Потому-то я и не стал объектом травли в доблестных рядах в Советской армии, в лучших её войсках – стройбате, куда попал в ноябре 1984 года, со всеми прелестями тогдашних неписанных обычаев – дедовщиной, плохой кормёжкой, плохим режимом дня, бессмысленными занятиями, ну и так далее, не будем дискредитировать даже ту армию, хотя к нынешней ситуации это всё уже не относится. Но вот рядового Равиля Шамсутдинова, расстрелявшего 8 человек, понять не представляет особого труда любому, кто служил при советской власти.

В общем, дело не в оружии. Школьники, не имея огнестрела, режут своих соучеников ножами, как это было в Перми в 2018 году. Отправляя ребёнка в школу, нельзя быть в полной уверенности, что уж там с ним ничего не случится. Каждый раз, когда человек садится за руль, он уверен, что не попадёт в аварию и вернётся домой живым и здоровым. Но только в России ежегодно не возвращается домой около 20 тысяч человек, а в больнице оказывается около 250 тысяч человек. Совсем немало, учитывая, что за 10 лет афганской войны погибло 15 тысяч человек.

Тем, что сейчас СКР и прокуратура начнут ломать жизнь людям, не имеющим никакого отношения к преступлению, совершенному в состоянии аффекта 14-летней девчушкой, ребёнком по сути, ещё ничего в жизни не понимающим, не решит проблему школьной стрельбы и массовых расстрелов. Вон, ЦАХАЛ и МОССАД проворонили массовую атаку и массовый расстрел полутора тысяч невинных гражданских, а тут пытаются повесить вину за поведение невменяемого подростка на престарелых тёткок и убитого горем папашу. Это разве правосудие? Разве это не позорный выход из тяжелейшей ситуации ради отчётности о раскрываемости?

В своё время американский писатель Томас Харрис, бывший криминальный репортёр и автор книг о Ганнибале Лектере, гениальном психиатре, предававшемся тонким эстетическим удовольствиям вроде фуа-гра из человеческой печени или поеданием мозга из живого человека, придумал в книге “Молчание ягнят” для ФБР отдел профайлинга. Эта придумка – составлять психологические портреты действующих маньяков и серийных убийц, стала реальностью. Сейчас профайлинг как дисциплина очень развит на Западе, особенно в Британии и США. Благодаря своим наработкам в области психологии и человеческого поведения, англичане и американцы разработали как систему выявления и мониторинга за потенциально опасными элементами, так и смогли влиять на общественные процессы, обеспечив с этой технологией неожиданную победу Трампа в 2016 году.

Для России это пока недоступно, потому что нет ни методологий изучения личностей, ни мощностей для обработки огромных массивов данных и поисков неявных закономерностей. Нужны ЦОДы – Центры обработки данных, нужны такие кластеры из серверов, которые называют нейросетями. В России с этим очень слабо. По всей России около 80 ЦОДов, в то время как в одном только Лондоне их около четырёх сотен. А это стоит немалых денег и требует специалистов, которые, мерзавцы, разбежались по заграницам, не хотели пораскинуть своими ценными мозгами на линии соприкосновения с захисниками жидобандерощины.

По уму, это работа для специальных отделов мониторинга человеческого или подросткового поведения, когда на каждого ребёнка надо заводить файл и пополнять его постоянно, выявляя связи и определенные алгоритмы поведения. Тут дело не только в возможности стать стрелком, но и в своевременном выявлении втягивания юного создания в какие-то деструктивные и жизненно опасные группы типа группы суицидников “Синий кит” или активностью маленького зайчика в даркнете, чтоб вовремя пресечь его подсадку на мефедрон нехорошими дядями. Надо знать всё про семью – есть ли у папы дома охотничье ружьё, пьёт ли мама больше обычного, нет ли в роду самоубийц, есть ли контакты с семьями, где тоже хранится огнестрел, или где старшие брат или сестра втянуты в какую-то экстремистскую движуху типа АУЕ. Подростка, чтоб сподвигнуть на бесчинства, долго уламывать не надо – немножко водки, немножко кокаина, пару энергетиков, воодушевляющие слова, биту в руки – и вот он пошёл лупить прохожих. Из-за отсутствие такого мониторинга молодёжь России выкошена в провинции сначала бандитскими войнами, потом наркоманией, сейчас болезнями всякими странными, от разновидностей ковида и микоплазменной пневмонии до синдрома внезапной остановки сердца. Неудивительно, что работать становится некому, приходится завозить инородцев.

Опыт создания баз данных был, он активно наращивался в 1990-е годы, когда информация об организованных преступных группировках, их членах и аффилированных лицах стекалась в ЗИЦы – Зональные информационные центры. Кто этим будет сейчас заниматься, не ясно. То ли ФСБ, то ли ФАПСИ, то ли МВД, то ли Росгвардия, никто не знает. Да и будет ли, тоже неизвестно. Но это единственная возможность профилактики и предупреждения подобных преступлений. В Америке жил такой очень странный писатель-фантаст, Филип Дик (1928-1982). По одному из его романов снято два фильма “Бегущий по лезвию бритвы” про борьбу людей с андроидами. Это уже потихоньку становится реальностью. По другому его произведению в 2002 году Стивен Спилберг снял фильм “Особое мнение” с Томом Крузом в главной роли. Круз играет старшего оперативника отдела профилактики преступлений. Только там вместо компьютерных сетей, вычисляющих возможность преступления, в специальной депривационной среде находятся три провидца, которые с помощью всякой экстрасенсорики буквально видят будущие преступления, и Круз со своей бригадой едет и арестовывает тех, кто ещё ничего не совершил.

Что же касается действительного американского опыта, то мой сын, когда ходил в Хьюстоне в старшие классы, вынужден был купить сетчатый рюкзак – администрация школьного округа поставила на дежурство в школу 6 вооружённых полицейских, а дети проходили через рамку, и чтоб было видно, что у них в рюкзаках. Всё равно ухитрялись проносить пистолеты. Но разборки в сортирах проходили без пальбы – просто дрались. По-благородному, руками, ногами, кастетами, дубинками, били друг друга головой о писсуары, но не стреляли. Ещё в Америке множество детей сидит на транквилизаторах, это один из трёх видов лечения всех болезней в США: неважно, что болит, вот тебе антибиотики, потом гормоны, чтоб быстрей заживало, а когда начинает от такого лечения колбасить, то вот тебе транквилизаторы, не волнуйся и будь счастлив, как в песенке “Don’t Worry, Be Happy”. В Штатах стали строить здания школьные, где предусмотрена такая система безопасности, чтоб в случае чего было где спрятаться и запереться. Но сейчас на это денег нет, ведь нужно спасать юденрат Зеленского.

То есть профайлинг личностей детей, мониторинг, работа ненавязчивая психологов и психиатров, обобщение и обработка этих данных – это единственная мера против появления новых случаев. Если этого не сделать – будут ещё инциденты, ужесточением чего бы то ни было, особенно наказанием невиновных, грядущих