первую очередь это, что мне делать с оборотнем. Если он сказал правду, то… я не хочу. А он не отстанет. Дело в том, что у оборотней многое решает сила их животного. Чем сильнее оборотень, тем выше он в иерархии оборотней и тем сложнее ему найти спутницу жизни. Моя бабушка всегда повторяла, что сила не приемлет рядом слабости. Подобное ищет подобное. Слабому оборотню легче найти подходящую пару. Сильному уже проблема. Сильнейшему практически невозможно. Мало того, что избранница должна обладать силой. Ее сила должна войти в резонанс с его. Они должны быть способны как бы звучать в унисон.

Взять, к примеру, меня и Стрельцова. Его сила позволила моей оставаться довольно-таки продолжительное время рядом, но в качестве спутницы жизни не приняла. Когда он злиться или "включает альфу", мне становится, мягко говоря, некомфортно. Странно, но с Донским я ничего подобного не ощущаю. Возможно не было прецедента, или его сила просто не воздействует на меня, потому что мы на одной волне. Я бы предпочла первый вариант. Думать, что я — пара Донского, было страшно. Лёля была парой Степана, и то, как он с ней обращался… Да ну на фиг такие отношения!

И здесь я опять вернулась к вопросу, почему сила Степана срезанировала на сестру. По всему этого не должно было произойти. Девушка без силы не может быть парой сильного оборотня, а Степан был одним из сильнейших. Его сила должна была давить на нее, но этого почему-то не произошло. Степан принял ее. Загадка? Однозначно. Как и многое, как оказалось, в этой истории.

Мне нужно было ехать в Москву, нужно было разобраться во всем, а Донской… Я боялась того, что он во мне вызывает. Я вспыхивала, как спичка, стоило ему ко мне прикоснуться. Такого у меня ни с кем не было.

Я боялась своих чувств к нему, боялась его отношения ко мне. Уже сейчас с его стороны проявлялся контроль, а что будет дальше? Что будет, когда его зверь окончательно примет меня? Он будет, как Степан? Нет. Я не хочу таких отношений. Нужно заканчивать это пока не поздно, пока ещё мы мало времени вместе.

Я приняла решение. Теперь предстояло донести это до оборотня. Я не знала, что ему скажу. Накручивала себя по полной программе. Мысленно выстраивала наш диалог и понимала, что боюсь нашей встречи. И в первую очередь меня беспокоило, что сдамся под его натиском. Поэтому, когда раздался звонок в домофон, и голос Стрельцова сообщил, что если я не передумала, то нам нужно лететь, я быстро оделась, забрала свою сумку и ушла. Да, по сути я сбежала, и не понятно от кого. От него или от себя.

Я оставила ему записку, где написала, что не верю в наши отношения, что Донской скорее всего заблуждается. В общем написала такой чуши, которой от себя вообще не ожидала. Вот что он со мной делает? Становлюсь дура дурой.

Это я поняла уже потом и пожалела, что вообще оставила что-либо, лучше было бы просто уйти. Но в тот момент мне казалось правильным отговорить оборотня от общения со мной. Отговорила ли? Большой вопрос.

В общем я забрала свои вещи, спустилась вниз, села в машину к Стрельцову, и через полчаса вертолет со мной на борту взял направление на Москву. Спустя год я возвращалась, чтобы докопаться до правды.

Глава 7

Москва встретила нас тяжёлыми облаками. Вот вот грозился пролиться дождь. Стрельцов вызвался довезти меня до дома. Отказываться не стала. Машины у меня сейчас не было. Я свою продала перед побегом. Вернее Федор продал. А трястись в метро не хотелось. Устала.

Нас встречал Миша — бессменный водитель Стрельцова. Когда мы подходили к оборотню, его глаза неотрывно смотрели на меня. Словно он не верил им. Я бегала от их клана год и вот иду спокойно рядом с Стрельцовым.

— Привет, Миш. — поздоровалась с ним и села на заднее сидение машины.

С другой стороны расположился Стрельцов. Миша, видимо от шока, немного замешкался, но всё же сел за руль, и мы тронулись.

— Что собираешься делать? — спросил Стрельцов.

До этого мы с ним почти не разговаривали и не смогли обсудить планы. Когда ехали на взлётную площадку, Стрельцов разговаривал по телефону, а вертолет не то место, где можно нормально поговорить.

— Я пока плохо понимаю, что делать. Скорее всего завтра поеду на квартиру к родителям. — я смотрела на улицы Москвы и понимала, что скучала.

— Думаешь, найдешь что-нибудь?

— Не знаю. — вздохнула я, разговор об этом тяготил. — Но нужно с чего-то начать. А ты?

— Ещё не решил.

Понятно. Стрельцов сейчас не готов обсуждать со мной свои планы. За годы, что мы знакомы, я успела неплохо изучить его. Он уже всё решил и наметил план действий, но пока говорить не хочет, и его бесполезно спрашивать. Я и не стала. Пусть сам разбирается. Когда будут какие-то результаты или загвоздки, тогда расскажет.

Мы помолчали некоторое время. Не знаю, о чем размышлял Стрельцов, но я бездумно, смотрела в окно. Оборотень первый прервал молчание.

— Даш, а ты не хочешь вернуться на работу? — спросил он.

Его вопрос стал полной неожиданностью для меня. Я недоуменно посмотрела на него, а он решил объяснить:

— За прошедший год так и не нашел тебе нормальную замену. Представляешь?

— Я не думала об этом. — я не знала, что ему ответить, поэтому сказала правду. — Возвращения в Москву даже не было в моих планах. Ещё вчера я планировала двигаться в сторону границы.

— Границы? — Стрельцов хмыкнул. — А где ты пряталась все это время?

— Не скажу. — улыбнулась я. — Мало ли.

Оборотень усмехнулся мне в ответ, и тут машина остановилась. Мы подъехали к моему дому.

— Даш, а может пока ты думаешь над возвращением, посмотришь один контрактик? — Стрельцов как всегда в своем стиле, выгода должна быть во всем.

— Совсем некому смотреть что ли? — хмыкнула я.

— Да смотрели уже. — махнул рукой мужчина. — Ничего не нашли, но меня что-то смущает, а что не могу понять. Может ты поймёшь.

Ого! Если Стрельцова смущает, значит что-то действительно есть. Я не раз убеждалась, что у него удивительная чуйка в делах.

— Ладно. — сказала ему. — Присылай посмотрю. А ещё пришли адрес больницы.

— Не доверяешь?

— Хочу сама убедиться.

— Хорошо. — оборотень ответил с заминкой. — Что нароешь, сообщи. И подумай над возвращением.

— Подумаю. — кивнула и вышла из машины.

В квартире меня ждал хаос. Тут явно что-то искали, и я