Рэй вернулся в школу Эшли, чтобы встретиться с директором и просмотреть видео с камер наблюдения на соседних улицах за последние дни. Они надеялись, что похититель наблюдал за школой и совершил какую-то ошибку: например, расслабился и вышел из фургона.

Броуди пришлось бросить поиск, потому что егосрочно вызвали расследовать перестрелку в Уэстчестере. Хиллман изучал недавние дела о похищениях подростков в штате в поисках похожего почерка.

Кэри убедила Хиллмана поручить ей взять показания у Уокера Ли, старшего парня, с которым Эшли крутила в последние пару недель. Она знала, что начальник согласится, потому что захочет убрать ее с глаз долой и послать подальше от эпицентра расследования. Но она не возражала: ей не верилось, что старые нити приведут к результату, и решила начать с новой стороны.

Уокер Ли жил в Норт Венис рядом с Роуз Авеню. В районе невозможно было шагу ступить, чтобы не наткнуться на арт-галерею, веганское кафе, органический спа-салон или один из сотен лофтов художников. "Лофт" было просто красивым словом, обозначавшим обшарпанные квартирки-студио, однако, из-за того, что они располагались в Венисе, владельцы могли сдавать их по две с половиной тысячи долларов за сорок пять квадратных метров. Жилье такого же размера в Шерман Оукс стоило меньше тысячи.

Место, где жил Ли, было одной из вариаций на тему. Здание напоминало автомастерскую, в которой каждый отсек отгородили от других и превратили в жилое помещение. Кэри сомневалась, что громкую музыку, игравшую в его квартире, могли приглушить дешевые гипсокартонные стены.

Детектив снова стукнула кулаком в дверь. Минуту назад Уокер крикнул, что только что вылез из душа, и попросил время, чтобы одеться.

"Время вышло, мистер Ли. Открывайте, или я выломаю дверь".

Мгновение спустя дверь распахнулась.

Уокер Ли, новый бойфренд Эшли, стоял напротив Кэри. Он выглядел так же, как и на фото в телефоне. Как и на большинстве из них, на нем не было ни рубашки, ни обуви, а только джинсы с расстегнутой пуговицей и не до конца застегнутой молнией на ширинке, демонстрировавшие его выпуклые мышцы пресса. Его длинные светлые волосы были мокрыми, и вода стекала с прядей на бетонный пол. Он был настолько хорош собой, что Кэри с трудом удержалась, чтобы не пялиться.

"Проходите. Вы сказали, что хотите задать вопросы об Эшли?" – спросил он, вытирая волосы полотенцем.

Кэри кивнула и прошла за ним в комнату, отводя взгляд от его задней части. Не удивительно, что Эшли потеряла голову – парень был конфеткой даже по голливудским стандартам.

Он провел ее через главный зал, служившей спальней, затем через кухню, переделанную из приемной автомастерской, в комнату, судя по всему, служившую когда-то подсобкой для рабочих. Кэри обратила внимание на то, что стены комнаты были обклеены звукоизолирующими пластинами. Ее внутренняя сигнализация сработала, и она на секунду задумалась, зачем он ведет ее в звуконепроницаемую комнату. Но, заглянув внутрь, она все поняла: комната представляла собой крошечную репетиционную базу, набитую микрофонными стойками, барабанными установками, усилителями, микшерами, колонками и гитарами и опутанную бесконечной паутиной проводов. Там почти не было места, чтобы стоять. Ли плюхнулся на маленький диван и стал ждать, пока Кэри заговорит. Она взяла раскладной металлический стул и села напротив него.

"Как я уже говорила, я здесь из-за Эшли Пенн. Вы знаете, где она?"

Парень провел пальцами по волосам, растерянно гладя на детектива.

"Дома?"

"Нет".

"Здесь ее нет, если вы к этому клоните".

"У вас есть черный фургон?"

"Нет".

"Вы знаете кого-нибудь, у кого есть черный фургон? Может, у кого-то из группы?"

"Нет. Я вас не понимаю. Вы не хотите объяснить, что происходит?"

"Вы не смотрите новости?"

"У меня нет телевизора. Концерта сегодня не было, так что я весь вечер репетировал тут. Пошел в душ всего пятнадцать минут назад".

"Вы были один? Кто-то из ваших друзей из группы может подтвердить ваше алиби?"

"Нет, я люблю отрабатывать материал сам. Зачем мне алиби? Серьезно, в чем дело?"

Кэри объясняла ему, что Эшли пропала после школы, и по ходу всматривалась в его лицо, чтобы понять, знал ли он об этом раньше. Она не заметила ничего подозрительного, только шок. Ей сложно было сказать, был ли парень искренним, или его таланты распространялись на обман полицейских.

Пока она говорила, он достал две рюмки, налил в них виски и протянул одну Кэри.

Она помотала головой, и он поставил ее рюмку на колонку.

"Спасибо, но нет".

"Вы не пьете?"

"Не на службе", – солгала она. "Кто мог хотеть похитить Эшли?"

Уокер осушил свою рюмку.

"Есть одна заварушка, – сказал он, – но я не могу говорить об этом с копами".

"Почему нет?"

"Потому что мне же дороже обернется".

"Слушай, ничего личного, но плевать, что с тобой будет", – сказала Кэри. "И мне не интересно, в чем ты замешан. Если знаешь хоть что-то полезное, то прекрати драматизировать и поговори со мной".

"Ой, блин…"

"Ты ведь хочешь ей помочь?"

"Конечно, хочу".

"Тогда выкладывай. Расскажи все, что знаешь".

Он, казалось, раздумывал над вариантами, а потом заглянул Кэри прямо в глаза и сказал:

"Сначала выпейте свой виски".

"Я же сказала…"

"Ага, что вы на службе", – перебил он. "Но вы хотите, чтобы я вам рассказал кое-что такое, что может мне навредить. Что ж, тогда давайте сравняем счет. Сделайте что-то, что может навредить вам. Вы пьете – я говорю. Такой уговор".

Кэри смерила Уокера взглядом, затем взяла рюмку и наклонилась ближе к нему, вспоминая навыки флирта из прошлой жизни.

"Позвольте сперва задать один вопрос", – сказала она, заранее зная ответ. "Сколько вам лет?"

"Двадцать три. Я для вас слишком молод, детектив?"

"Ты бы удивился, если бы узнал", – хмыкнула она, отклоняясь. "А Эшли пятнадцать, если я правильно помню. Так что ваши отношения – это, технически, растление малолетних. Предполагаю, что вы переживали именно об этой стороне вопроса".

Парень кивнул. Кэри поставила рюмку на место, и взгляд ее посуровел.

"Давай начистоту, Уокер. Не против, если я перейду на "ты"?"

Он покачал головой, сомневаясь, флиртует она с ним или нет. Тогда Кэри решила прояснить свое поведение.

"Уокер, вдобавок к растлению малолетних, у тебя на телефоне, если я не ошибаюсь, есть обнаженные фото Эшли. А это уже хранение детской порнографии – еще одно сексуальное преступление. Вообще-то, каждый снимок – отдельное дело. В обычной ситуации я бы вызвала своего огромного напарника, и он бил бы тебя, пока твои кишки не вылезли бы наружу. Но сейчас у меня нет на это времени. У меня ни на что нет времени, кроме поиска Эшли. Так что начинай говорить. Скажи мне хоть что-то и прекрати трястись за свою шкуру хоть на десять секунд. Если ты будешь со мной откровенен, тебе будет не о чем волноваться. Но если нет, я стану твоим худшим ночным кошмаром. Обещаю".