одновременно с физическими попытками воздействовать на мышцы я стал прогонять манну по своим внутренним каналам, чтобы их разогреть. Вот только манны мало, а каналов много, и я потерял всякое понимание времени, даже приблизительное. К тому же окон здесь не было, и ориентироваться на смещение в помещении солнечного или лунного света было невозможно, как и определить, сколько времени прошло с момента похищения.

Из-за небольшого количества манны я разогревал локально те каналы, которые бы позволили мне сейчас двигать кистями и пальцами, и вскоре, двигаясь шаг за шагом, определенного успеха я и правда достиг. Когда начали сгибаться все пальцы, я приступил к открытию наручников, намереваясь, что в процессе уже разогрею и пальцы.

Правда, в этот раз так легко они не открывались. То ли мне тогда повезло и я удачно нащупал нужное положение, то ли адреналиновое состояние дало о себе знать, но сейчас импульсы срывались или ни к чему не приводили. Надежду я, правда, не терял, все равно открою. Техномаг я или не техномаг, в конце концов.

Вообще поражал сам факт наличия наручников. Да, здесь работали с металлом, но ведь наручники были достаточно сложным механизмом, а на дворе все-таки было отсталое средневековье. В очередной раз импульс сорвался, и я потянулся заново за новым, нащупывая нужные положения. Все эти действия напоминали работу отмычками, и хоть на Земле у меня такого опыта не было, общее представление все равно присутствовало. А в какой-то момент замок наконец-то знакомо щелкнул.

Да! Открыл! Говорил же, что технолог!

Могу местным Гудини заделаться, буду из наручников освобождаться. Наверняка тут такого еще не было. Главное не в воде, правда, а то опять вместо аккуратных импульсов будут огромные потоки.

Зачем меня снова приковали наручниками, если они уже видели, что я от них успешно без проблем избавляюсь? Интеллектуальностью не отличаются или посчитали тот случай исключительно своей оплошностью, может, дефектом наручников.

Слегка шатаясь, я встал и вдоль стены осторожно последовал на выход из комнаты, попав в просторный и такой же пустой, как комната, из которой я вышел, коридор.

Если бы я был на Земле, то я бы сказал, что нахожусь в многоквартирном доме, который только что построили, но сдать ключи жильцам не успели. А еще не успели поставить двери, не успели… да много чего не успели. Бетон, сплошной бетон, что тоже немного поражало. Деревянные дома, каменные с деревянной внутренней отделкой, а тут… бетонная коробка двадцать первого века⁈

Напротив «моей» комнаты было огромное помещение, будь это заводом, тут бы расположился хороший такой цех. Осторожно продолжил двигаться в сторону, держась правой стороны, в поисках выхода, подметив, что в этот недостроенный «цех» вело несколько входов, а вот по другую сторону были небольшие комнаты, будто офисные комнаты многочисленных отделов, работающих с документами. Нет, явно не многоквартирный дом. У здания должна была предполагаться другая задача, хоть кто знает, может, еще предполагается, и стройка находится в процессе, в самом разгаре.

С трудом дойдя до конца, я ожидаемо увидел лестницу. Поругавшись местными нецензурными словами, я выдохнул. Лестница вела и вверх и вниз, что значило, что с огромной долей вероятности я не на первом этаже. Я держался за стенку, а ноги трясло. Да так только по лестницам хромать!

Немного поматерившись еще для порядка и собственного успокоения, я пошел вниз. Вот только через несколько ступенек я услышал внизу голоса. Мои глаза расширились от шока. Не успел, вернулись! Я и в здоровом состоянии не мог им оказать здорового сопротивления, а сейчас… Поймай они меня тут, усилят охрану и получше прикуют. Надо возвращаться! Срочно!

Как мог, стараясь быстрее подняться, стал переставлять ноги и, не удержавшись, споткнулся. Упал на пол, ударив колено. Голоса приближались, и я пополз, стремясь быстрее скрыться за поворотом. За поворотом попытался подняться, но снова упал. Сердце бешено стучало, будто у загнанного в угол зверя. Вторая попытка подняться, и с трудом у меня это получилось, правда, на каждом шаге меня кренило вперед. Не знаю, как я успел, но в комнату я успел заскочить прежде, чем на этаж поднялись мои знакомые. Комнату я буквально проскользил. Я быстро захлопнул на кистях брошенные мной ранее на пол наручники.

Стараясь утихомирить сердцебиение, я закрыл глаза.

— Барон зря переживает, куда он отсюда денется, в таком состоянии, да еще и в наручниках, — голос мерзко загоготал.

— Наручники он и при нас снимал.

— Ему это не помогло, и в любом случае не поможет, — продолжил смеяться он.

Так, понятно. Значит, барон сам не пришел, а подослал своих людей проверить меня, узнать, не окочурился ли я на этом холодном полу, ну, или что скорее, он опасался, что я и правда мог убежать. С трудом сдержал улыбку, это было приятной мыслью. Только мне никак нельзя было сейчас себя выдать. Тут же я почувствовал удар в бок, судя по всему, носком ботинка. Сжав зубы, постарался не дернуть ни единой мышцей.

— Нет, ну ты видел? Он же ужасно хилый, — и снова смешок.

— Он начал терять вес, скоро и от этого мало что останется.

— Да, все-таки барон жестко с ним.

— Барон, как всегда, просто считает, что живого трупа разговорить проще, чем полного сил упрямца, главное чтобы не передержал, как в прошлый раз.

— Ха! Ты бы видел, как он тогда собирался на допрос и каким было его лицо, когда его встретил лишь труп.

Второй что-то неодобрительно буркнул. Меня пнули еще несколько раз. Послышались шаги, и голоса начали затихать.

Ну что, дело наше хорошее, начинай сначала…

Небольшой импульс устремился через мои энергетические каналы в руки, затем перетёк в кисти и пальцы и сорвался из их подушечек. Импульс уверенно закрутился, и на ощупь я вновь пробился к замочной скважине.

Я уверенно сформировал и направил импульс, но в замке снова что-то не ладилось. А вскоре я сбросил импульс: снова послышались шаги. Я закрыл глаза и вновь притворился, что был без сознания.

— Ты и правда решил сидеть тут⁈

— Барон же велел нам следить за ним, значит, будем следить.

Раздался стук, а потом звук падения. Судя по всему, они что-то принесли себе, чтобы не сидеть на голом бетоне, и один из них принял сидячее или лежачее положение. Ну замечательно, теперь они еще и спать тут будут, и как мне отсюда бежать?

— Я сплю первый. А ты сторожи.

— Да он же