горгонском. Гремучие змеи скучились вокруг разорителей их гнезд, выражая свое недовольство настойчивым треском. Шипение утихло, когда вооруженная компания Неамары подошла к сдерживающим волнения стражникам.

– Ваше превосходительство! – увидев Неамару, замельтешил самый высокий стражник.

– Доложи обстановку! – потребовала баронесса.

– Один представитель Зависти посмел напасть на командующего стражей подземного города. Мало того что после этого преступления половина наших решили перевестись в более безопасное место, так еще теперь все поселение отказывается работать.

– Этот воин начал не с корня проблемы, а лишь с созревших плодов, – послышался откуда-то спокойный старческий голос.

Из толпы вышел покрытый морщинами змееголовый мужчина. Он попытался подойти к баронессе, но стражи приставили кинжалы к его горлу.

– Отставить! – рявкнула Неамара.

Крылатые надсмотрщики нехотя исполнили приказ баронессы. Престарелый мужчина сделал неуверенный шаг вперед:

– Если хотите услышать мое объяснение, следуйте за мной. Боюсь, ваши подчиненные не позволят мне договорить.

– Зачем его выслушивать! – взревел недовольный сородич баронессы. – Киньте его в темницу до начала суда. Не удивлюсь, если он и был зачинщиком этого бунта!

– Я сама решу, что мне делать! – заявила Неамара, оборвав его. – Пойдемте, – повернулась она к пожилому представителю Зависти.

Старик кивнул и повел отряд за собой. Хижина – чуть больше остальных лачуг горгонского квартала – была почти пустой. На полу был разложен потрепанный половик. Мужчина жестом пригласил демонессу присесть, но огненная воительница отказалась, не сумев побороть в себе брезгливость, присущую каждому, в чьих жилах течет кровь Гордынского рода.

– Представьтесь, пожалуйста, – вместо этого сказала ему Неамара.

– Я Шахзмас, старейшина этого поселения.

– Объясните, что стало причиной вашего конфликта со стражей.

– Он назревал уже давно… Мы находимся под гнетом ваших воинов почти с самого основания подземного города. За неповиновение они запугивают нас показными наказаниями особенно непослушных рабов. Некоторые из нас погибли, и никто даже не поинтересовался, что стало причиной смерти. Наверху им быстро нашли замену. Обратиться за помощью мы не можем – сами знаете, на чьей стороне закон. Но два дня назад они перешли черту. Наши женщины терпели их надругательства в обмен на покой и неприкосновенность других жителей поселения. Но и этого им было мало… Они добрались и до «гешисдезшад», что значит «дарованные единственному».

– Не знала, что городские горгоны продолжают следовать племенным обычаям, – удивилась Фурия.

– Следуют, тамеаш, – молвил старик.

– Не понимаю… – насупила брови демонесса.

– Это сложно понять представителям других грехов. Горгона связывает себя клятвой с мужчиной с благословения шамана. Происходит обряд при свидетельстве духов умерших старейшин. Их связь отныне неразрывна. Это делалось отчасти и для отведения злых помыслов, что обитают в греховной сущности горгон. Ритуал Зуасшай помогал сохранять мир в их сердцах, полных губительной зависти. Благодаря этому в отношениях поселенцев не оставалось скрытой ненависти к ближним. Все имели блага в равной степени и одного партнера до конца своих дней. Каждый, кто давал клятву, уже не мог порвать связь с избранником.

– Хорошо, я поняла, – сказала Неамара. – Командующий стражей посягнул на честь женщины, давшей клятву.

– Так и есть. Мужчина, что был связан с «гешисдезшад», не смог сдержать свою обиду. Змеи искусали осквернителя священных устоев. Он умер бы от отравления, но его спас эльфийский целитель. Я не могу осудить своего соплеменника за действия против стражи, я понимаю его чувства. Но нам очень повезло, что все обошлось без несчастных случаев, иначе… – старейшина многозначительно покачал головой.

– Вы правы. Если бы я знала раньше, что за самоуправство развели мои подчиненные, такого бы не случилось. Но за всеми невозможно уследить.

– Теперь вы знаете. Горгоны больше не могут терпеть этих унижений. Я тут бессилен. В их сердцах посеяна смута. Мой народ в отчаянии.

– Этого больше не повторится, – пообещала баронесса.

– Благодарю вас. Не многие бы встали на сторону слабых. На сторону чужаков.

– Шахзмас, среди вас не живет женщина по имени Зиртуаш? – послышался позади голос Фурии.

Мудрец задумался:

– Не припоминаю такого имени.

– У нее глаза разного цвета – желтый и серый, – описала горгона.

– Нет. – Старейшина на мгновение помедлил, а потом уверенно ответил: – Точно нет.

Неамара выбралась из лачуги старейшины. Она решительно зашагала к страже, опорочившей достоинство Дома Мерсерус. Ее гнев можно было почувствовать с дальнего конца трущоб. При виде шагающей к ним баронессы вся гордость стражников испарилась, вместе с еще недавним чувством всевластия.

– Как вы посмели творить такое за моей спиной? – в глазах демонессы вдруг загорелся новый огонь, совсем не тот, что обычно.

– О чем вы? – удивился стражник.

– Не смей притворяться! – оборвала его Неамара. – До таких гнусных поступков не опустились бы самые беспринципные черти!

– Увольнение не скоро, сами понимаете… – растерянно промямлил стражник.

– Вы поставили под сомнение честь всего Дома Мерсерус, подорвали его репутацию. Вы обязались защищать всех жителей Демефиса без исключений, а не терроризировать не защищенные высшим судом слои населения. Я такое не прощаю.

– Но…

– Повесить десятки Гордынь мне не дадут. Но я знаю приговор похуже смерти. Отныне вы будете наблюдать за шахтами «Догерстен».

– Где работают отъявленные преступники? – в ужасе взглянул он на пылающую злобой Неамару. – Но там же одни отморозки!

– Вот и посмотрим, кто кого поставит на место. А главное, останется ли от вас вообще что-нибудь, – злобно улыбнулась баронесса. – Где сейчас ваш командир? – она схватила высокого надсмотрщика за горло, приблизив его лицо к себе.

– Еще в… в лазарете, – заикнувшись, ответил он.

– А теперь проследуйте к выходу, господа, – закончила разговор Неамара.

– Кимар, – обернулась она к алому быку. – Проследи, пожалуйста, за этими насильниками. Проводим их в замок для дальнейшего перераспределения.

– Конечно, – пробасил минотавр.

Стражи подземного города послушно побрели за быком. Остальные члены отряда сопровождали нарушителей в конце. Старейшина поселения почтительно склонил голову, выражая этим бескрайнюю благодарность демонессе. Скопище горгон перестало шипеть. Застыв на месте, они проводили взглядом странную компанию до подъема на первый уровень.

Потрясенная случившимся, Фурия испустила смешок:

– Наверное, об этой свободе ты говорила? Выбор огромен, все дороги открыты… Быть падалью в этих непригодных для жизни подвалах или вернуться на болота, ожидая прихода новых работорговцев. Вот они – возможности!

– Ты так говоришь, будто я повинна во всем этом, – взглянула на нее Неамара.

– А разве нет? Ты давно могла повлиять на этот ужас, имея такой вес среди высших демефисских зазнаек. Но ясно же, что ты никогда не задумывалась о проблемах других рас.

– Даже если бы я приложила все усилия, чтобы помочь жителям трущоб, мой голос ничего бы не значил против остальных. Их устраивает сложившееся неравноправие. Что уж говорить о самом Темном Владыке. Твоя ненависть ко мне необоснованна.

– Ты – Гордыня, и этого достаточно. Я не могу