– целый рюкзак с листьями салата, опилками и папкой с детальными инструкциями по уходу за черепахой от мисс Джонсон.

Мы поставили террариум в середину гостиной, на журнальный столик, чтобы Джордж мог изучать свое новое пристанище. Но он, кажется, не заметил перемены места жительства и продолжал сосредоточенно поедать зеленый лист салата.

– Мам, можно я позову Хот-дога?

– Только обещай, что вы не будете вынимать черепаху из террариума, а то он испачкает нам всю квартиру, – попросила мама. – А еще уползет куда-нибудь, не дай бог.

– Обещаю!

Мама ушла в спальню заниматься, а я побежала за Хот-догом, потому что не могла же я не поделиться со своим другом такой радостью. Конечно, черепаха – это не собака, но все равно!

Если быть объективным, тем вечером ничего такого криминального мы с Хот-догом не делали – просто играли. Ну хорошо – может, немного громче обычного.

Сперва мы повозились с Джорджем, но это нам быстро надоело, потому что листья салата были ему гораздо интересней, чем мы.

Потом мы прыгали на диване и визжали.

Потом я вытащила свою любимую игру «Голодные бегемотики». Мы лежали на животе на дяди-Борином красном ковре и долбили что есть мочи по рычажкам у бегемотов на спине. Бегемотики разевали пасти, а потом стучали ими по игровому полю, пытаясь ухватить добычу, и пластмассовые шарики, которые они должны были поймать, разлетались по всей комнате.

– Mine! Мое! – кричал Хот-дог и колотил ногами по полу.

– Give it back to me! Отдай мне! – визжала я, перекатываясь с одного бока на другой.

– Yolki-palki!

– No way! Даже и не думай!

А что вы хотите, это очень азартная игра!

Потом мы решили пригласить к нам в игру еще одного участника – Джорджа. Он же черепаха, наверняка ему будет интересно пообщаться с бегемотами.

– Только маме не говори, – шепнула я Хот-догу и поднесла палец ко рту. – Одну игру, и все.

Мы тихонечко вынули Джорджа из террариума и положили его на пол возле оранжевого бегемотика, самого голодного, того, который вечно съедал шариков больше всех.

В этот момент в дверь постучали. Мама сидела в спальне в наушниках – когда она готовилась к экзаменам, она всегда слушала классическую музыку – и ничего не слышала. Я оставила Хот-дога с бегемотиками и Джорджем и открыла дверь.

Передо мной стояла пожилая седая женщина в белой ночной рубашке и халате цыплячьего цвета. Из-под подола у нее выглядывали белые кроссовки и махровые носки. На носу сидели очки в толстой оправе, на шее на шнурке висела еще одна пара. Это была та самая миссис Хокинс, которая чуть не сожгла весь наш дом.

Несколько секунд миссис Хокинс стояла молча. Сначала она сняла те очки, которые были у нее на носу, и нацепила вторую пару, чтобы как следует разглядеть меня. Потом вернула на нос прежние и закричала:

– Что тут происходит?

На шум из гостиной прибежал Хот-дог.

– Добрый день, миссис Хокинс, – сказал он еле слышно и покраснел до кончиков ушей.

Он повернулся ко мне и округлил глаза так, что еще чуть-чуть, и они бы выпали из глазниц, приземлились на паркет и поскакали дальше по коридору.

– Это миссис Хокинс, она не в себе. Пойдем позовем твою маму, – шепнул он.

Мы постучались к маме, приоткрыли дверь, но мама нас не заметила. Она сидела за столом, уткнувшись в какой-то толстый учебник, и изредка покачивала головой, видимо, в такт Бетховену. Весь пол был устелен листами бумаги – мама готовила реферат.

– Ма-а-а-а-а-а-ам! – прокричала я.

Мама вздрогнула и подняла голову. Я поманила ее к себе ладонью.

Мама стянула с головы наушники и неохотно пошла за мной. Она, наверное, подумала, что я в очередной раз выманила ее, чтобы показать, сколько шариков съел мой бегемот. Но вместо бегемота она увидела на пороге миссис Хокинс в желтом халате.

Та уперлась руками в бока и принялась скандалить.

Я улавливала только отдельные слова, но и этого было достаточно: noise (шум), loud (громкий), jump (прыгать), sick old lady (старая больная женщина), husband (муж), professor (профессор), mathematics (математика), children (дети), impossible (невозможно). А под конец еще одно слово, которое мне совсем не понравилось, – police (полиция).

– Мне очень жаль, – скороговоркой пробормотала мама. – We will try to keep it down. Мы постараемся потише.

Миссис Хокинс гордо развернулась и направилась в свою квартиру, скрипя кроссовками по полу. Видимо, они были у нее совсем новые, чего нельзя было сказать о ее желтом халате.

– Ну вот вы допрыгались! – сказала мама, закрывая входную дверь. Она пыталась казаться рассерженной, но было видно, что ей самой очень смешно. – Пожалуйста, играйте тихо, дайте мне позаниматься. На следующей неделе мне сдавать реферат.

Мама с трудом натянула наушники на свои необъятные кудри и исчезла в спальне.

А мы вернулись в гостиную, чтобы сыграть – очень тихо – еще одну партию в бегемотики, на этот раз вместе с Джорджем.

Только Джорджа там не было.

Мы обыскали всю квартиру, мы залезли под стол и под каждый стул, мы проверили в холодильнике, в ванне, в унитазе и в раковине, в шкафу и кладовке, под ковром – везде.

Джордж исчез.

– Holy cow! – схватился за голову Хот-дог. – Святая корова!

– Holy turtle, – вздохнула я. – Святая черепаха.

Вы только подумайте: мне доверили взять на выходные классную черепаху, нашего любимого Джорджа, и он пропал! Что теперь скажет мама, которой я только что торжественно обещала, что ни при каких условиях не буду вынимать Джорджа из террариума? А мисс Джонсон? А ребята? Только представьте, сколько гадостей наговорит мне теперь Томми…

Версий у нас было две: или Джордж выполз в коридор, пока с нами скандалила миссис Хокинс. Или эта грымза похитила его.

В любом случае раскисать было нельзя – нужно было действовать. Мы с Хот-догом решили, что будем искать Джорджа сами, маме ничего не скажем. Все-таки это не мышь и не кролик, далеко убежать он не мог. Вся надежда теперь была на Бетховена, который играл у мамы в ушах.

Та-да-да-дам. Мы тихо вышли из квартиры. Та-да-да-дам. И прикрыли дверь.

Пробежавшись туда-сюда по коридору и не обнаружив Джорджа, мы принялись обходить квартиры на нашем этаже и спрашивать соседей, не нашел ли кто-то из них нашу беглую черепаху.

Мы постучались к соседям справа. Дверь открыл бородатый мужчина в уютном свитере.

– Здравствуйте, – сказала я робко. – Мы ищем…

Я запнулась. От волнения я вдруг забыла, как по-английски будет черепаха.

– Мы ищем Джорджа Вашингтона, – выдохнула