– Хорошо, – ответила я, просто чтобы сказать что-нибудь.

Решено: я могу притвориться умирающей, устроив диверсию, симулировать приступ эпилепсии, упасть на тротуар. Банти вызовет такси, и мы с ней поедем домой. Я посмотрела на тротуар, грязный и мокрый.

Может, лучше начать нести полную околесицу? Кажется, план подходящий.

– Сегодня что, суббота? – пробурчала я.

– Нас обоих подставили, так? – спросил Гарольд шепотом, звучавшим, как голос обычного человека.

Мы вновь взглянули друг на друга. Он сделал горестную мину, и я расхохоталась.

– Прости, – сказал он. – Встретились с Биллом в пабе позавчера, он много говорил о Банти, и предложил собраться всем вместе. Ты от всего этого не в восторге, правда?

– Вовсе нет, – возразила я, забыв ответить какой-нибудь глупостью. Оставался только эпиприступ. – А ты?

– ЭТО ЧУДОВИЩНО, – он прибавил громкость, тоже засмеявшись. – ДА НЕТ, КОНЕЧНО. НЕ ПЕРЕЖИВАЙ, – добавил он, видя, что я боялась показаться грубой.

– Я В ЭТИХ ДЕЛАХ ПОЛНЫЙ ПРОФАН. ЛУЧШЕ УЖ ВЕСЬ ДЕНЬ НА ПЕРЕДОВОЙ. КСТАТИ, Я ГРОМКО КРИЧУ?

– Да, есть немного.

– ИЗВИНИ. КОНТУЗИЛО, ТЕПЕРЬ В УШАХ ЗВЕНИТ. ГОВОРЯТ, ПРОЙДЕТ. У МЕНЯ НА ЭТО ОСТАЛОСЬ ЕЩЕ ДВЕ НЕДЕЛИ ОТПУСКА.

– Ой, прости, пожалуйста, я не знала, – я-то думала, что он просто любитель поорать, и теперь чувствовала стыд.

– Ничего, – он снова заговорил тихо. – Бывает. Снаряды близко рвутся. Мне говорить шепотом или так я похож на маньяка?

Я опять засмеялась. Гарольд был милый. Встречаться с ним – нет, но я была уверена, что и он не согласится, и это устроило бы обоих.

– Слегка похож.

– Слушай, ты сильно обидишься, если я предложу остаться друзьями?

Я была готова его расцеловать. Облегчение было неимоверным.

– ГАРОЛЬД, – закричала я так, что три пешехода в ужасе обернулись. – Я БУДУ ОЧЕНЬ РАДА ОСТАТЬСЯ ДРУЗЬЯМИ! СПАСИБО!

– ЧУДЕСНО, – просияв, протрубил он в ответ.

Мы зашагали назад, к Банти и Уильяму, и я первой принесла им горестную весть о наших с Гарольдом платонических отношениях. Банти стойко приняла удар, Уильям спросил, не желает ли Гарольд пройтись до паба. Они проводили нас до чайной, и я приготовилась ко второй части допроса.

– Идем, Бантс, – мы простились с Биллом и Гарольдом, помахали им. – Я угощаю. Можешь съесть столько булок, сколько хочешь.

– Хорошо, – смилостивилась грозная Банти. – Но меня не подкупить. Я все еще в шоке от вас с Гарольдом.

Я кивнула.

– И хочу знать точно, чем ты занимаешься у себя на работе.

Вытягивая шеи, пытаясь разглядеть, какие пирожные сегодня были на прилавке чайной, мы встали в конец длинной очереди в ожидании свободных мест. Очередь еле двигалась, а мы, ужасно голодные, раздраженно ворчали, бросая косые взгляды на тех, кто уже занял места за столиками.

– Вон на тех двоих посмотри, – возмущалась Банти. – Заняли столик на четверых и даже ничего не едят.

Посмотрев в ту сторону, куда она свирепо тыкала пальцем, я слегка опешила.

– Быть не может, это же мистер Коллинз! – так как это был не кто иной, как он.

Он сидел к нам лицом, как и всегда, одетый в твидовый костюм, но причесан был тщательнее обычного. Его собеседник в форме сидел к нам спиной, и мистер Коллинз сочувственно кивал ему в ответ, что совершенно меня сразило.

Банти внимательно их оглядела.

– Твой мистер Коллинз? – спросила она, и я совсем некстати покраснела.

– Никакой он не мой, – но больше ничего сказать я не успела, так как он нас заметил. На миг показалось, что он не узнал меня, но он все же приветственно помахал рукой. Сказав что-то своему другу, он, к моему удивлению, жестом пригласил нас к их столику.

Я помахала ему в ответ, почему-то чувствуя себя неловко, а Банти, подливая масла в огонь, захихикала, отметив, что все-таки похоже, что это я Его Мисс Лейк.

– Ну же, – подначивала она. – Он же зовет. Может, подсядем к ним, минуя очередь? А кто это там с ним?

Мужчина в форме обернулся, чтобы посмотреть, кого так настойчиво звал мистер Коллинз. Он был такой же худощавый и темноволосый, но много моложе – ему, вероятно, еще не было тридцати.

Я снова помахала мистеру Коллинзу, и мы с Банти направились к нему.

Оба встали, приветствуя нас.

– Мисс Лейк, – вежливо обратился ко мне Коллинз, – как приятно видеть вас!

– Здравствуйте, мистер Коллинз, это мисс Мэриголд Тэвисток, моя подруга.

– Здравствуйте! – обворожительно прощебетала Банти. – Пожалуйста, зовите меня Банти, меня так все называют.

– Рад познакомиться с вами, Банти, – пожал ей руку мистер Коллинз так церемонно, что я засомневалась, действительно ли это он. – Позвольте представить вам своего брата, капитана Чарльза Мэйхью. Чарльз, это мисс Лейк, моя сотрудница. Я, кажется, уже упоминал, что эта юная леди – достойная конкурентка миссис Бёрд.

Я слегка покраснела при мысли о том, что обо мне кто-то упоминает, и мы обменялись рукопожатиями, а капитан Мэйхью попросил, чтобы мы звали его Чарльзом, а мистер Коллинз добавил, что все его так зовут, и мы все засмеялись. Было удивительно, что у мистера Коллинза есть брат и вообще какая-то жизнь вне офиса. Всегда было ощущение, что он существует лишь для того, чтобы сидеть за столом посреди полного хаоса и писать без остановки.

Мы стояли вот так, обмениваясь приветствиями, не давая прохода официанткам и рискуя нарваться на скандал.

– Леди, – объявил мистер Коллинз, найдя самый безумный выход из положения, – мы жертвуем всеми правилами этикета, ведь мы едва знакомы, а мисс Лейк и я – коллеги, но могу ли я предложить вам присоединиться к нам? Боюсь, что успел столь сильно наскучить моему брату, что он уже готов был выброситься в окно, если бы не появился собеседник помоложе меня. Мы заказали кекс! – заманчиво добавил он.

– О, вы так добры и так любезны! – Банти приняла предложение, отрезав все пути к отступлению.

Такое спонтанное чаепитие могло нанести непоправимый урон любой репутации, но я ужасно проголодалась.

– Благодарю вас, мистер Коллинз, – я была благодарна ему хотя бы за то, что он не сказал «Зовите меня просто Гай», иначе я бы точно умерла со стыда. – Очень мило с вашей стороны.

– Слава богу, – ответил мистер Коллинз. – Мы и так замешкались.

Молниеносно, как пантера, Банти скинула шляпку и уселась рядом с ним, мне же досталось место рядом с капитаном Мэйхью, которого мне было неудобно называть «просто Чарльзом», ведь мы только что познакомились.