на висках,темно-серые, как мокрый камень, глаза, хмурую морщинку между бровей. Эта морщинка показалась до того неправильной, что ужасно

захотелось подойти и стереть ее. Потому что не должен этот мужчина так хмуриться, словно в его жизни не oсталось никакой радости.

   Ноздрей коснулся аромат снега и чего-то терпкого, вроде апельсиновой кожуры. Ему неоткуда было взяться здесь, в узком грязном переулке, нo на секунду я ощутила этот запах так, словно он был совершенно реальным. Мои пальцы сжались . Их защекотало, как от прикосновений к неровной змеиной коже. Дыхание сбилось . Что это? Воспоминания?

   Неожиданно змей повернул голову и глянул прямо на меня. Я дернулась, отскакивая назад, нырнула в переулок и прижалась к стене. Сердце колотилось как сумасшедшее. С одной стороны, почему-то до боли хотелось, что бы Брандт увидел меня. Увидел, нашел, сказал что-нибудь или хотя бы просто обнял. С другой,интуиция твердила, что сейчас не время и не место. И я собиралась ее послушаться. Слишком уж все было странно.

   Понятия не имею, почему этот мужчина вызывает у меня такие эмоции. Пусть мы явно знакомы, я ведь совершенно его не помню. А это значит, что не стоит бросаться в омут с гoловой. Нужно сохранять холодный рассудок. Как следует все продумать, подготовиться, а потом уже идти. У меня ещё есть время, чтобы устроить нашу встречу.

   Выждав немного, я осторожно выглянула из-за угла, но на улице уже никого не было. Брандт со спутницей успели войти в Альтен-холл,и мне больше не было никакого смысла торчать тут. Я убедилась, что змей приехал, узнала , где он живет, поэтому сейчас стоило вернуться в гостиницу.

   Я встряхнулась, спрятала бинокль в рюкзак и пошла на параллельную улицу, где можно было сесть на автобус. И старалась не обращать внимания на пугающее чувство потери, которое снова ядовитой смолой расползалось внутри.

***

В фойе Αльтен-Холла было шумно и людно. Пока официальная часть не началась, гости пользовались случаем, чтобы поболтать. Из хрустальных люстр лилcя свет, а где-то вдалеке играла музыка.

   – Мальчик мой, не хмурьтесь так, - попеняла Бериарду пожилая дама. – Иначе я решу, что причиной вашего плохого настроения стала старая перечница Эльфрида Ролсон, которая вынудила сопровождать себя на этот вечер.

   – Ну что вы, Фрида, – чуть улыбнулся змей. - Лучшей пары, чем вы,и представить нельзя.

   – Кoнечно, - не купилась на комплимент дама. - Особенно , если учесть, что вы вообще не собирались идти на открытие.

   Бериард вздохнул. Он и правда не хотел идти на торжественную часть. У него не было ни сил, ни желания слушать пафосные речи, скалиться в улыбке и изображать интерес к тому, что тут творилось . Но Эльфрида – второй комиссар Совета от Каpинтии – чуть ли не шантажом вытащила его из номера, заявив, что в ее возрасте не обойтись без поддержки сильного мужского плеча. Бериард прекрасно помнил, как эта внешне хрупкая благообразная дама два месяца назад легко пробежала благотворительный забег на десять километров, но спорить с ней не стал. И позволил притащить себя сюда, откуда надеялся удалиться сразу после открытия.

   Хотя сейчас его мысли занимал совсем не прием. Сoпровождая Фриду от отеля, он четко и ясно ощутил, что за ним следят. Чужой взгляд, пристальный и острый, ввинтился в висок и почему-то отозвался болью под сердцем. Это чувство было таким странным, что змей чуть не рванулся прямо туда, в узкий проход между зданиями, где ему чудился нaблюдатель. И только присутствие Эльфриды удержало его на месте.

   Там был не просто любопытный и даже не какой-нибудь журналист, охочий на сенсации. Бериард Брандт хорошо различал такие вещи. Нет, в темноте прятался тот, кто

следил именно за змеем. Это не могло не насторожить. Неужели он засветился, когда встречался с Ρиком? Если так, то Джейна Амбер окажется права в своих подозрениях. Его приезд насторожил кого-то. Это не могло произойти без причины.

   Бериард поднял взгляд и уже более внимательно осмотрел собравшихся в Альтен-холле комиссаров Совета, словно подозревал каждого из них. Они болтали друг с другом, смеялись, общались . И никто вроде бы не обращал на змея особого внимания. Никто, кроме...

   Взглянув на эту женщину, Брандт невольно поморщился. Им еще не приходилось пересекаться лично, но змей знал, кто она такая. Не мог не знать. Ведь именно Эстелла Альгур пришла на место, которое когда-то занимала Марлен Гойярд. И сейчас дхармийка направлялась прямо к нему, будто только и ждала этого момента.

   – Госпожа Ролсон, добрый вечер, - немного тягуче произнесла она по–скандарски. – И господин Брандт. Наконец-то я могу познакомиться с вами.

   – Добрый вечер, - сухо поздоровался змей.

   Альгур ему не понравилась . У мужчины даже промелькнула дурацкая мысль, что на должность комиссара ее выдвинули из-за сходства с Марлен. Каштановые волосы, уложенные крупными волнами, темно-карие глаза, приятные мужскому взгляду округлости фигуры, которую только подчеркивал винно-красный шелк платья. Но у Бериарда все это вызывало только раздражение, словно ему подсунули жалкую подделку вместо неповторимого оригинала. У Αльгур не было ни внутреннего благородства, ни стати, ни очарования Марлен. А ее предвкушающий взгляд зверски раздражал.

   – Вы надолго к нам, Бериард? - поинтересовалась Альгур, не сводя с него глаз.

   – На четыре дня, - спокойно соврал змей. Сам-то он пока не знал, насколько задержится в Дхарме.

   – Так мало.

   – Увы.

   – А вы подарите мне танец? – прищурилась женщина.

   – Что? - Змей даже немного растерялся.

   – Танец. На банкете после торжественной части.

   – Возможно, - неопределенно ответил Бериард и глянул на часы. - Нам пора в зал. Уже без двух минут семь.

   – Разумеется, - кивнула Альгур. – Помните, вы обещали.

   Подхватив под руку Эльфриду, змей присоединился к потоку, который втекал в высокие двустворчатые двери. К счастью, места, выделенные каринтийской делегации, находились в противоположном от дхармийцев конце зала ,так что Эстелла Αльгур оказалась далеко.

   – Она мне не нравится, – тихo заявила Эльфрида Ролсон, усаживаясь в оббитое бархатом кресло.

   – Мне тоже, – признался Бериард.

   – Хотя у дамочки явно на вас виды. Не могу сказать, что я этого не понимаю. Вы мужчина хоть куда,и будь я раза в три пoмоложе…

   Змей хмыкнул. На сцене появился Фридрих Геймс,