Летом Александр Мальцев с большим рвением начал готовиться к новому, второму для себя чемпионату, который во всех игровых видах спорта является ключевым для новичка. Не зря считается, что если в первом своем сезоне дебютант может сыграть на мальчишеском вдохновении и кураже, еще не «приучив» к своей манере игроков противника, то во втором, уже в условиях более плотной опеки со стороны соперника и раскрываются его истинные возможности.

В своем втором сезоне в «Динамо» Мальцев начал забивать постоянно, с первых матчей. В этом чемпионате «Динамо» играло без нескольких опытных игроков, завершивших спортивную карьеру, и на первые роли в команде выдвинулись молодые. Аркадий Чернышев создал молодую и перспективную тройку Мальцев – Чичурин – Белоножкин. «Хотя это звено было номинально третьим, забивало оно больше других. По игре они были однозначно лучшими», – считает Михаил Титов. В становлении Мальцева и в его первых шагах в «Динамо» велики были заслуги отменного распасовщика Юрия Чичурина, с которым ветераны клуба сравнивают «героя нашего сегодняшнего хоккейного времени» Павла Дацюка, звезду «Детройта» и чемпиона России 2005 года в составе «Динамо».

«Их тройка была самой гармоничной в нашей команде в то время. У Юры Чичурина была светлая голова, он, как говорят, мог отдать пас с закрытыми глазами. Саша много забивал именно с его подач. Все трое были прирожденные распасовщики, и Юра Чичурин, с его умением “читать игру” и мыслить на несколько ходов вперед, и забивной Саша, и Толя Белоножкин, несмотря на его габариты, – признается мне Игорь Самочернов, около десяти лет отыгравший с Мальцевым в «Динамо». – Ошибочно полагать, что Чичурин и Белоножкин только и делали, что играли на Сашу. Они все играли друг на друга, и в этом была сила нашей динамовской забивной тройки». В сезоне 1971/72 года они на троих забьют 76 из 196 голов «Динамо».

«Чичурин был талантище, хоккеист с большой буквы, к сожалению, недооцененный и так и не заблиставший в сборной СССР. Юра почти не видел на один глаз, но при этом обладал потрясающим умением читать игру на несколько шагов вперед и предугадывать развитие атак. Уже вне льда Юра, когда кто-то в очередной раз превозносил талант Саши Мальцева, любил, выдержав паузу, произнести: “Что такое Малец без меня? Это – справка без печати”. Хотя кто-то и приписал авторство этой фразы Эпштейну, ее придумал сам Чичурин, – вспоминает в разговоре со мной Владимир Юрзинов. – Это была чудо-тройка, настолько они дополняли друг друга. Ох и доставалось другим динамовским звеньям от этой тройки на тренировках! Поймав кураж, они во время двусторонок на тренировках делали с нами, моей первой тройкой, все, что хотели. Перемещались, постоянно меняя направление атаки, пасовали, обводили, особенно любили завести шайбу в пустые ворота. Пожалуй, в “Динамо” 1970-х годов по силе и сыгранности с этой тройкой могло сравниться сочетание Голиков – Мальцев – Природин, появившееся в 1977 году».

По признанию Юрзинова, Чичурин был одним из самых талантливых спортсменов, которых он видел. «Его талант проявлялся не только в хоккее, но и во всем, во что он играл, особенно в картах. Помню, сколько раз он оставлял в дураках своего друга Юру Репса, который, зная об уникальном карточном таланте Чичурина, тем не менее, всякий раз наступал на одни и те же грабли. В “Динамо” даже ходила байка о том, как в перерыве одного из матчей, повторяю, матчей национального первенства, Юра выиграл у своего тезки зарплату. Правда, в итоге сжалился над Репсом и отдал выигрыш. Ходила шутка, что Юра Репс не получает в “Динамо” зарплату, а сразу отдает ее Чичурину, зная, что проиграет ему».

Спортивный директор «Динамо» Алексей Панфилов рассказал мне легендарную историю из жизни Юрия Чичурина, которая передавалась в клубе из поколения в поколение. В конце 1960-х хоккеисты «Динамо» поехали на серию товарищеских матчей в Швецию. Команду поселили в гостинице, где на первом этаже располагалось казино. Хозяева отеля привлекали постояльцев тем, что каждому проживающему при заселении вместе с ключом вручалась фишка для игры в казино достоинством в 20 шведских крон (около четырех долларов). Никому из советских игроков не пришло в голову этим подарком воспользоваться. Никому, кроме азартного Юрия Чичурина. Он пошел на первый этаж и тут же сделал ставку на рулетке.

Новичку несказанно повезло. Он не только угадал номер, выпавший на рулетке, но, сделав несколько ставок, неизменно выигрывал. Выпивая коктейль – джин с тоником, который играющим разносили бесплатно, – Чичурин вновь делал ставки и выигрывал, так что скопил гору фишек!

В итоге возле удачливого русского хоккеиста собралась толпа гостей отеля. Вдруг в казино появился Аркадий Иванович Чернышев. Моментально оценив обстановку, он вывел Чичурина из зала и деликатно подтолкнул его к лифту. Весь его выигрыш остался на зеленом сукне. Согласно «облико морале», советские люди не должны были играть, а значит, не могли выигрывать в казино. И мудрый Аркадий Иванович Чернышев таким образом ограждал игрока от неприятностей, тем более что в составе каждой команды, выезжавшей за границу, находился сотрудник госбезопасности. Когда двери лифта открылись на этаже, где проживали игроки, Чичурин, слегка покачиваясь, повернулся к Чернышеву и сказал: «Эх, Аркадий Иванович, вы только что сделали меня нищим!» Родиться бы Чичурину на пару десятилетий позже…

Играть бы и играть этому набиравшему силы звену в сборной СССР, но, увы, в тот единственный раз, когда их вместе вызвали на турнир на приз газеты «Известия» в 1970 году, чичуринская тройка не произвела впечатления на тренеров национальной команды. Великолепно проявив себя в первой игре (они забили четыре шайбы из восьми в ворота сборной Финляндии), тройка затем неожиданно сникла. Смолкли «убойные динамовские орудия», и в оставшихся матчах никто из этих форвардов отличиться так и не смог. В результате в декабрьском товарищеском матче в Чехословакии, через четыре дня после окончания известинского турнира, динамовскую тройку разбили. Чичурин и Мальцев играли отдельно от Белоножкина, который выходил на замену. Больше партнеров Александра Мальцева по динамовскому клубу в сборную СССР не вызывали.

«Мне кажется, Саше, который в ту пору постепенно становился лидером сборной, своим авторитетом нужно было надавить на то, чтобы его динамовской тройке предоставили еще один шанс. Когда Тарасов и Чернышев поняли, что Мальцев может гармонично играть с любыми партнерами, то о шансах Чичурина и Белоножкина заиграть в сборной и вовсе как-то забыли. Юра Чичурин очень близко к сердцу принимал то, что из-за чрезмерно высокой конкуренции в сборной СССР не может попасть в ее состав. Каюсь, была в этом и моя вина. Надо было настоять на том, чтобы рекомендовать ребят в сборную», – полагает Владимир Юрзинов.

К сожалению, сгубила Чичурина русская национальная болезнь – страсть к «белоголовой». «Много от этой заразы у нас парней погибло, многих хоккеистов водка сгубила. Фамилии можно перечислять долго, этот список очень длинный и горестный. Мой двоюродный брат Вячеслав, Юра Чичурин, самый яркий пример Саша Альметов, с которым я вообще учился в одном классе на нашей знаменитой Писцовой улице в Москве, где выросло множество хоккейных талантов», – тяжело вздыхает Юрзинов.

«Альметов, Викулов, Чичурин, Белошейкин… – этот скорбный список талантов, сильных хоккеистов, не нашедших себя в новой жизни после спорта, можно продолжать долго, – признается в разговоре со мной Борис Михайлов. – Увы, но эти примеры лишь подтверждают то, что с водкой бодаться бесполезно и ее невозможно победить».