– Наши птички на подходе – сообщил радист – запрашивают площадку.

– Площадка прикрыта, пусть заходят на посадку. Всем внимание, свободный огонь по секторам! Огонь по любым целям! Только своих не зацепите!

Вертолетов было три. Два обычных «Блэкхока», Ястреба, в Израиле называемые Яншуф и один транспортно-ударный вертолет, тоже Ястреб, но вооруженные тридцатимиллиметровой пушкой и ракетами. Эти вертолеты все чаще и чаще заменяли старые Кобры, в отличие от них они имели полноценную десантную кабину как Ми-24, могли использоваться для эвакуации раненых, для снайперских патрулей – и при этом оказывать огневую поддержку не хуже, чем старая Кобра…

Ударный вертолет начал закладывать круги на небольшой высоте, из застройки по нему открыли огонь из автоматического оружия и он, опустив пушку, начал отвечать. Два транспортных Яншуфа, в отличие от американского варианта ничем не вооруженных – соскользнули к земле и высадили ударную десантную группу. Один – прямо на крышу здания, второй – рядом с ним. Потом, отработав по первостепенным целям, то же самое сделал и ударный Ястреб. Десантников было довольно много, до сорока человек со снаряжением…

Командир группы обозначил свое местонахождение фонариком с инфракрасным светофильтром, десантники уже ворвались в дом – и в этот момент у самых домов, с большим недолетом разорвалась первая мина. Палестинцы начали приходить в себя после первого удара…

– Ублюдки, по своим бьют! Проверить маяки и вперед!

Компаунд, стоящий на отшибе от селения – по данным разведки использовался как крупный штаб и склад боевых отрядов ХАМАС. Именно поэтому – его решили брать в первую очередь, используя американский способ – десантирование с вертолетов прямо на объект…

К компаунду шла дорога, они вышли на нее и побежали к строениям, хорошо видным в ПНВ – десантники набросали ХИСов[17] вокруг. Можно было пойти и напрямую – но никто не мог дать гарантии, что местность не заминирована растяжками и минами. Ударный вертолет кружил над местностью как овчарка возле стаи, огрызаясь пушечным огнем и нанося удары ракетами, и командир спецгруппы подумал, что он делает это напрасно: если его собьют, то экипаж немедленно надо будет вытаскивать, а им бы объект удержать. По ним не стреляли – маяки, который нес на снаряжении каждый боец, говорили всем, что идут свои…

Только миномет не затихал, хотя с точностью попаданий были проблемы. Вот только мина – такая же дура, как и пуля и шутить с этим не следовало.

У забора – а объект был огорожен бетонным забором, но невысоким, даже не в человеческий рост – их окликнули на идиш, втором еврейском языке. Командир ответил на нем же.

– Где ваш командир? Где его искать?

– Он у самого здания! У входа, штаб у главного входа…

Нашли место…

Штаб и в самом деле был там, он был небольшим – один десантник и еще один, у рации, старой модели с разворачиваемой спутниковой антенной. Связист и, скорее всего, командир…

– Шалом… – сказал командир спецгруппы, приседая на колено на землю рядом…

– Шалом… – голос был знакомым…

Командир специальной разведывательной группы мгновенно, почти сразу вспомнил, что это за фрукт. Зовут Ури, трижды пытался поступить в спецназ – не взяли. Последний раз – с досады избил офицера. Взяли в десант… там таким как раз и место…

– Только не говори мне, что это всё…

– А что, у спецназа кишка тонка? Танки подойдут к полудню, нам приказано удержать это место, не допустить его захвата. Так же простреливать местность, не допускать ее минирования, выдвижения расчетов с противотанковым оружием.

Командир спецгруппы выразил все, что он думает о штабе – кратко и нецензурно.

– А в чем проблема… – нагло поинтересовался десантник.

Словно отвечая на заданный вопрос – следующая мина разорвалась совсем рядом, внутри периметра, осыпав их землей.

– Цви, ты что заснул? – заорал командир группы снайперу – занимай позицию, найди их корректировщика, он где-то впереди! Быстрее! А проблемы, мать твою, в том, что сейчас еще не все поняли, что произошло. Сейчас в деревне формируется ополчение, люди просыпаются и берутся за автоматы. Первая атака будет еще до рассвета, под прикрытием минометов. Дальше – начнут мочить, пока всех не выбьют. Нас слишком мало для того, чтобы удержать объект в глубине обороны палестинцев.

– Ерунда. Стены прикроют нас, займем позиции – десантник развернул карту – здесь, здесь и здесь. У нас будет артиллерийская поддержка – ты забыл? Займем первыми эти точки, пока ублюдки их не заняли. Окопаемся и будем ждать танков. Миномет если и достанет – то по случайности. Танки подойдут к полудню.

– Если подойдут!

– Гилад, корректировщик убит – доложил снайпер по рации.

– Черт… ненавижу выполнять солдатскую работу…

Ури совершенно не к месту расхохотался.

– Я тоже…

* * *

Здание было двухэтажным, приличным на вид, со спутниковой и какими-то другими антеннами на крыше. Их пинками сбили на землю израильские десантники, которые высаживались как раз на крышу. По некоторым признакам, Миша заключил, что раньше это была школа – по крайней мере, это здание строили как школу. Финансировать это мог кто угодно – от полезных идиотов в Америке до исламских фондов или казны Королевства Саудовская Аравия.

Но когда здание построили – это стало не школой. Это стало командным центром, центром подготовки боевиков, а заодно, судя по количеству и виду антенн – и разведывательным центром, который вел радиоразведку в интересах Израиля.

Сопротивление оказалось слабее расчетного, десантники справились с ним быстро и эффективно, наступая с двух направлений. Удар спецбоеприпасами с воздуха и снайперов специальной разведывательной группы – вывел из строя весь внешний периметр охраны, снайперы же разобрались с немалым количеством боевиков, которые сочли нужным выскочить на улицу, чтобы разобраться с нападающими. Оставшихся – завалили десантники в самом здании, используя израильское спецоружие для ближнего боя, такое как установки CornerShot для стрельбы из-за угла…

Первый этаж, очевидно, использовался для проживания персонала и боевиков охраны – судя по тяжелому, застоявшемуся запаху, какой бывает в зоопарке у клеток со зверьми. Запах немытого тела, мочи, дерьма – в одном флаконе.

Миша зашел в первое попавшееся помещение – сам не зная, зачем просто зашел. Дверь выбита, на стенах – следы от пуль, но немного – просто так не стреляли, берегли боеприпасы. У стены, рядом с дверью лежит убитый боевик – его просто отпихнули в сторону, не до него. Боевик лежит на спине, борода торчит торчком, усов нет – салафит. Какие-то тренировочные, короткие, до середины голени штаны, голая, поросшая густым волосом и залитая кровью грудь. Оскаленные зубы – оскалившись, как волк, он и умер.