– Тише ты! Аккуратней! Быстрее!

То и дело слышалось в комнате. Сашка начал ворочаться, а потом подскочил, уставившись в темноту. В его комнате кто-то шевелился. Их было двое. По силуэтам и отливающим серебром шерстью, он сразу узнал обезьянок из Иллюзиума и очень обрадовался им, ведь они пришли на целых два дня раньше, чем обещали.

– Привет!

Братья-близнецы, а это были именно они, замерли и посмотрели сверкающими чернотой глазами на проснувшегося Сашку.

– Ну вот, – Сашка узнал по ворчливому голосу Шарика-старшего, – разбудили! Всё из-за твоей неуклюжести!

– Ни чё не надо! Это ты голосил на всю комнату! Вот он и проснулся!

– Я не голосил!

– Эй, в чём дело? Почему вы не хотели, чтобы я проснулся? – Сашка подозрительно посмотрел на них. Братья синхронно поджали хвосты.

– Э-э-э, объясняй ты! – Шарик-младший дал подзатыльник старшему.

– Почему это я? Ты же оставил её здесь!

– А из-за кого! Кто на меня накинулся!

– Не надо на меня стрелки переводить!

– Тише вы! – Сашка начинал злиться, ему всё это переставало нравиться, – объясните же наконец! В чём дело?

Братья переглянулись, Младший отвернулся в противоположную сторону, демонстрируя, что он не собирается объяснять. Кончик его хвоста нервно подрагивал.

– Мы прилетели не обучать тебя…, – начал старший.

– Нет?! – Сашка непроизвольно повысил голос.

– Т-ш-ш-ш-ш! Не кричи! Сегодня не будем, начнём в среду, как и обещали.

– А зачем вы тогда пришли?

– Мы…

– Ты! – перебил его Шарик-младший, – я был против! Так и знай!

– Ты всегда – против! И не к чему это хорошему не приводит!

Шарик-младший грозно замотал хвостом и опять отвернулся к стене.

– Мы…

– Ты!

– Ладно я! Нам…

– Тебе!

– Да хватит вам! Уже не смешно!

Сашка вышел из себя, у него и так был трудный день, чтобы ещё слушать бесконечные препирательства братьев.

– Мы за ручкой пришли, – закончил Шарик-старший, – нам нужно её забрать, мы вообще не имели права приносить её сюда, а тем более оставлять.

– За ручкой? – переспросил Сашка.

– Да, – кивнул Шарик-старший.

– Но, но я думал – вы мне её оставили!

– Извини, но нет. Нам надо её забрать. Где она?

Сашка как-то глупо протянул ему ручку, он не выпускал её из рук и заснул с нею. Шарик-старший совсем бесшумно прыгнул к нему на постель. Быстро осмотрел её, убедившись, что это та.

– Извини, ты только не обижайся, но у нас много дел, нам пора! До среды!

– До среды! – повторил Шарик-младший, и они в тот же миг исчезли.

– До среды, – в пустоту ответил Сашка.

Теперь у него ещё и не было ручки. Это был самый худший день в его жизни, так он подумал, прежде чем провалиться в тревожный сон.

Наутро он был совсем разбит и ни с кем не разговаривал. Сашка точно знал, что обижен не только на маму, но ещё и на ночных гостей. И здесь он понимал, что не прав, но ничего не мог с собой поделать. Впрочем, молчал не только он. Мама тоже не вымолвила ни слова, кроме тех, когда говорила, что поедут они вместе.

В школу он приехал самым первым и зашёл в совершенно пустой класс. Там Сашка сел за последнюю парту и даже не стал раскладывать тетради. Просто лёг на свои руки и уставился в окно. Ещё было темно, с каждым днём солнце появлялось всё позднее и всё раньше спешило укрыться за горизонтом. Наступали зимние, короткие дни, а сегодня так вообще шёл холоднющий дождь.

Сашка пролежал долго, прежде чем услышал, что кто-то зашёл в класс. Он слегка приподнял голову. Оказалась мама.

– Я уже поговорила с преподавателями, они мне всё рассказали. Особенно тобой был недоволен Константин Юрьевич.

«Особенно мной не доволен Константин Юрьевич, – повторил про себя за мамой Сашка, – конечно, он больше всех недоволен».

Это казалось невозможным, но настроение ещё больше упало. Буквально сверзилось куда-то глубоко-глубоко вниз.

– Я взяла твоё расписание уроков на неделю, буду забирать тебя со школы и привозить по утрам.

Сашка больше всего этого боялся, теперь он даже не сможет и пяти минут погулять с Лизой. И куда подевалось его плохое настроение? Теперь оно было просто отвратительным. За окном, вторя его мыслям, барабанили крупные капли дождя.

– Я заеду сегодня, – сказала мама, и ушла из класса, оставив Сашку одного.

Он был подавлен и не понимал, за что его так наказывают. «Несправедливо!» – подумал он и с силой кинул тетрадь на стол, вместе с пеналом. Зато теперь он был свободен от Дэна и его дружков, они не могли подкараулить его после занятий. Но это было так себе утешением.

– Привет! – Сашка услышал Лизин голос, настроение его немного поднялось. Совсем чуть-чуть, но он смог кисло улыбнуться.

– Привет.

– А ты почему такой хмурый? – Лиза села за соседнюю парту, – и почему ты вчера не посветил фонариком? Я долго тебя ждала!

Сашка совсем забыл про их договорённость! Только сейчас вспомнил, когда Лиза его спросила. И он принялся ей всё объяснять. Пока он ей рассказывал: и про дневник, и про своё наказание, и про ручку, которую у него отобрали, – класс начал постепенно заполняться, все с удивлением смотрели на Сашку с Лизой, сидевших на задних партах и тихонько шепчущихся.

– Забрали? – Лиза была расстроена не меньше Сашки.

– Да, – от бессилия, он даже не мог выразить, как был расстроен.

– А надолго тебя наказали?

Сашка пожал плечами:

– Пока не подтянусь в учёбе.

– Хочешь, я тебе помогу?

Сперва обрадовавшись, Сашка тут же приуныл:

– Как? Ведь я наказан, помнишь? Ни гостей, ни погулять мне нельзя!

Лиза задумалась.

– Вы глядите! Кто это там шушукается?!

Сашка вздрогнул. Из глубин класса послышались сдавленные смешки.

Лиза подняла глаза и хмуро посмотрела на Дэна. Тот хотел дать шпалу Сашке, но остановился под её взглядом. Он всё же побаивался Лизу, не решаясь подойти ближе. Его дружки со страхом смотрели на то, как Лиза сверлит взглядом их вожака.

– Эй, мешок! – Дэн обратился к Сашке, – Ловко ты спрятался за юбкой, ха! Нашёл защитничка себе?

Класс дружно расхохотался и только друзья не смеялись – они не сводили взгляда от Дэна. Сашка вдруг осознал, что не боится его. Даже теперь, когда у него не было ручки. Он пристально смотрел на Дэна и не отводил взгляда, как раньше, не искал путей отступления, а был готов дать сдачи. Тот это заметил, хотел что-то сказать, но вошёл учитель, и все тут же встали с мест. Дэн, прежде чем подойти к своей парте, зло прошептал ему: