Костас приобрел весьма впечатляющие познания в области археологии еще в то время, когда приступил к работе в Международном морском университете, и с тех пор пребывал в уверенности, что большинство вопросов, которые касаются проблем далекого прошлого, рано или поздно будут непременно решены в результате развития науки и техники.

— Второй диск, обнаруженный год назад, — продолжал Диллен, пододвигая к себе лист бумаги, — тоже был обожжен. Фрагмент диска был отправлен на экспертизу в Оксфордскую термолюминесцентную лабораторию, где успешно используется стронций в качестве новой техники датировки. Эта техника позволяет определять возраст обжига с большей точностью, чем все традиционные методы. Я только что получил результаты анализа.

Все замерли в ожидании дальнейших пояснений.

— Если не принимать во внимание возможную погрешность в сто лет, то диск был обожжен в 5500 году до нашей эры.

Послышался общий вздох разочарования.

— Это невозможно, — недовольно хмыкнул Хибермейер.

— Это несколько раньше, чем появилось наше найденное судно! — удивленно воскликнул Костас.

— Да, примерно на четыреста лет, — спокойно уточнил Джек.

— И за две с половиной тысячи лет до гибели Кносского дворца, — тихо произнес Хибермейер, сокрушенно покачивая головой. — С момента появления на Крите первых земледельцев прошло лишь несколько столетий. Иначе говоря, если это письмена, то, несомненно, самые древние, известные нам до настоящего времени, так как клинопись Ближнего Востока и иероглифы Древнего Египта появились не раньше конца четвертого тысячелетия до нашей эры.

— Это кажется невероятным, — выдохнул Диллен, — но вы сами скоро поймете, почему я твердо убежден в своей правоте.

Джек и Костас напряженно вперились в экран, пока Диллен загружал компьютер своим компакт-диском и включал систему мультимедийного просмотра. Фотография керамических дисков исчезла, а на ее месте появились загадочные символы, сгруппированные в колонки. Каждая состояла из определенного набора знаков, напоминавших отдельные слова. Участники телеконференции сразу догадались, что Диллен сгруппировал их по той же методике, которую использовал для анализа древнегреческого текста на папирусе.

Между тем Джек активировал модуль телеконференции, и они опять увидели перед собой Диллена и Хибермейера, находившихся в Александрии на расстоянии сотен миль от их судна.

— Это символы из Фестского диска, — догадался Джек.

— Совершенно верно, — отозвался Диллен и, нажав клавишу, вывел на экран два диска, помещенных в левом нижнем углу. — Многих исследователей до сих пор смущает очевидный факт, что оба диска практически идентичны за исключением одного серьезного обстоятельства. — Он передвинул курсор на один из нижних дисков. — На одной стороне, которую я называю лицевой, оба диска имеют одинаковое количество символов — сто двадцать три, если быть точным. Оба диска разбиты на тридцать одну группу знаков, и в каждой из них находится от двух до семи символов. То есть меню, если можно так выразиться, является совершенно одинаковым и охватывает сорок пять различных символов. И частота их использования тоже идентична. Так, например, человек с прической могиканина встречается тринадцать раз, шагающий человек — шесть раз, расстеленная бычья шкура — одиннадцать и так далее. Примерно такую же историю мы видим на обратной стороне дисков, кроме, пожалуй, того, что здесь приводятся тридцать слов и сто восемнадцать символов.

— Но порядок расположения и принцип группировки совершенно иной, — указал Джек.

— Вот именно. Посмотрите на первый диск. Здесь шагающий человек с деревом изображен три раза, солнечный диск с головой могиканина — восемь раз и по два раза изображены пучки стрел, палки, весла, лодки, бычьи шкуры и человеческие головы. Ничего подобного мы не видим на втором диске. Там совершенно другое расположение знаков.

— Странно, — с недоумением пробормотал Костас.

— Я полагаю, эти диски специально сделаны в паре, причем один из них содержит четкую информацию, а второй кажется бессмысленным. Тот, кто изготовил диски, очевидно, пытался навести на мысль, что форма, количество и частота символов играют более важную роль, чем их сочетание. Это своего рода хитрость, уловка, способ отвлечь внимание от принципа группирования символов, стремление избежать интереса к поиску смысла, заключенного в последовательности знаков.

— Но здесь все равно есть определенный смысл, — нетерпеливо возразил Костас и щелкнул мышью на комбинации знаков на первом диске. — Лодка изображена рядом с веслом. Шагающий человек. Человек с прической могиканина всегда смотрит в одну и ту же сторону. Сноп из злаковых растений. И почти в половине групп изображен круг, отдаленно напоминающий диск солнца. Это какое-то описание путешествия. Может быть, не совсем реальное, но предполагаемое путешествие в разные времена года. Здесь явно просматривается связь между годичными сезонными циклами.

Диллен усмехнулся:

— Именно так рассуждают исследователи, считающие, что первый диск содержит в себе какое-то сообщение, а не является исключительно декоративным. На нем действительно можно обнаружить больше смысла, больше логики в последовательности знаков, чем на втором диске.

— И что?

— А то, что это вполне может быть частью хитрого замысла, той самой уловки, о которой я упоминал. Автор первого диска действительно мог создать парные символы, которые производят впечатление осмысленности. Так, например, лодка изображена с веслами, что вполне естественно. Именно это обстоятельство порождает у автора надежду, что люди будут рассуждать точно таким образом и придут к конкретным заключениям.

— Но лодка действительно выглядит логично вместе с веслом, — запротестовал Костас.

— Да, но только в том случае, если мы предположим, что это пиктограмма, где весло означает весло, а лодка означает лодку. Вместе они могут означать движение по воде или морское путешествие.

— Пиктограммы были первой формой письменности, — заметил Хибермейер. — Но даже самые ранние египетские иероглифы далеко не всегда были пиктограммами.

— Символ может быть не только пиктограммой, но и фонограммой, где объект выражает не вещь или действие, а определенный звук, — продолжал Диллен. — К примеру, в английском языке мы можем использовать весло для обозначения буквы «п» или слога «па».

Костас медленно кивнул:

— Стало быть, вы хотите сказать, что символы на дисках могут представлять собой нечто вроде алфавита?

— Да, хотя и не в строгом смысле этого слова. Самая ранняя версия нашего алфавита произошла от северного семитского прототипа финикийского алфавита, возникшего примерно во втором тысячелетии до Рождества Христова. Правда, в нем появились новации в виде различных символов для каждого из основных согласных и гласных звуков. Самые ранние системы уже имели тенденцию перерастания в слоговое письмо, в котором каждый символ представлял согласный и гласный звуки. Именно так мы интерпретируем линейное письмо А минойской цивилизации и линейное письмо Б микенской. — С этими словами Диллен щелкнул мышью, и на экране вновь появилось изображение золотого диска. — Что и возвращает нас к вашему затонувшему судну.