— Не могу дождаться, — саркастически произнес он.

Перед тем как отвязать свой чемодан, он вышел на тротуар. Она увидела, как разбух кейс, и поняла, что он переполнен деньгами, украденными в банке Солт-Лейк-Сити.

Она нажала на акселератор, «мерседес-симплекс» с цепной передачей проехал через перекресток и понесся по улице. Громоподобному реву выхлопных газов не хватало всего несколько децибел, чтобы выбить стекла витрин магазинов.

Бандит повернулся и с гордостью посмотрел на большое, изысканно декорированное здание банка Кромвеля с высокими ионическими колонами и огромными окнами с витражами. Швейцар в серой униформе открыл перед ним одну из больших стеклянных дверей. Это был высокий седой мужчина с военной выправкой, приобретенной за тридцать лет службы в кавалерии Соединенных Штатов.

— Доброе утро, мистер Кромвель. Рад видеть вас после вашего отпуска.

— А я рад вернуться, Джордж. Какая стояла погода, пока меня не было?

— Точно такая, как сегодня, сэр, солнечная и мягкая.

Джордж посмотрел на большой чемодан.

— Разрешите помочь вам, сэр?

— Нет, благодарю. Могу справиться сам. Мне необходимы физические упражнения.

На небольшой медной табличке сообщалось, что активы банка составляют двадцать два миллиона долларов. Скоро будет двадцать три миллиона, подумал Кромвель. Только один банк, банк «Уэллс Фарго», существующий уже пятьдесят лет, имел более высокие активы, капитал и ликвидность. Джордж распахнул дверь, и Кромвель, бандит, направился по мраморному полу через вестибюль банка, мимо великолепных письменных столов менеджеров и окон кассиров, мимо стоек без ограждений, совершенно открытых для клиентов. Площадка, на которой работали кассиры, была странным нововведением со стороны человека, который никому не доверял и грабил банки в других городах, чтобы создать собственную финансовую империю.

Дело в том, что Якову Кромвелю больше не нужен был дополнительный доход, украденный им для своего банка. Но он был опьянен опасной, рискованной задачей. Он чувствовал себя непобедимым. Он мог состязаться по сообразительности с любыми следователями полиции, не говоря уже об агентах детективного агентства Ван Дорна, до самой смерти. От своих шпионов он знал, что никто из них ни на йоту не продвинулся в том, чтобы опознать его.

Кромвель вошел в лифт и поднялся на четвертый этаж. Выйдя из лифта, он ступил на пол, покрытый итальянской плиткой, главного офиса, расположенного на галерее над вестибюлем банка. Кромвель прошел в великолепие офисов, толстый ковер цвета слоновой кости приглушал его шаги. Стены были облицованы тиковыми панелями, украшенными резьбой, изображающей сцены из жизни запада девятнадцатого столетия; колонны, поддерживающие крышу, имели форму тотемных столбов. Огромный потолок покрывали фрески на тему ранних дней существования Сан-Франциско.

У Кромвеля было три секретаря, занимавшихся бизнесом и его личными делами. Они все были красивые женщины, высокие, грациозные, интеллигентные, из лучших семей Сан-Франциско. Он платил им больше, чем они могли получать, работая на конкурентов. Но требовал, чтобы все они одевались в платья одинакового цвета и фасона — форму, которую оплачивал банк. Каждый день они надевали платье другого цвета. Сегодня они были в коричневом — этот цвет великолепно сочетался с цветом ковра.

Увидев, что он входит, все они незамедлительно встали и подошли, окружив его, весело болтая и приветствуя его возвращение, как им сказали, из отпуска, который он провел в Орегоне, занимаясь рыбной ловлей. Кромвель никогда не заводил романов ни с одной из трех женщин, хотя ему приходилось проявлять силу воли и сдерживаться. Он придерживался строгих принципов на службе.

Когда приветствия закончились и все дамы вернулись на свои места, Кромвель попросил старшую секретаршу, работавшую у него уже девять лет, зайти к нему в офис.

Он сел за свой солидный тиковый письменный стол и открыл чемодан, стоявший внизу. Улыбнулся Марион Морган.

— Как поживаете, мисс Морган? Появились новые поклонники?

Она покраснела.

— Нет, мистер Кромвель, провожу все ночи дома и читаю.

Марион в двадцать один год закончила колледж, поступила на службу к Кромвелю в качестве кассира и сделала карьеру до менеджера. Ей недавно исполнилось тридцать, замуж она так и не вышла, что заставляло многих считать ее старой девой. Но правда заключалась в том, что она могла иметь любого из хорошо обеспеченных мужчин города. Она была необычайно обаятельной и цветущей леди, которая имела возможность выбрать любого из своих поклонников, но мужа среди них она еще не нашла. Она была чрезвычайно разборчивой в отношении мужчин, а Прекрасный Принц ее мечты еще не появился. Ее светлые волосы были подняты наверх и уложены вокруг головы в соответствии с модой этого времени, приятные черты лица подчеркивала длинная лебединая шея. Фигура, затянутая корсетом, напоминала классические песочные часы. Она смотрела через письменный стол на Кромвеля зелеными глазами цвета моря. В изящной руке она держала карандаш, прикрепленный к блокноту.

— Я жду агентов, представляющих банк в Солт-Лейк-Сити, которые могут прибыть в любой момент, чтобы проверить наши записи.

— Неужели они собираются изучать все наши книги? — спросила она, слегка волнуясь.

Он покачал головой.

— Ничего подобного. От своих товарищей банкиров я слышал, что банк в Солт-Лейк-Сити ограбили и что украденные деньги могут положить на счет в другом банке.

— Вы хотите, чтобы я всё проконтролировала?

— Нет. Пожалуйста, просто развлеките их, пока я всё подготовлю для проверки.

Если у Марион и оставались какие-то вопросы, связанные с неопределенностью задачи, поставленной Кромвелем, она всё равно не проявила никакого любопытства.

— Да, разумеется, прослежу, чтобы они чувствовали себя комфортно, пока вы не пожелаете встретиться с ними.

— Это всё, — сказал Кромвель. — Благодарю.

Как только Марион вышла и закрыла за собой дверь, Кромвель вынул из нагрудного кармана переводной вексель банка «Солт-Лейк-Сити Бэнк и Траст». Затем встал и подошел к большому стоячему сейфу, в котором хранились бухгалтерские книги. Быстро и очень ловко он подделал записи в книгах таким образом, что оказывалось, будто переводной вексель был уже получен и вся сумма, причитающаяся Элиаху Раскину, ему выплачена. Кромвель также сделал записи, которые свидетельствовали о том, что деньги вычтены из ликвидного капитала, принадлежащего его банку.

После того как Кромвель закончил подделку записей, не пришлось долго ждать. Через двадцать минут прибыли ожидаемые агенты. Марион задержала их, заявив, что мистер Кромвель чрезвычайно занят. Как только под ее письменным столом прозвучал сигнал, она проводила их в его кабинет.

Он, с телефонной трубкой в руке, кивнул, приветствуя их, и жестом пригласил сесть.

— Да, мистер Абернати, я лично прослежу, чтобы ваш счет закрыли и перевели ваши средства в банк «Батон Руж» в Луизиане. Не стоит благодарности. Рад оказать вам услугу. Желаю доброго пути. До свидания.