Младшая звонко засмеялась, изобразила поцелуйчики и нажала отбой. После разговора с сестрой я испытывала смешанные чувства — с одной стороны была рада наконец услышать ее, с другой — вспомнила о своем незавидном положении. Словно услышав мои мысли, телефон вжикнул пару раз, высвечивая на экране сообщение от Нила. «Завтра вечером идем на ужин. Выбери что-нибудь красное. Я буду после обеда».

Отлично. Новое испытание. Я вспомнила благотворительный вечер, на котором Рапаче нагнул над столом прелестную Кару фон Штрейхер. Интересно, а не с ней ли он проводит сегодняшнюю ночь? Помнится, красотка вполне неоднозначно предлагала ему себя. Заинтересовался ли Нил ее предложением?

Воспоминание двигающегося над женщиной Рапаче заставило гневно стиснуть телефон. Ну вот, только ревности мне не хватало. Отправив трубку в полет с кровати по дорогому ковру, я обхватила руками подушку и провалилась в сон.

Глава 17

— Они смотрят, — произнесла я тихо, пряча губы за бокалом белого вина.

— Конечно, они смотрят. Ты здесь самая притягательная женщина, — безразлично пожал плечами Рапаче.

Мы сидели за столиком на дне рождения какого-то местного бизнесмена. Рапаче представил его как важного делового партнера, а на мое замечание, что его не было в списке важных персон для зубрежки, лишь зыркнул своими черными глазами.

Рассадка в зале, в котором проходил торжественный ужин, буквально кричала о том, что именинник думает о своих гостях. Сам юбиляр сидел на возвышении, сверкая вставными зубами, а гости обитали где-то внизу. Барин и челядь, ни дать ни взять. Впрочем, судя по довольным лицам, такая ассоциация пришла на ум только мне.

Я надела красное платье, как и просил Нил. Посчитав, что яркого цвета более чем достаточно, я ограничилась простым кроем. Верх — бюстье, небольшие складки по талии и струящаяся юбка. Никаких лишних деталей, а из украшений лишь скромный гарнитур из подвески и браслета.

Как только мы зашли в зал, все внимание с именинника переключилось на нас. Разумеется, гости продолжали поздравлять синьора Луиджи, поднимать тосты в его честь, но одним глазом косились на наш столик.

— Притягательная? Не красивая? — Я наклонила голову, с любопытством глядя на Рапаче.

— Красота в глазах смотрящего. Так вроде говорят умные люди? Безусловно, ты красива, Анна, но смотрят они на тебя не поэтому. Оглянись, — Нил ненавязчиво обвел глазами столики, — здесь полно красивых женщин.

— Я была уверена, что они смотрят на тебя, — искренне улыбнулась я, а после секундной паузы продолжила. — И что же делает меня притягательной? Красное платье? Для этого ты сказал мне надеть его?

Рапаче в ответ хмыкнул и взял в руки свой бокал. Закручивая вино изящными движениями, он какое-то время молчал, а потом ответил:

— Платье тут ни при чем. В красном ты лишь потому… — он снова замолчал, а потом махнул рукой. — Неважно. Дело не в одежде, а во всем и ни в чем одновременно. Внешний вид, движения рук, наклон головы. Не знаю, Анна. Мне сложно это объяснить.

Никаких других объяснений мне уже и не требовалось — я и так сидела довольная как сытая кошка. Сейчас бы оказаться на шезлонге на яхте Этьена — мечтательно подумала я и напоролась на насмешливый взгляд.

— А вот так делать не надо. Мы же не хотим, чтобы кто-нибудь из гостей набросился на тебя в туалете.

Весь позитивный настрой как рукой сняло. Синьор Зануда не дремлет. Я фыркнула и отвернулась.

— Умеешь ты испортить все впечатление.

Внезапно за одним из столиков я заметила знакомое лицо. Мужчина что-то шептал на ушко своей спутнице. Девушка сидела раскрасневшаяся и довольная, почему-то совершенно не замечая, что улыбка ее кавалера напоминает оскал гиены.

— Твой дружок Гильермо тут.

Рапаче снова пожал плечами.

— Да, он один из многочисленных племянников Луиджи. Здесь куча его родственников, которая только и ждет, когда старик свалится в могилу, чтобы поделить его состояние.

Я поморщилась, совершенно новыми глазами глядя на собравшихся. Теперь все эти улыбки казались фальшивыми, и я поняла, почему на пренебрежительное отношение именинника к своим гостям никто не отреагировал.

— Зачем вообще устраивать праздник и звать на него людей, которые тебе совсем не здоровья желают? Он ведь наверняка все понимает.

— Луиджи забавляет эта ситуация. На старости лет он нашел себе развлечение — смотреть, как его родственники грызутся из-за будущего наследства, — Рапаче хохотнул.

— Что тут смешного? — я недоуменно уставилась на юбиляра.

— Из надежных источников мне известно, что этим стервятникам ничего не достанется, — наклонившись ближе, прошептал мне на ухо Рапаче.

От его теплого дыхания по коже побежали мурашки, и я прикрыла глаза от удовольствия. В этот момент в зале заиграла приятная музыка, и Нил внезапно встал, предлагая мне руку.

— Потанцуем?

Я поднялась, вкладывая ладонь в его загорелые пальцы, и при этом недовольно пробурчала:

— Мало на нас пялились? Теперь им даже глаза косить не придется.

— Тебе и не такое терпеть придется. Расслабься, Анна.

— Это очередная тренировка? — Я приподняла бровь и едва не сбилась с шага, когда Рапаче притянул меня ближе.

— Пусть будет так. Ты надела что-нибудь под это чудесное платье?

— Верх, думаю, без вопросов, а насчет нижней части можешь проверить сам, — с вызовом ответила я, вздергивая подбородок.

Когда горячая рука соскользнула с талии, мои глаза стали размером с блюдце. Стиснув ладонь Рапаче, я зашипела.

— Какого черта ты творишь?

— Ты же сама сказала проверить, вот я и проверяю, — итальянец нахально улыбнулся, а я тяжело сглотнула.

— Не здесь же!

Ладонь прошлась по бедру, выискивая следы нижнего белья, огладила попку и вернулась обратно.

— Доволен?

— Более чем.

В следующую секунду музыка сменилась на более быструю, и Рапаче закружил меня по залу. Если до этого в помещении и были люди, которые на нас не смотрели, то теперь их точно не осталось.

Я чувствовала, как моя юбка опасно закручивается во время крутых разворотов, лаская ноги. Не хотелось бы, конечно, сверкнуть голой задницей, но в какой-то момент мне стало плевать. Я полностью отдалась танцу, не обращая внимания даже на самого Рапаче.

Когда музыка стихла, раздались громкие аплодисменты. Я обратила внимание, что вслед за нами потанцевать вышли и другие пары, поэтому весь зал пришел в движение. Люди вставали из-за своих столиков, перемещались, шутили.

— Мои шпильки не предназначены для