в нашу сторону. А когда подошла почти вплотную я увидел подростка, неестественно худого и сутулого, причем как-то по первобытному- голова втянута в плечи, так что почти не видно короткой шеи, а плечи приподняты и выдвинуты чуть вперед как у самца шимпанзе. Хмурый взгляд с бровями домиком и глубоко посаженные глаза, нос картошкой и чуть ниже маленький рот, который при разговоре походил на куриную жопу. Неправильный прикус с сильно выдвинутой вперед нижней челюстью позволял Артуру не выговаривать все шипящие и всякий раз, когда он раскрывал его, и чтобы он при этом не говорил получалось что-то возмутительно- недовольное. Как в последствии выяснилось недовольным Артуру можно было быть много от чего… Думаю, большинство читателей помнят Сашу Бигуса как садомазохиста- провокатора и поэтому диалог с Артуром, когда он все-таки к нам подошел был следующий.

— Артур, скажи-ка, ты детдомовский?! — ехидно начал Саня.

— Бигус, ты дурак что ли? Я уже тебе рассказывал, что и как… — при этом лицо Артура скукожилось и еще сильнее стало походить на куриную жопу.

— Ну ты же был в детдоме? — не унимался Бигус.

— Был… — с грустным сожалением подтвердил Конторский и добавил- Меня мамка сдала, когда мне был год, но потом в три года забрала!

— И что ты хочешь сказать, что ты не детдомовский?!

— Нет конечно! Меня же мамка забрала все-таки…

Я все это время молчал и пристально разглядывал Артура с головы до ног, на дворе было бабье лето и на нем были самые дешевые шлепки с рынка на босые и не самые чистые ноги, шорты, чрезмерно высоко натянутые чуть ли не до пупка и заправленная в них футболка с воротником в продольную полоску. (много лет спустя я узнал, что она называется поло)

В то время я учился в начальной школе и когда наконец-то звенел последний за день школьный звонок я как можно быстрее шел домой, обедал и выходил на улицу к закадычным друзьям- беспризорникам и чаще всего вот так шляясь где-то недалеко от дома проводил этот замечательный остаток дня. Во дворе я жил по-настоящему, здесь я мог одеть все что захотел (если быть совсем, честным- то что мама купила), а не зеленый тесный пиджак с галстуком поверх белой и кажется почти что смирительной рубашки. И здесь я мог выбрать с кем общаться и с кем быть рядом, а с кем нет. В тесном классе начальной школы, которая была сделана отдельно от школы старшей в здании бывшего детского садика так или иначе приходилось проводить бок о бок с уж очень большим количеством людей, которых я бы с огромным удовольствием предпочел никогда не знать… Сейчас я вспоминаю то время проведенное в школе и оно прочно ассоциируется у меня с тюрьмой- зловеще громкий звонок и такой же громкий ор классной руководительницы(у каких-то уебков может повернуться язык назвать эту тварь классной мамой). Она любила из класса двоих человек- одного мальчика и девочку, причем даже никак этот факт не скрывала. И самое ужасное что она делала- криком обвиняла весь класс в том, что ее фаворит что-то натворил, практически дословно помню- «Вы виноваты в том, что он такой! В том, что он натворил вы все виноваты!». То есть отдельно взятый малолетний ебанат мог сломать стул, разбить в вазу с цветами или опрокинуть общую поилку с водой, а я какого-то хуя был в этом виноват! При том что был настолько скромным (а скорее даже забитым ребенком) что мог все перемены оставаться на месте за партой на которую меня с начала четверти посадила эта тварь… Современная психология обзывает такое явление термином- «Газлайтинг», что вкратце расшифровывается как форма психологического насилия(!) заставляющая человека мучиться и сомневаться в собственной адекватности и окружающей действительности. Вдобавок большую роль в нашей жизни играют полутона взаимодействия друг с другом и я точно помню что в свой крик эта блядина вкладывала самую настоящую злость, а порой даже и ненависть за свою неудавшуюся личную жизнь, скромную учительскую зарплату, отсутствие рядом по-настоящему близких друзей и т. д. Само собой эта сука была РСП и очень часто когда ей было не с кем оставить ненаглядную дочурку Верочку, она приводила ее к нам в кабинет и просила занять ее чем то вместо урока(!) свою любимицу-фаворитку