— Ты меня внимательно слушаешь? — спросил О'Делл и, достав шиллинг из кармана, показал его Эдди. — Я дам тебе эту монету, мой мальчик, я дам тебе много денег, если ты выполнишь мою просьбу.

И бандит положил шиллинг в карман куртки Эдди.

— А если я откажусь? — вызывающим тоном спросил мальчуган, стараясь быть дерзким и отважным, как Блейд.

О'Делл расхохотался и, повернувшись к своим приятелям, сказал:

— Я же говорил вам, что это храбрый парнишка.

Эдди настороженно смотрел на него. На губах О'Делла играла холодная снисходительная улыбка.

— Если ты откажешься выполнить мою просьбу, я прикажу Кровавому Фреду содрать с тебя живьем кожу и сделать мне из нее новый бумажник.

Насмерть перепуганный, Эдди вжался в стену. Сумасшедший Фред демонстративно вынул нож, подышал на него и с улыбкой протер грязным рукавом. Тошнота подкатила к горлу Эдди, и он понял, что его сейчас вырвет. Он не сомневался, что Кровавый Фред с наслаждением сдерет с него кожу.

Ходили слухи, что Кровавый Фред когда-то убил и съел одного из владельцев имения, в котором жил.

— Что тебе от меня надо?! — воскликнул Эдди, поворачиваясь к О'Деллу.

Главарь улыбнулся и, придвинувшись к мальчику, сказал, понизив голос:

— Я хочу, чтобы ты стал моим шпионом, Эдди. Мне надо знать, когда и где Блейд планирует совершить очередное ограбление.

— Зачем это тебе? — тихо спросил Эдди, широко открыв глаза от ужаса.

— Не задавай глупых вопросов, парень. И не вздумай вести двойную игру. Запомни, меня не проведешь. Если я узнаю, что ты обманываешь меня, то прикажу Фреду заняться тобой. Ты будешь делать то, что я тебе скажу, или пеняй на себя.

И с этими словами О'Делл отпустил мальчика. Сорвавшись с места, Эдди что было духу бросился бежать.

Блейд сидел на кровати, откинувшись на спинку и сжимая в зубах сигару. Его взгляд упал на стену, на которой еще недавно висела картина Каналетто. Сегодня утром он заложил ее, чтобы купить оружие для войны с «шакалами». Такую уникальную вещь невозможно было бы продать на черном рынке, но Блейд мог положиться на скромность и осторожность знакомых антикваров, которым заложил полотно. Теперь его комната лишилась всякого очарования и превратилась в убогое серое помещение с голыми стенами, покрытыми трещинами. На потолке виднелись следы от потеков после дождя. Дырявая крыша логова «огненных ястребов» текла.

С наслаждением выдохнув дым сигары, Блейд взглянул на свою руку, на запястье которой было надето бриллиантовое колье. Зачем эта странная девица оставила его здесь?

Блейд глубоко задумался, размышляя над тем, что делать с этим подарком. И что он мог означать? Его мужское самолюбие было уязвлено. Его мучили подозрения. Опыт подсказывал, что такой подарок было опасно хранить в комнате. Он вовсе не был мальчиком-сиротой, которому требовалась помощь! Блейд был слишком горд и не желал, чтобы Джесинда Найт испытывала к нему жалость. Нет, она оставила колье не из милосердия. Это была западня. Блейда могли обвинить в том, что он украл драгоценности. Возможно, это была месть Джесинды за то, что он вернул ее домой, к семье.

И все же несмотря на горький житейский опыт, в душе Блейда теплилась надежда на то, что это был дар от чистого сердца. Может быть, Джесинда рассмотрела что-то хорошее в нем, что-то доброе, что необходимо было спасти? Разглядывая камни, сверкавшие в лучах солнечного света, струившегося в комнату сквозь окно, Блейд вспоминал тот день, который доказал ему, что он ничего не значит в этой жизни. Эти далекие события редко всплывали в его памяти. Но сейчас перед мысленным взором снова возникли пейзажи Корнуолла, безбрежные морские просторы…

— Билли!

— Посмотри-ка на него, Билли!

— Я вижу!

Смех. Громкие мальчишеские голоса. Лучи заходящего солнца били в объектив подзорной трубы, и Билли Олбрайт пытался направить ее так, чтобы слепящие блики не мешали ему. Соленый ветер с моря играл льняными волосами мальчика. Одна из подтяжек спустилась с его плеча, и ветер раздувал белую рубашку. Билли рассматривал в подзорную трубу, которую без спроса взял из кабинета отца, серых атлантических тюленей, развалившихся на зеленовато-черных прибрежных скалах. Еще до рождения короля Артура великан Портрит бросил на этом месте гигантские валуны, чтобы останавливать проплывающие мимо суда и пожирать их. Каждый уголок Корнуолла был овеян какой-нибудь старинной легендой или преданием. Однако Билли ломал сейчас голову над совсем другой проблемой. Чтобы решить ее, он и пригласил к себе в гости на весенние каникулы двух однокашников из Итона.

Мальчикам было по тринадцать лет. Кареглазый, слегка анемичный Редж Бентинк удил рыбу на корме лодки. Веснушчатый огненно-рыжий Джастин Черч кидал кусочки хлеба следовавшим за ними шумным чайкам. Билли заботился о том, чтобы его гости не скучали. Впервые к нему в дом приехали друзья. Впрочем, раньше ему запрещалось заводить приятелей. Но теперь, когда он поступил учиться в Итон, вся его жизнь переменилась.

Многие новички в школе тосковали по дому. Но Билли не. принадлежал к их числу. Для него школа была спасением. Здесь он чувствовал себя в безопасности от зловещей тени отца. Мальчик воспрянул духом и научился радоваться жизни. За короткий срок учителям Итона удалось расположить Билли к себе. Он сам удивлялся тому, что проникся к ним доверием.

Дома с ним обращались как с бешеной собакой, но в школе, к изумлению Билли, все полюбили его, он даже стал популярен благодаря хорошей успеваемости, удали, озорству, дерзким выходкам и слову «лорд», которое ставили перед его именем. Лорд Уильям Спенсер Олбрайт, второй сын маркиза Труро и Сент-Остелла.

Знатное происхождение Билли было главным доводом, заставившим его приятелей принять приглашение погостить у него на весенних каникулах. Редж и Джастин происходили из семей землевладельцев, дворян более низкого ранга. Родители мальчиков буквально затолкали их в дилижанс, как только узнали, что отпрысков приглашают погостить в замке лорда в Корнуолле. Ребята несказанно обрадовались возможности провести каникулы вместе. Конечно, если бы родители Джастина и Реджа знали отца Билли, они, пожалуй, оставили бы сыновей дома. Теперь же Билли волновало только одно: он стремился, чтобы его гости чувствовали себя хорошо и без приключений вернулись в Итон.

Билли никогда не признался бы вслух, что пригласил в замок Реджа и Джастина не столько для того, чтобы они составили ему компанию, сколько в надежде на то, что их присутствие умерит буйный нрав отца.

Слава Богу, что этот старый мерзавец сейчас находился в отъезде и должен был вернуться домой только послезавтра. Опустив принадлежавшую отцу подзорную трубу, Билли бросил на приятелей озорной взгляд. Его щеки раскраснелись от солнца и ветра.

— Хотите взглянуть на пещеры контрабандистов?

, — Настоящих контрабандистов?! — воскликнул Джастин, поворачиваясь к другу. Ветер трепал рыжие волосы мальчика. Билли с важным видом кивнул.