Я подумала, что, возможно, из окон мне будет лучше видно, что он там делает, и потянула дверную ручку на себя.

Воздух внутри был прохладным и пах сигаретным дымом и не выветриваемым мужским потом. Потолок был низким, а стены бетонными. Единственными украшениями были несколько постеров машин с мощными двигателями, календарь со спортивными иллюстрациями и зеркало с эмблемой «Будвайзера». На стене, отделявшей меня от Скотта, не было ни единого окна. Я поплелась в центр помещения, стараясь дышать как можно реже и неглубоко — в здешней густой атмосфере было полно канцерогенов от канцерогенов. Пройдя в самую глубь «Z», я остановилась взглядом на задней двери, выходившей в боковой переулок. Не так удобно, как окно, но должно сработать. Если Скотт меня заметит, я всегда смогу сделать невинное лицо и заявить, что вышла подышать свежим воздухом. Убедившись, что никто не смотрит, я открыла дверь и высунула голову наружу.

Чьи-то руки схватили меня за ворот джинсовой куртки, вытянули наружу и прижали к кирпичной стене.

— Что ты здесь делаешь? — строго и требовательно спросил Патч. За спиной у него дождь барабанил по металлическому навесу.

— Играю в бильярд, — промямлила я, все еще не придя в себя от этого неожиданного нападения.

— Играешь в бильярд, значит, — повторил он таким тоном, что было понятно: он не верил ни единому моему слову.

— Я здесь с другом. Его зовут Скотт Парнелл.

Его лицо приняло напряженное выражение.

— Тебя что-то не устраивает? — выпалила я. — Мы же расстались, ты не забыл? Я могу встречаться с другими парнями, если захочу.

Я была очень зла — на архангелов, на судьбу, на обстоятельства. Я злилась на то, что я здесь со Скоттом, а не с Патчем. Я сердилась на Патча за то, что он не заключил меня в объятия и не начал горячо говорить, что хотел бы забыть все, что произошло за последние двадцать четыре часа, что все, что разделяло нас, ушло, и теперь снова были только он и я, вместе.

Патч опустил глаза и потер переносицу. Я видела, что он с трудом сохраняет спокойствие.

— Скотт — нефилим. Чистокровный, в первом поколении. Прямо как Чонси.

Я моргнула. Значит, так оно и есть.

— Спасибо за информацию, но я подозревала это.

Он с раздражением махнул рукой.

— Слушай, довольно этой бравады. Он нефилим!

— Не каждый нефилим — Чонси Ланже, — резко сказала я. — Не каждый нефилим — зло в чистом виде. Если ты дашь Скотту шанс, то увидишь, что он на самом деле весьма…

— Скотт не из старых нефилимов, — перебил меня Патч. — Он принадлежит к обществу нефилимов по крови, которое набирает силу. Это общество хочет освободить нефилимов от служения падшим ангелам во время хешвана. Они набирают новых членов как сумасшедшие, чтобы бороться с падшими ангелами, и между этими двумя сторонами назревает настоящая война. Если их общество станет достаточно могущественным, падшие ангелы уступят… и место их вассалов займут люди.

Я закусила губу и посмотрела на него в замешательстве. Невольно в памяти всплыл сегодняшний сон. Хешван. Нефилимы. Падшие ангелы. Меня все это не отпускало.

— А почему обычно падшие ангелы не используют людей? — спросила я. — Почему они выбрали нефилимов?

— Человеческие тела не так сильны и выносливы, как тела нефилимов, — ответил Патч. — Эти две недели убьют их. Десятки тысяч людей умирали бы каждый хешван. И потом овладеть человеком гораздо сложнее, — продолжил он. — Падшие ангелы не могут заставить людей принести клятву верности, им нужно как-то убедить человека добровольно передать свое тело. Это требует времени и усилий. Кроме того, человеческие тела быстрее изнашиваются. Поэтому немногие падшие ангелы хотят всех этих сложностей, чтобы овладеть в итоге телом, которое умрет через неделю.

Меня охватило дурное предчувствие, но я не подала виду и сказала:

— Что ж, все это очень печально, но винить в этом Скотта и остальных нефилимов нечестно. Я бы тоже не захотела, чтобы падшие ангелы пользовались моим телом ежегодно целых две недели. Это вообще, по-моему, не должно быть проблемой нефилимов. Скорее уж это проблема падших ангелов.

Его подбородок слегка дернулся.

— «Z» неподходящее место для тебя. Иди домой.

— Я только пришла.

— У Бо гораздо спокойнее.

— Спасибо за подсказку, но я вовсе не собираюсь сидеть весь вечер дома, жалея себя.

Патч скрестил руки на груди и пристально посмотрел на меня.

— Ты специально подвергаешь себя опасности, чтобы свести со мной счеты? — догадался он. — Хочу только напомнить тебе, что я тебя не бросал, расстаться предложила ты.

— Не льсти себе. Ты тут ни при чем.

Патч полез в карман за ключами.

— Я отвезу тебя домой.

Судя по его тону, это было ему совсем некстати, и он бы с радостью избежал этого, будь другой выход.

— Не нужно меня подвозить. И твоя помощь мне не нужна.

Он засмеялся, но смех его был невеселым.

— Ты сядешь сейчас в мой джип, даже если мне придется тебя туда запихивать, потому что здесь ты не останешься. Это слишком опасно.

— Ты не можешь мне приказывать!

Он едва взглянул на меня.

— И ты больше не будешь тусоваться со Скоттом.

Я почувствовала, как во мне закипает гнев. Да как он смеет считать меня слабой и беспомощной! Как он смеет пытаться контролировать меня, указывать мне, куда я могу или не могу ходить, и с кем мне проводить время! Как он смеет вести себя так, будто я для него ничего не значу!

Я посмотрела на него с холодным вызовом.

— Я больше не нуждаюсь в твоих одолжениях. И никогда об этом и не просила. И больше не хочу, чтобы ты был моим ангелом-хранителем.

Патч навис надо мной. Капля дождя, скатившись по его волосам, упала мне на ключицу, холодная как лед, и покатилась дальше, к груди, оставляя тоненький мокрый след. Патч проводил ее взглядом, и меня начала бить дрожь изнутри. Мне хотелось сказать, что я сожалею обо всем, что наговорила. Мне хотелось сказать ему, что мне наплевать на Марси или на то, что думают архангелы. Единственное, на что мне было не наплевать, так это на нас! Но холодная, как эта дождевая капля, жестокая правда была в том, что мои слова не могли ровным счетом ничего изменить. Нельзя, чтобы мне было не наплевать на нас. Если, конечно, я хочу, чтобы Патч был поблизости. Если я не хочу, чтобы его изгнали в ад. Чем сильнее мы ссорились, чем более ужасные слова друг другу говорили, тем проще мне было погрузиться в ненависть и убедить себя, что он ничего для меня не значит, что я смогу продолжать жить без него.

— Возьми эти слова назад, — сказал Патч глухо.

Я не могла заставить себя посмотреть на него и не могла заставить себя взять свои слова назад. Я задрала подбородок как можно выше и уставилась на дождь у него за спиной.