армия заняла позицию в теснине, образованной густыми лесами, растущими по обеим сторонам главной дороги, ведущей к Кале. Земля была свежевспаханной и размокшей после недавних ливней. Англичане, а их, по данным сохранившейся платежной ведомости Генриха V, было около полутора тысяч рыцарей и шести тысяч лучников, построились тремя отрядами – точно так же, как почти семьдесят лет назад выстроил свою армию король Эдуард III в сражении при Креси.

Французская армия тоже была поделена на три отряда: два из них состояли в основном из пехотинцев, в том числе и из спешенных рыцарей, а третий – из конных воинов.

В сохранившемся подлиннике приказа маршала Бусико, второго лица во французской армии после коннетабля Шарля д’Альбрэ, вполне конкретно названа численность армии – 22 000 человек. Маршал писал приказ не для историков, поэтому этой цифре вполне можно доверять.

Три часа обе армии стояли друг против друга на расстоянии чуть больше полутора километров. Шарль д’Альбрэ надеялся на то, что англичане нападут первыми. Англичане же хотели, чтобы первыми напали французы.

Раздраженный долгим стоянием, король Генрих V решил спровоцировать французскую атаку и приказал своим войскам осторожно выдвинуться вперед примерно на три четверти километра. Осуществив этот маневр, англичане восстановили прежний строй. После этого солдаты быстро вколотили в землю остро заточенные колья, соорудив тем самым предназначенный для защиты от кавалерийской атаки частокол.

Это английское выдвижение подхлестнуло рвущихся в бой французских баронов, и коннетабль д’Альбрэ, уступив их требованиям, вынужден был отдать команду наступать. Первый отряд спешившихся рыцарей, закованных в тяжелые доспехи, неуклюже двинулся вперед, а с флангов мимо них понеслись отряды кавалерии.

Печальный для французов опыт Креси и Пуатье повторился с точностью до мелочей. Бóльшая часть всадников и их лошадей пала под английскими стрелами, а уцелевшие, смешав ряды, бросились отступать.

Когда первый французский отряд, ведомый самим Шарлем д’Альбрэ, кое-как доковылял до позиций англичан, кавалерийская атака уже была полностью отбита. Французские рыцари к этому времени буквально валились с ног от усталости: сказывался как неподъемный вес стальных доспехов, так и размокшая перепаханная земля под ногами. Да что там земля – это была мокрая глина, а что такое идти пешком по прилипающей к подошвам мокрой глине, знает любой житель сельской местности или городских новостроек.

Валились французы и от мощного огня английских лучников. Когда оставшиеся в живых французы подошли совсем близко, англичане взялись за мечи и топоры и, оставив позиции за частоколами, ударили «железным людям» в тыл и во фланг. Буквально за несколько минут от первого французского отряда не осталось ни человека. Кто не успел сдаться, тот был убит или изувечен.

После этого без всякой координации с остальными в атаку по непролазной грязи пошел второй французский отряд. Итоги этой атаки оказались почти такими же плачевными. Сумевшие спастись бегством присоединились к кавалерии третьего отряда и стали готовиться к решающему наступлению.

Третье французское наступление оказалось еще менее энергичным, чем предыдущие, и англичане легко его отбили. Кульминацией этой завершающей стадии сражения стала контратака нескольких сотен английских конников, возглавленная лично Генрихом V. Остатки французской армии были окончательно рассеяны.

Французские потери составили порядка 10 000 человек. Погибли коннетабль Шарль д’Альбрэ, герцог Ангулемский и множество других известных бойцов, цвет французского рыцарства, почти все высшие должностные лица королевства, а герцог Карл Орлеанский и несколько маршалов были захвачены в плен.

Французские источники упоминают о 4000 погибших с французской стороны и 1600 погибших с английской. Соответственно, английские источники говорят о примерно 100 убитых с английской стороны. Среди погибших был и герцог Эдуард Норичский, внук короля Эдуарда III.

Как бы то ни было, французы понесли огромные потери. «Битва при Азенкуре была проиграна так же сокрушительно и бесповоротно, как когда-то сражения при Креси и Пуатье».[83] После этого разгрома французов Генрих V захватил всю Нормандию и приступил к планомерному покорению Франции. В начале 1419 года после семимесячной осады он взял Руан.

Глава Бургиньонов Жан Бесстрашный сначала перешел на сторону англичан, признав Генриха королем Франции, но затем начал вести переговоры с наследником французского престола дофином Карлом, будущим королем Карлом VII. Но 10 сентября 1419 года он, как уже говорилось, был убит на мосту в Монтро приверженцами дофина.

Сын Жана Бесстрашного, Филипп III Добрый, стремясь отомстить за убийство отца, в декабре 1419 года заключил в Аррасе союз с англичанами, признал право короля Генриха на французскую корону и объявил войну дофину Карлу. Интриганка Изабелла Баварская, не любившая Карла, присоединилась к этому договору.

Прошло полтора года, и 21 мая 1421 года в городе Труа был подписан упомянутый выше и скандальный по своей сути договор между Англией и Францией, согласно которому Генрих V, к тому времени успевший жениться на дочери Карла VI Безумного Екатерине, объявлялся регентом и наследником французского престола. А вот дофин Карл, который, как выяснилось, был рожден королевой Изабеллой Баварской вовсе не от своего мужа, был лишен прав называться дофином. Возмущенный Карл, конечно же, не признал этот договор, заключенный его полоумным «папашей» и одобренный отказавшейся от него матерью. В ответ на это Генрих демонстративно и с триумфом вступил в Париж.

Но Генрих V был не вечен: 31 августа 1422 года, в возрасте всего 35 лет, он внезапно занемог и умер. А через два месяца (21 октября) у французов умер король Карл VI Безумный. Ему было 53 года, из которых последние тридцать лет он едва мог управлять страной (лучше бы он этого вообще не делал).

* * *

После этого королем объединенных Англии и Франции стал Генрих VI, сын Екатерины Французской, а следовательно – законный внук короля Карла VI. Париж присягнул этому «англо-французскому» ребенку, родившемуся 6 декабря 1421 года, а отодвинутый на второй план дофин Карл обосновался на юге страны. Конечно же, он тоже провозгласил себя королем Франции, но для большей части французов это провозглашение ничего не значило. Настоящие коронации испокон веков производились только в Реймсе, а этот город находился под контролем англичан и их союзников бургундцев. В подчинении же Карла остались города Шинон, Пуатье, Бурж и Риом, районы по левому берегу Луары, Пуату, Турень и Лангедок. Франция окончательно разделилась на две части: королем южной части был Карл из рода Валуа, а королем северной части – его племянник Генрих, третий и последний король Англии из династии Ланкастеров. Дорогу англичанам на юг преграждал лишь Орлеан, где держал оборону французский гарнизон.

Положение дофина Карла было не из легких. Да что там не из легких – оно было просто катастрофическим! Половина его страны была захвачена англичанами, а в Париже делами заправляло правительство, сформированное подлыми Бургиньонами. В довершение ко всему даже его мать, королева Изабелла Баварская, отреклась от него и официально объявила его незаконнорожденным, поддержав своего английского внука Генриха VI. Но этому Генриху