в стороны. Рука мужчины метнулась за мою голову. Опять решил оттягать меня за волосы?

Подняла голову, пытаясь откатиться в сторону и увидела в его руках нож. Самый настоящий кинжал. Губы Леона изогнулись в жёсткой страшной усмешке. Обхватив пальцами рукоять кинжала, он провёл лезвием по постельному белью.

Лезвие оказалось настолько острым, что волокна дорогой ткани мгновенно разошлись от лёгкого прикосновения. Протянув руку, он намотал на палец тонкую прядь моих длинных волос. Очередное лёгкое касание кинжала и волосок стал падать за волоском.

Я лежала, распластанная и беззащитная перед ним. А он нависал сверху, сильный и опасный. Наши взгляды встретились. От охватившего меня страха я даже не смогла закричать. То, когда он лупил меня ремнём, было всего лишь нежной прелюдией. Теперь я оказалась во власти самого настоящего зверя. Хотя, нет… Как-то дядя Дима сказал мне, что звери всегда убивают ради еды.

Я осталась наедине с монстром!

Трёхглавый Горыныч из детской книжки казался мне теперь самым настоящим смешным и пушистым зайчиком.

Рука мужчины с зажатым в ней кинжалом зависла над моей грудью.

Глава 16. Пробуждение

— Леон, вы меня слышите, Леон? — пыталась достучаться до его сознания. Но на лице мужчины не дрогнул не один мускул, не мелькнула тень узнавания.

Рука с кинжалом, занесённая над моей грудью, стала медленно опускаться. Я вцепилась пальцами в простыни холодея от ужаса. Кончик острого лезвия легко скользнул по ложбинке между полушариями. Боли я не почувствовала, но следом за лезвием потянулся тонкий длинный порез.

— Леон, где ты? — взмолилась я. — Кого мне теперь звать? Где тебя искать, когда ты мне так нужен?

Что-то дрогнуло внутри него. Но чёрный зрачок по-прежнему затапливал зелёную радужку.

— Леон, услышь, услышь меня, — я обхватила ногами его спину. — Мне страшно, мне очень-очень страшно.

Его глаза прошлись по моим разведённым бёдрам. Рука с кинжалом опустилась следом за взглядом.

Только не это!!!

— Леон, — простонала я.

Холодное лезвие плашмя прижалось к гладкому лобку. Я застыла, боясь пошевелиться. Он чуть надавил, но не царапнул, затем повёл ниже. Я замерла от ужаса.

— Не шевелись, Лиз, — хрипло прошептал и развёл пальцами нежные складочки, чтобы острое лезвие не коснулось их. Чуть двигал кинжалом, но не ранил. Он так и не снял брюки, но я видела, как набухает и крепнет мужской член. Прошлый раз я не обратила на это внимание, но теперь чётко увидела его принадлежность к исламской культуре по отсутствию крайней плоти. И на столе в его доме никогда не было блюд из свинины. В основном говядина и курица, намного реже — рыба.

Кем был этот человек? И, главное, кем он являлся теперь? И кем в его глазах была я?

— Возьми в руку, — приказал мне, убирая кинжал в сторону. — Коснись себя.

Сделала, как он говорил. Обхватила ладонью крупный возбуждённый член, ещё влажный от смазки, немного поласкала пальцами. Мне нравилось его трогать, если бы он только всё полностью осознавал, а я не боялась, что в любую секунду он вновь станет безжалостным монстром. Медленно провела по своим влажным и нежным складочкам, как он недавно водил острым лезвием кинжала. И вскрикнула, когда мужчина резко проник внутрь.

Упала на спину, разбросав в сторону ноги. Он вновь брал меня яростными грубыми движениями и обхватывать ногами его спину было невозможно. И, чем сильнее росло его возбуждение, тем больше он проигрывал битву с самим собой. Вновь рванул меня за волосы, вынуждая стать на колени и ещё сильнее врезаясь в меня сзади. В крепкой руке мелькнуло острое оружие, прижалось к моему позвоночнику. Боли не было, но я понимала, что каждый выпад его тела отражается порезами на моей коже.

В какой-то момент перед моими глазами вновь мелькнули его пальцы, испачканные моей кровью. Плотная темнота, сжалившись, окутала моё сознание.

Что-то резкое и остро пахнущее выдернуло меня из забытья. Я громко чихнула от сильного запаха.

— Живая? — поинтересовался Стас и убрал смоченную какой-то гадостью ватку из-под моего носа. — Больно?

Я попыталась посмотреть на собственную спину.

— Не знаю. Должно болеть?

— Порезы больше похожи на царапины. Не глубокие, через пару дней и следа не останется. А ремешок ещё долго помнить будешь. Сейчас смажем твою попу заживляющей мазью, затем выпьешь таблетку и поспишь, — ответил он.

Я лежала на животе, как и была, полностью обнажённой.

— Стас, а накрыть меня можно?

— Можно. Но, если начну мазать через одеяло, вряд ли поможет. Не беспокойся, я не пёс, на кости не бросаюсь, — успокоил меня мужчина.

Мой блуждающий взгляд прошёлся по спальне. Никого. Леон, так и оставшись в брюках, лежал чуть дальше от меня на кровати. Его глаза были закрыты.

— Что с ним? — невольно вырвалось у меня.

— Ничего. Спит. Часа через два оклемается, — буркнул Стас, втирая в мои ягодицы прохладный гель. Сразу стало легче.

— Что произошло? — спросила я, не надеясь на ответ. Мускулистый Горыныч всегда был немногословен.

— Пока точно не знаю. Кто-то пообещал этой дуре Каролине крупную сумму за то, чтобы она сегодня легла под Леона. Да ещё какой-то дряни приказали ему подлить. Сказали, что у мужика не стоит, нужно помочь. Так как она у нас девственница, может заинтересовать Леона настолько, что тот на ней женится. По факту «этот кто-то» рассчитывал, что от Каролины останется одно большое мокрое место. Даже с полицией подсуетился. Они припёрлись сюда, надеясь увидеть жестко изнасилованный труп бедной молодой девочки, разрезанной и разорванной на британский флаг богатым извращенцем, — как всегда не стал выбирать выражения Стас.

— Они почти это увидели, — ужаснулась я. — Где эта девушка?

— С Владом. Уже сама поняла, что вляпалась в самое настоящее дерьмо. Боится домой возвращаться.

— Но она же видела этого заказчика?

— Не совсем. Они встречались только в клубе. А там многие мужчины и женщины носят маски, особенно в период общения, когда нет сексуальных контактов. В клубе приличные членские взносы. Далеко не всем по карману. И своими настоящими лицами, как и фамилиями, там светить не любят. Всё, что смогла сказать Каролина, что мужчина, который с ней общался, приятный, располагающий к себе. Высокий, плечистый, около пятидесяти, плюс-минус пару лет. Очень легко входит в доверие. Я, конечно, попытаюсь проверить всех посетителей клуба, но это займёт много времени. Там очень сильно оберегают личную жизнь каждого клиента и никаких записей не ведётся. За это платят большие деньги, — добавил Стас и набросил на меня простыню. Достал из кармана небольшую коробочку с таблетками и, выдавив одну из блистера, засунул