исходя из расчета закрепленных за каждым домохозяйством пайков, подлежали продаже государству. Вопреки тому, что ведение сельского хозяйства является гораздо более физически затратным занятием, чем большинство городских профессий, пайки в деревнях были меньше, чем в городах [Cheng, Selden 1994: 660].

Это был первый шаг на пути к формированию системы, которая должна была позволить государству извлекать из сельской местности зерно в тех объемах и по тем ценам, которые оно устанавливало единолично. Деревенский Китай вступил на дорогу, ведущую к коллективному сельскому хозяйству в советском стиле. Единственный вопрос заключался в том, сколько времени уйдет на прохождение этого пути. Изначально планировавшаяся как постепенный процесс, коллективизация началась с формирования бригад трудовой взаимопомощи, в которые входили независимые фермеры. Бригады трудовой взаимопомощи использовали труд людей из разных домохозяйств в самые трудоемкие периоды: во время посадок и сбора урожая. Тягловой скот и сельскохозяйственные инструменты все еще находились в собственности семей, однако в указанные выше периоды ими пользовались члены бригад. Следующим этапом стало формирование сельскохозяйственных кооперативов, в рамках которых семьи все еще продолжали владеть землей, в то время как кооперативы становились собственниками тяглового скота, инструментов и любых средств механизации. Семьи направляли средства в фонды кооперативов для оптовых закупок семян и удобрений, приобретения корма для тяглового скота и горючего для техники. Кроме того, члены кооперативов, как и члены бригад трудовой взаимопомощи, помогали друг другу в сезоны посадки и сбора урожаев [Bernstein 1967].

Заключительным этапом кампании стало учреждение коллективных фермерских хозяйств: земля больше не принадлежала семьям и не обрабатывалась ими, а консолидировалась в большие фермы, находившиеся в коллективной собственности и руководимые деревенской администрацией, которая назначалась КПК. Коллективные фермерские хозяйства управлялись по аналогии с фабричными предприятиями, где коллектив выступал фактически как штат работников. Управляющие коллективных фермерских хозяйств организовывали все сельскохозяйственные операции, распределяли индивидуальные задания, обеспечивали складирование и продажу урожаев и держали все поступления на общих банковских счетах [Oi 1989: 13–42; Siu 1989: 143–167].

Мао постоянно стремился к ускоренной трансформации экономики Китая по советской модели, несмотря на сомнения лидеров и в СССР, и в КПК. Сталин рекомендовал Мао действовать медленно, сохранить существующие экономические структуры в ближайшем будущем без изменений и принять более продолжительный план коллективизации сельского хозяйства и социалистической трансформации промышленности. Однако во исполнение «Краткого курса истории ВКП(б)», в котором описывался радикальный подход к коллективизации в СССР, Мао вознамерился провести Китай по пути социализма как можно скорее [Tucker 1990: 69–145]. При этом Сталин в своей книге «Экономические проблемы социализма в СССР» 1952 г. проигнорировал свой собственный вклад в дело развития социализма (возможно, запоздало признавая таким образом тот ущерб, который он лично нанес советской экономике) и утверждал, что стремительную экономическую трансформацию невозможно реализовать при помощи одной лишь политической воли. В своей работе Сталин пишет о том, что социализм и капитализм развиваются по единым законам[41]. Сталин также считал, что экономически Китай являлся более отсталым и не был готов к прямому переходу к социализму. С его точки зрения, попытка осуществить такой переход привела бы к экономическому откату. Многие китайские лидеры, имевшие больше связей в СССР и лучше разбирающиеся в идеях социалистической экономики, – в особенности Чжоу Эньлай, Лю Шаоци и Дэн Цзыхуэй – призывали к более осторожным подходам.

В начале 1950-х гг. Мао был ярым противником такой позиции. Неопубликованные «заметки» лидера по вопросам политэкономии СССР начала 1960-х гг. содержат неприкрытую критику Сталина, связанную с изменением его взглядов [Мао 1977]. В целом Мао отрицал позднего Сталина, но принимал революционного раннего, сохраняя уверенность, что Китай может повторить путь СССР, описанный в «Кратком курсе истории ВКП(б)». Мао торопился и желал совершить революцию как можно быстрее, категорически не соглашаясь с мнением Сталина, полагавшего Китай слишком отсталым. При жизни советского генсека Мао не возражал ему, предпочитая молча игнорировать исходящие от того советы. Непосредственно после смерти Сталина в марте 1953 г. Мао начал учреждать бригады трудовой взаимопомощи и кооперативы, а также развернул коллективизацию, которую изначально планировалось завершить в начале 1960-х гг. [Li 2006b: 61–94]. В 1957 г. после ряда дискуссий с высокопоставленными руководителями по поводу темпов проводимой коллективизации Мао обвинил своих оппонентов в «правом уклоне» и потребовал завершить процесс уже к 1958 г. [Teiwes, Sun 1999: 20–52, 70–77].

Деревенские кадры начали организовывать бригады трудовой взаимопомощи в 1951 г. К 1953 г. в таких группах состояла половина домохозяйств, к 1954 г. их было уже 85 %. После того как Мао объявил о «высоком приливе» коллективизации на 1955–1956 гг., были чрезвычайно стремительно сформированы кооперативы: по состоянию на конец 1955 г. к ним присоединилось 62 % домохозяйств, к концу 1956 г., по имеющейся информации, – уже 100 %. Решение о дальнейшем ускорении темпов создания коллективных фермерских хозяйств было принято ближе к концу 1957 г., тогда же началось и массовое вовлечение в этот процесс крестьян. Сообщается, что к концу 1958 г. в колхозы были объединены 100 % домохозяйств [Riskin 1987: 86]. Судя по скорости этих изменений, можно было бы предположить, что процесс проходил успешно и без сбоев, в особенности по сравнению с насилием, применявшимся в СССР при реализации схожей кампании, прямым результатом которой стал катастрофический голод в РСФСР и УССР [Bernstein 1967; Conquest 1986]. Однако на деле коллективизация зачастую сопровождалась на местах сильным противодействием и иногда даже отдельными мятежами, а также значительными невзгодами и голодом, которые стали следствием работы сельских кадров, считавших своим долгом завершить кампанию как можно скорее и любой ценой [Bernstein 1967; Dikötter 2013: 208–225][42].

Деревни – один большой колхоз

В результате коллективизации на свет появилась кардинально новая форма социально-экономической организации. Сельские домохозяйства смогли воспользоваться плодами земельной реформы поразительно непродолжительное время. У бедных отняли только недавно полученную ими землю. Крестьяне полностью утратили возможность принимать решения о том, что производить и как трудиться для увеличения семейных доходов. Как вид деятельности на грань вымирания было поставлено частное сельское хозяйство, которое приобрело маргинальный статус и разрешалось в последующие годы лишь в ограниченных объемах. Практически прекратили работу сельские рынки, которые зависели от поставок производимых частниками яиц, кур, свиней, ремесленных изделий и иной продукции. Им на смену пришли государственные закупочные базы, забиравшие и оплачивавшие урожай. Земля, орудия и тягловой скот находились теперь в коллективной собственности [Oi 1989: 132–145].

К концу 1950-х гг. коллективные фермерские хозяйства выступали одновременно как управленческие ячейки и экономические предприятия. В этот период они заметно отличались по размерам. Так, во время «большого скачка» они разрослись до невероятных масштабов. Однако к началу 1960-х гг. выработалась практика, которая существовала вплоть до начала 1980-х гг. Крестьянское