Не произнося ни слова, Дастин расстегнул рубашку и пояс брюк и сел на кровать, собираясь снять их. Эрика уже разделась до белья и направилась в ванную. Грустная и усталая, она не видела, каким пристальным взглядом проводил ее муж.

Она включила воду и взяла мыло. От него исходил легкий запах сирени. Эрика прикрыла глаза и стала медленно водить мыльной губкой по коже, воображая, что это ласковые руки Дастина. Вдруг она и в самом деле почувствовала на своем теле руки мужа. От неожиданности Эрика ахнула, но тут же накрыла его пальцы своими и теснее прижала их к скользкой от мыла коже.

Поощренный Дастин прильнул губами к ее шее сзади. Он прижался к ней всем телом, и девушка с трепетом ощутила, как сильно он возбужден. Тогда Эрика повернулась к мужу лицом и подставила грудь под его быстрые легкие поцелуи. Она не открывала глаз, наслаждаясь его ласками. Дыхание Дастина стало прерывистым и хриплым. Инстинктивно решив сделать ему приятное, Эрика сама стала ласкать мускулистые плечи, грудь и втянутый живот мужа.

Он опустил руки и некоторое время стоял, стиснув зубы и подрагивая от ее прикосновений. Но вскоре понял, что долго ему так не выдержать. Кое-как сполоснувшись и промокнув полотенцем себя и жену, он подхватил ее на руки и понес в спальню. Лежа на роскошной кровати, нагая и трепещущая, Эрика понимала, что именно сейчас Дастин станет ее первым мужчиной. И, видит Бог, Эрика не собиралась возражать.

Дастин лег рядом, продолжая ласкать и целовать ее все интимнее и яростнее. Лицо Эрики пылало, куда-то ушла стеснительность, а вместе с ней исчезли все опасения. Она жаждала его любви и ощущала сладкую истому, становившуюся все сильнее. Дастин был искусен и настойчив, заставляя ее неистово желать близости с ним. Эрика уже почти стонала от захлестнувшего ее наслаждения.

Она выгибалась, подставляя тело его волшебным губам, дарившим ей неведомые доселе ощущения. Но вот Дастин накрыл ее своим телом. Тупые толчки его напряженной плоти сменились вдруг резкой болью. Он выждал немного, давая боли стихнуть, и вошел в нее.

Дастин с нежностью и восторгом следил за тем, как она пытается приспособиться к ритму его движений, открывая для себя искусство любви. Постепенно он ускорил темп. Эрика стонала, голова ее металась по вышитой подушке. Она и сама не понимала, что с ней происходит, пока вдруг тело не свела сладкая судорога, после которой наступило желанное облегчение. Только после этого Дастин позволил себе пойти на поводу у собственных страстей.

Эрики благодарно обняла мужа, покрывая быстрыми поцелуями его плечи и грудь. Он медленно и с явной неохотой отстранился и откинулся на подушку. Когда дыхание выровнялось, а бешеное биение сердца успокоилось, Дастин вновь потянулся к Эрике, которая, казалось, только этого и ждала. И они снова слились в жарком объятии.

Любовники не произносили ласковых слов, их заменяли нежные прикосновения губ и рук. Теперь Эрика уже знала, какое испытает наслаждение, и сама жадно стремилась к нему. Ее тело льнуло к Дастину, руки ласкали его грудь, плечи, впивались в ягодицы, принуждая двигаться все быстрее. Он делал все, что она хотела, но в какой-то момент утратил над собой контроль.

Из его горла вырвался низкий звериный рык. Дастин откинул голову, раз за разом резко погружаясь в податливое женское лоно. Эрика стонала и прижимала Дастина к себе все крепче, царапая ногтями его влажную спину. Освобождение наступило одновременно. Дастин упал на жену и некоторое время был не в силах даже пошевелиться. А когда отдышался, обнял Эрику и поцеловал.

Ее спутанные волосы разметались по подушке. Губы от поцелуев распухли. Вся она производила впечатление счастливой, но совершенно обессиленной женщины.

— Спи, дорогая, — тихо сказал Дастин ей на ухо, и она послушно закрыла глаза, не в состоянии что-то ответить.

Через минуту Эрика уже крепко спала, а потрясенный Дастин продолжал лежать с открытыми глазами. Он задумчиво поглаживал жену по плечу, от его прикосновений она тихо мурлыкала во сне и прижималась к мужу.

Происшедшее между ними обессилило его так же, как и ее, но Дастин не мог заснуть. Он то корил себя за то, что не дождался, пока Эрика сама сделает первый шаг к их сближению, то вновь вспоминал только что пережитые волшебные ощущения. Боже, если она так отзывается на его ласки, думая о Доминике, то, как бы страстно отдавалась ему, Дастину, если бы любила его!

Он заскрипел зубами от невыносимой сердечной боли и в этот миг понял предельно ясно, что никогда и никому ее не отдаст. Эрика будет принадлежать только ему, родит ему детей, а Доминик останется для нее только неприятным воспоминанием. В конце концов, она поклялась быть с мужем до смертного часа.

Постепенно он добьется того, что Эрика начнет испытывать пылкие чувства к нему, а не к Доминику. Именно ему она скажет жаркие слова любви. Погладив в последний раз нежную кожу плеча жены, доверчиво прижавшейся к нему, Дастин смежил усталые веки.

Эрика проснулась и, не открывая глаз, потянулась к мужу. Увы, та сторона кровати, на которой спал Дастин, уже успела остыть. И удивляться его отсутствию не стоило. Они ведь вернулись в Лондон из-за работы мужа. Эрика прекрасно помнила об этом, но так хотелось, чтобы ночная страсть получила продолжение при свете утреннего солнца!

Вчера они словно сошли с ума. Во всяком случае, никогда до этого Эрика не вела себя подобным образом. Она даже не представляла, что способна так свободно и беззастенчиво ласкать мужчину.

Что Дастин подумал о ней? Не счел ли свою жену слишком развязной? Может быть, был шокирован ее поведением? Эрика закусила губу, пытаясь беспристрастно осмыслить все происшедшее между ними прошлой ночью, и грустно усмехнулась. В отсутствие Дастина легко было говорить себе, что надо было делать, а что нет. Но когда он сжал ее в объятиях, Эрика забыла обо всем. Где уж тут было помнить, что брак их, не что иное, как деловое соглашение, и муж не нуждается в ее горячих чувствах. Она зарылась лицом в подушки, как будто это могло помочь ей перестать чувствовать себя неловко.

Рука вновь легла на то место, где ночью спал Дастин. Эрика закрыла глаза и погладила подушку и простыни, еще хранившие запах тела мужа. Неужели она так никогда и не придет в себя?

И все же интуиция подсказывала Эрике, что случившееся с ними было приятно обоим, а стало быть, правильным. И ей не стоило терзаться сомнениями. Лучше дождаться, возвращения мужа и спросить его прямо обо всем. Но хватит ли у нее смелости задать столь интимные вопросы?

Поразмышляв еще немного, Эрика решила, что пора встать и заняться чем-нибудь полезным. Все равно Дастин вернется не скоро. Она могла представить, сколько нерешенных проблем накопилось за время его отсутствия в фирме. Если Эрика хочет стать ему необходимой, ей стоит подчинить свои интересы работе мужа и ни в коем случае не упрекать его за чрезмерную преданность делам фирмы. Тогда Дастин проникнется к жене благодарностью, а так, глядишь, ей посчастливиться незаметно проникнуть в его сердце. Теперь Эрика еще больше жаждала именно его любви, инстинктивно чувствуя, что только с Дастином будет счастлива.