Но случилось непредвиденное. Товар оказался нерастаможенным и попал под арест. Поставщик тут же исчез вместе с деньгами, которые ему уже выплатили, и коммерсант оказался один на один с ситуацией. Деньги, занятые на месяц, в оговоренный срок вернуть он не мог. Точнее, мог, но для этого ему пришлось бы продать квартиру, а у него жена, двое детей и отец-инвалид. Можно было весь товар со всех торговых точек «скинуть» конкурентам по цене ниже закупочной, но это означало крах всего бизнеса, потому что автоматически коммерсант попадал на задолженность по зарплате своим продавцам, по аренде площадей, по налогам, по кредитам. В итоге, скорее всего, ему все равно пришлось продавать квартиру.

Коммерсант попытался договориться, давя на здравый смысл. Он предлагал отсрочку в возвращении долга на восемь месяцев под тот же процент. С его точки зрения, это было равнозначно тому, что одолжившие ему деньги люди снова пустили бы их в оборот – они-то ничего на этом не теряли. Ему не повезло. Его кредиторы оказались не такими уж состоятельными людьми. Они сами наскребли эти деньги, кто где мог, и им самим нужно было их срочно возвращать.

Начались угрозы и коммерсанту, и его семье. Гуров узнал обо всем этом от своего агента в последний момент, когда была уже назначена «стрелка». Агент считал, что жизнь коммерсанта под угрозой. Обычно такие последние «стрелки» кончались тем, что неудачника увозили в укромное место и под давлением либо под пытками заставляли оформить на указанное лицо квартиру, машину и тому подобное. И обычно человек после этого исчезал.

Гуров приехал к коммерсанту вместе с Крячко. Убедив его, что иного выхода в этой ситуации нет и что помочь ему может только полиция, он оставил Стаса для охраны коммерсанта, а сам помчался в указанное место, где намечалась встреча. Туда же Крячко должен был направить ОМОН, пока его напарник будет тянуть время и разыгрывать истинного собственника бизнеса.

Встреча состоялась на окраине, за складами некогда процветающего колхозного рынка, а теперь пыльного скопища ящиков, коробок, домашних старых раскладушек, с которых нищее население торговало всяким хламом. Бросив машину за квартал, Гуров почти бегом поспешил туда. В указанном месте он увидел здоровенного, хорошо одетого крепыша лет тридцати пяти с очень уверенными манерами. Двое парней в кожаных куртках и бритыми черепами не вызывали сомнений в своей роли. Типичные «быки». И руки вывернуть помогут, и карманы, и тело закопать, если понадобится. А вот четвертый человек сыщика удивил. Им оказался худощавый капитан милиции.

Может не все еще так плохо, подумал Гуров. Может, коммерсант с испугу сгустил краски, а тут предстоит более или менее цивилизованный разговор. Или это местный участковый заинтересовался сборищем в укромном месте. Очень не хотелось Гурову думать, что этот капитан – такой же бандит, как и все остальные, только служит в полиции. Не хотелось, но он понимал, что, скорее всего, так оно и есть.

Служебное удостоверение Гуров оставил Крячко и взял с собой только пистолет. Повел он себя с кредиторами сразу нагло, с напором, заявив, что бизнес тем человеком, которому предъявлялись претензии, ведется на его, Гурова, деньги и подавляющая часть прибыли принадлежит ему. И он, Гуров, не намерен все рушить, потому что кому-то шлея попала под хвост.

Ему поверили. «Быки» сразу же встали по бокам, «мордатый» выпятил челюсть и, матерясь, как портовый грузчик, стал сыпать такими угрозами, что Гуров понял – добром все не кончится. Только капитан стоял чуть в стороне и спокойно наблюдал за всем происходящим. «Мордатый» несколько раз оглядывался на него, взглядом как бы приглашая принять участие в «трамбовке» коммерсанта и не понимая, почему тот не играет предписываемой ему роли. А какая-то роль у капитана должна была быть.

Гуров попытался припугнуть мифическими связями, из-за которых он не боится угроз, и предложил мирное решение вопроса. «Мордатый» взбеленился из-за встречных угроз Гурова и заявил, что он сам – майор отдела по борьбе с экономическими преступлениями и легко повернет так, что всех оставит без штанов, а дело дойдет до суда. Гуров понял, что «мордатый» пошел ва-банк. Никуда он дело передавать не будет, и никакого суда тоже не будет. А то, что он проболтался о своем отношении к органам, говорило о скверных последствиях. Теперь его уже не отпустят. Теперь Гурову не помогло бы даже его удостоверение сыщика из МУРа. Скорее повредило бы, будь оно с собой и пусти он его в ход.

Надо было соглашаться на какие-то условия и закруглять разговор. Но удар сзади по голове свалил Гурова с ног. Как в тумане, он видел какие-то движения, на грани сознания чувствовал, что его несут, куда-то кладут и, кажется, везут на машине. Сыщик пришел в себя уже в лесу. Свежий воздух окончательно прояснил все в голове. Гурова вытащили из машины, и он увидел перед собой все тех же четверых.

– Ну, что? Продолжим разговор? – зло спросил «мордатый», отправив куда-то своих «быков». – Или ты прямо сейчас соглашаешься подписать все, что я скажу, и тогда еще поживешь. Оформим бумаги, проведем все формальности, и ты перед нами чист. Нет – мы тебя тут и закопаем. А говорить будем с твоим партнером. Сам пришел, сам и решай.

– Значит, говоришь, ты майор милиции? – поинтересовался Гуров, чтобы протянуть время и почувствовать себя хотя бы в относительной форме. – Закон и порядок, значит, защищаешь?

– Понятно, – нехорошо осклабился «мордатый». – Платить ты не хочешь. Ну-ка, – повернулся он к капитану, – прострели ему ногу.

Капитан вздрогнул, словно очнулся ото сна, и внимательно посмотрел на своего шефа, потом на Гурова. Что-то этот капитан соображал, о чем-то напряженно думал. Гуров понял, что ситуация переходит к последней критической фазе. Надежда на ОМОН была более чем иллюзорной, мобильный телефон и пистолет у него отобрали. Можно попытаться напасть на капитана, когда тот достанет из кобуры свое оружие, а потом использовать его против обоих, пока еще нет рядом двоих помощников.

Он решил, что у «мордатого» при себе оружия нет. Судя по его виду, он сам должен был насладиться унижением, физическими муками жертвы. Почему же поручил это капитану? Может, хочет его кровью повязать? Размышлять было некогда, потому что капитан сунул руку под форменную куртку и достал оттуда табельный «макаров». Вот это сыщика крайне удивило. Он что, собирается оставить такую улику против себя, ведь идентифицировать пулю с конкретным пистолетом проще простого? Или они решили разыграть задержание, попытку к бегству или угрозу нападения на работников милиции?

Дальше произошло то, чего Гуров уж никак не ожидал. Капитан передернул затвор, сделал шаг вперед и вдруг повернул ствол оружия в сторону «мордатого». Грохнул выстрел, и Гуров ясно различил тупой звук пробиваемых пулей куртки и человеческого тела. На лице «мордатого» застыло изумление. Он схватился рукой за грудь и, как куль, повалился на землю. Тут, наконец, появились двое помощников со штыковыми лопатами и замерли, уставившись на лежащее тело и капитана с пистолетом в руке.

Остальное происходило, как в плохом дешевом детективе. Парни бросили лопаты и полезли за спины, где под куртками у них за ремнями торчали «стволы».