Он чувствовал, как срастаются порванные мышцы на плече и затягивается рана. На это много времени не понадобится. Но вот потом на этом месте еще долго будет розоветь нежная кожа. Сальваторе был уставшим и голодным, так что процесс восстановления затягивался.

Впрочем, волком Сальваторе пробыл недолго. Ситуация требовала его человеческого обличья, в которое он возвращался очень неохотно. Не прошло и нескольких минут, как ставший человеком Сальваторе поднялся на ноги и по-звериному встряхнулся. Затем наклонился и нащупал на ковре амулет. Он не был искушен в магии, но подозревал, что эту вещицу, скрывающую его запах, следует иметь при себе.

— Я в душ, — пробормотал он и пошел в ванную. — Еда и одежда в пакетах.

— Вам лучше?

— Торопитесь избавиться от меня? — спросил, глядя через плечо, Сальваторе. — Ешьте.

— Премного благодарна.

— И будьте проще.

Сальваторе не запер дверь в ванную комнату. Облегченно вздохнув, он шагнул под струи горячей воды. Сейчас он был рад и дешевому мылу, которое едва нашлось в этом мотеле. Ведь и оно позволяет смывать пыль и грязь. Затем он оторвал полоску от полотенца и продел ее в ушко амулета.

Отбросив мокрые волосы назад, Сальваторе прошел в комнату и обнаружил, что Харли уже надела фланелевую ночную рубашку, которая ниспадала почти до пола.

Сальваторе хотелось зубами разорвать эту рубашку, скрывавшую ее мускулистое тело. Хотя можно было поднять эту уродливую ткань медленно, дюйм за дюймом, наслаждаясь великолепной кожей.

Харли сделала несколько небольших шажков к кровати — мешала рубашка — и настороженно спросила:

— Что дальше?

— Дальше я ем и мы отдыхаем, — ответил Сальваторе, стаскивая с себя полотенце и извлекая из пакета атласные боксеры.

Харли резко отвернулась и демонстративно уставилась в стену.

— Разве вы не можете кого-нибудь вызвать к нам? — спросила она. — Здесь не самое безопасное место.

Сальваторе натянул боксеры и устало прислонился к спинке кровати. Из пакета появился ростбиф.

— Я планирую покинуть этот мотель до того, как нас найдут. В чем проблема?

— Вам подать списком? — язвительно спросила Харли, оборачиваясь. — Скажите, почему вы не хотите вызвать своих людей… или оборотней? Только по правде.

Сальваторе был искренне удивлен. Он никак не ожидал, что она с такой легкостью прочитает его мысли.

Не торопясь, он вытер руки и сложил бумажные упаковки на тумбочку.

— Я пока не знаю, но есть подозрение, что Бриггс способен контролировать сознание варов и оборотней. Правда, едва ли он может делать это длительное время.

— Он управлял и вашим сознанием? — удивленно спросила Харли.

— Нет, но одно время на меня нападали какие-то вары, которые прежде были дружелюбны ко мне, — сжав кулаки, проговорит Сальваторе. — Некоторых мне пришлось даже убить.

— Может быть, они были не столь дружественны, как вы думали.

Сальваторе лишь пожал плечами. Как бы ему хотелось думать, что она права. Намного легче признать, что он убил предателей, а не друзей, чей разум был помрачен Бриггсом. Но, к сожалению, он слишком хорошо знал былую преданность своих людей.

— Все равно лучше не рисковать, — решил он.

— Меж тем вы рискуете, — сказала Харли. — Ведь и мое сознание может быть под контролем Бриггса.

— Вы слишком упрямы, — усмехнулся Сальваторе, — чтобы вами управлять. Кроме того, мы вместе уже много часов, а силы Бриггса, уверен, не хватит и на несколько минут.

— Тогда я понимаю, откуда было это видение Каину, в которое я, признаться, не поверила, — сказала она.

— Я думаю, здесь виновато чрезмерно раздутое самомнение Каина. Если бы не оно, едва ли у Бриггса что-нибудь получилось с Каином.

Харли ничего не ответила. Помолчав, она сказала:

— Так, может быть, не стоит сводить вампиров с варами?

— Еще никому не удалось контролировать сознание вампиров. К сожалению, до рассвета осталось совсем немного. Нам придется переждать день, чтобы к ночи встретиться с ними. — Сальваторе провел рукой по постели. — А пока нам надо отдохнуть.

Харли облизала пересохшие губы, отчетливо представив, что Бриггс может управлять сознанием других людей… вернее, существ.

— Прекрасно, — хрипло проговорила она, пристраиваясь рядом. — Вы отдыхайте, а я покараулю.

— Я уже осмотрелся. Никто не знает, что мы здесь.

— Вы не можете быть уверены в этом, — проговорила Харли.

Сальваторе сдвинулся ниже, устраивая ногу между ее ногами.

— О Боже, не могли бы вы… лечь на меня? — неожиданно сказала Харли.

— С удовольствием.

Сальваторе сдвинулся в сторону и перевалился, чувствуя, насколько хорошо его тело ложится на нее.

О Боже! Как же он ее хотел!

Он не знал, было ли это желание рождено близостью именно этой женщины или это была нормальная реакция мужчины на женщину, лежащую рядом с ним. Да и, по правде говоря, это его не волновало.

Сальваторе увидел, как взгляд Харли потемнел.

— Все, слезайте!

— Ну нет, мы останемся в этой кровати, Харли. А уж будем ли мы спать или займемся более радостным времяпрепровождением, это решать вам.

Харли пристально смотрела в глаза Сальваторе и чувствовала, будто внутри у нее что-то медленно тает от его горячего желания, которое угадывалось без труда.

Она не понимала, что происходит.

Харли и представить не могла, что судьба занесет ее в дешевый мотель, где она будет делить кровать с королем варов, ненавидеть которого ее учили на протяжении, наверное, всех ее тридцати лет.

Должно быть, она заслужила наказание уже за одно желание погрузить ладони в густые и черные, как ночь, волосы этого красавца, наклонить его голову и целовать, целовать…

Этот вар был просто неприлично красив. Сейчас, когда он избавился от жалких лохмотьев, в которые превратился его модный костюм, это было особенно очевидно.

Бронзовая кожа Сальваторе подчеркивала рельефную, словно вылепленную скульптором, мускулатуру. Харли чувствовала, как под ней играют мышцы. Она и раньше успела разглядеть широкий, клиновидно сходящийся к талии торс Сальваторе, его гармонично сложенные руки, ладони с тонкими и длинными пальцами, от нежных прикосновений которых сейчас все в ней переворачивалось.

«Ну просто само совершенство», — размышляла Харли, убежденная, что чудес не бывает.

— Скажите, вы специально выбрали номер с одной кроватью? — спросила она, чувствуя, как предательская хрипотца выдает ее возбуждение.