Модель стягивала майку, когда кто-то вошел, и на тот факт, что это не Агния, указал в первую очередь мужской голос:

– Я объясняться пришел, а ты снова провоцируешь. Нехорошо!

Проклятье. Принесла же его нелегкая!

Вчера Руслан старательно избегал ее, похоже, обиделся всерьез. Зато теперь, когда на него совершенно нет времени, явился для откровенного разговора!

То обстоятельство, что он видит ее в белье, Жин-Жин не смутило: ничего нового он для себя не откроет. Да и события недавнего прошлого вызывали скорее чувство вины, чем злость на него. Сакуров действовал так, как поступил бы на его месте любой мужчина традиционной ориентации. Если уж кого и винить, то только себя!

– Никто не провоцирует, я думала, что Агния пришла, – пояснила Жин-Жин, натягивая свитер. – Стереотипная какая-то ситуация, да?

– Более чем. Ты сердишься на меня?

– Только на себя. Я не школьница, чтобы под воздействием гормонов не отдавать себе отчет в том, что я делаю. Не знаю, что произошло со мной вчера, но урок усвоен. Повторения не жди. Сделай мне одолжение, закрой дверь с той стороны, не видишь, я переодеваюсь!

– Жин, мне нужно с тобой поговорить.

Похоже, настроился он серьезно, так просто не выпрешь.

– Ладно. Говори.

– А… разве ты не хочешь прекратить эти свои манипуляции с одеждой?

Еще чего не хватало! Если она опоздает, Агния весь день ворчать будет. На смущение пускай тоже не рассчитывает, все-таки с моделью имеет дело! За свою карьеру Жин-Жин не приходилось сниматься полностью обнаженной или даже топлес, а вот нижнее белье она рекламировала.

– Не хочу. Говори давай, я скоро ухожу.

– Я не хотел тебя обидеть, клянусь, и в гримерку к тебе не за этим шел. Ты мне очень нравишься…

Модель бросила взгляд на часы и мысленно поморщилась. До встречи четыре минуты, успеть она точно не сможет, вопрос уже в том, насколько ей придется опоздать.

– Ты мне тоже нравишься. Но времена, когда я спала с теми, кто мне просто нравится, давным-давно прошли.

– Из-за того мужчины, которому Агния заставила тебя позвонить?

– Из-за того, что я повзрослела. Но мужчина тоже имеет к этому отношение. Он очень много значит для меня, и своей жизни я без него не представляю, как бы пафосно это ни звучало. Спасибо Агнии за вмешательство, пусть оно и врезало нечищеным ботинком по моему самомнению.

– А как же я?

Он что, издевается? Такое ощущение, что десять лет встречались, детей нарожали, а она, коварная, теперь уходит к более молодому!

– А ты останешься моим приятелем.

Она намеренно избегала слова «друг», потому что Руслан даже такую позицию не заслужил. Только познакомились!

– Мне недостаточно быть просто приятелем, Жин-Жин! Я…

Разговор в любом случае закончится неприятно, модель чувствовала это. Успешные мужчины не любят, когда им отказывают, они к такому не привыкли. Поэтому девушка не видела смысла растягивать сомнительное удовольствие.

– Видишь вазу на столе? Можешь взять ее.

– Вазу? – изумился Руслан. – Какую еще вазу? Зачем мне ваза?

– Душу в нее излить. Ты же ради этого сюда пришел?

– Жин-Жин…

– Давай короче, а? Меня уже ждет Агния, а ты имел возможность наблюдать, как мастерски она скандалит. Я скажу так: у меня есть любимый мужчина, расставаться с которым я в ближайшее время не намерена. «Дружить телами» с тобой – тоже. Общаться – сколько угодно, но мне кажется, что общение как таковое тебя не очень интересует.

– Ну почему же, – вздохнул Сакуров. – Просто меньше, чем все остальное. Хорошо… Надеюсь, что он лучше, чем я!

И кто здесь провокатор? Эта фраза – чистой воды ловушка. Скажешь «да» – обидишь говорящего, скажешь «нет» – унизишь того, на кого ссылаются.

Но Жин-Жин помнила кое-что из курса психологии.

– Он другой, только и всего.

– Какой?

– Такой, какой мне нужен.

На этом Руслан наконец успокоился. Он не стал изливать душу в вазу или иные мало подходящие для высших материй сосуды. Не прощаясь, мужчина покинул комнату. Жин-Жин была даже разочарована, однако совсем чуть-чуть. Не до этого сейчас!

Агния ждала ее в серебристой «Тойоте», терявшейся за серой стеной дождя. Вид у девушки был ожидаемо недовольный.

– Хочешь кого-то убить – убей Руслана, – виновато сообщила Жин-Жин. – Он меня отвлек.

– Надеюсь, не тем способом, о котором я думаю?

– Учитывая предсказуемость твоих мыслей, скажу: нет! На одни грабли я дважды наступать не собираюсь – синяки на лице остаются. А оно у меня одно, и мне им еще зарабатывать.

– Не стану уточнять способы…

Можно считать, что гроза миновала. Скорее всего, серьезность их авантюры не давала Агнии разойтись в полную силу, да и Жин-Жин лишь теперь поняла, во что они ввязываются. Адреналин со скоростью скаковой лошади поступал в кровь, заставляя сердце биться быстрее и отзываясь покалыванием в кончиках пальцев.

Жин-Жин знала, что Агнии такое не впервой, однако она сама предпочитала держаться подальше от возможных неприятностей. В прошлый раз ее насильно втянули в темную историю, не интересуясь ее мнением, но теперь-то она добровольно прыгает! С улыбкой и без парашюта!

– Как ты думаешь, если нас повяжут, судить будут здесь или депортируют в Россию? – полюбопытствовала модель с показным равнодушием.

– Закидают пьяными ежиками по местному варварскому обычаю.

– Я серьезно!

– Серьезно о таком не говорят, – назидательно отметила Агния. – Появятся проблемы – поищем решение, а пока сиди и не каркай.

– Ну и бя! – нахохлилась Жин-Жин.

Ливень значительно замедлял передвижение по городу, увеличивая количество пробок. К тому же Агния плохо ориентировалась на незнакомых улицах, один раз свернула не туда. Поэтому расстояние, которое на метро они проехали бы за десять минут, теперь отняло без малого час.

Во двор искомого дома попасть оказалось непросто: и машин хватало, и мрачного вида женщина не сводила глаз с незнакомого автомобиля. Видимо, приоритет отдавался жильцам, посторонних здесь не жаловали.

Поэтому в итоге Агния припарковала «Тойоту» возле вокзала. Некоторое время девушки, не сговариваясь, сидели неподвижно, не решаясь покинуть салон.

– Может, ну его? – неожиданно для себя сказала Жин-Жин.

– Не-а, приехали уже! Если вдруг нагрянет полиция, бегло говори по-арабски, потом на ломаном русском требуй политического убежища.

– Я не говорю по-арабски!

– Стражи правопорядка, подозреваю, тоже, так что прояви фантазию!