Название обряда сати происходит от санскритского слова satī, причастия женского рода от глагола «быть». Иными словами, если сказать о женщине satī, это значит, что она – есть. То есть она прошла свой жизненный путь как жена, для того чтобы последовать за своим мужем и в смерти. Женщина, которая не совершит такой ритуал, будет называться a-satī, то есть «никто». В подобных традиционных обществах человек обретает себя, всю свою жизнь соблюдая ритуалы, во всем следуя букве законов, установленных в обществе. С подобным отношением ассоциируется определенная мифология. Например, в Индии с древних времен можно увидеть особые памятники на местах обряда satī с изображением женской руки, которая жестом шлет свое благословение. Это рука Венеры, богини любви. Такой поступок женщины приносит спасение и ей, и ее мужу. Здесь важнее всего вечность, которую они должны провести вместе, а не происходящее в физическом мире.

Позднее в Месопотамии, Египте и Китае мы обнаруживаем захоронения людей, погребенных заживо.[68] Такие захоронения стирают все личное в человеке, всякий его индивидуальный опыт, его боль или наслаждение, его личные суждения. Эти люди как солдаты, а хороший солдат исполняет приказ и не отвечает за сделанное, а лишь за то, насколько хорошо это было сделано. Рассуждая о мифологии воинов, важно понимать, что именно так были устроены эти сообщества.

Итак, проблема состоит в том, чтобы связать нас сегодняшних – с нашим индивидуализмом и личной ответственностью – с этими мирами, но так, чтобы они нас не поглотили. Когда индийский гуру приезжает преподавать в Соединенные Штаты, он учит так, чтобы растворить в человеке все индивидуальное, согласуя свое учение с той мифологией, которую он представляет. Но обряд satī ассоциируется не только с богом, но и с богиней, потому это очень важный вопрос.

После извержения вулкана на острове Тера индоевропейские Микены стали главным источником культуры в эгейском сообществе. Арийское влияние очевидно прослеживается в микенской стеле, где изображена боевая колесница (рис. 34). Обратите внимание на то, что в этой широкой двухколесной повозке вы видите мандалу, сложенную из изображения колеса и его оси. Эта ось очень важна, являясь центром, вокруг которого вращается весь мир. Движение и состояние покоя едины, а ось символизирует неподвижную точку в душе человека – точку неподвижности. Именно здесь должен находиться тот, кто действует, – атлет, актер или писатель. Она не приходит полностью в движение – существует равновесие между покоем в центре и движением вокруг него. Таким образом, колесо боевой колесницы – это точка духовного покоя, конь – бешеная динамическая энергия тела, а возница – ум, контролирующий все происходящее.

У великих врат Микен (рис. 36) Богиня теперь изображена абстрактно – как колонна, у которой стоят ее животные-спутники. Она символизирует мировую ось. Отбитые головы животных и то место на их теле, где они должны были бы находиться, указывают, что это могли быть или львы, или грифоны,[69] подобно изображениям на критских памятниках.

Рис. 34. Боевая колесница (резьба по камню, Микены, Греция, 1500 лет до н. э.)

Посмертная маска воина (рис. 35), найденная в Микенах (названная Генрихом Шлиманом «Маской Агамемнона»), свидетельствует о том, что у индоевропейцев были грубые, крепкие тела, в отличие от эгейцев, обладавших более хрупким телосложением. Две различные расы слились воедино в новой микенской культуре.

Здесь прослеживается весьма интересная закономерность этого исторического периода, которая в равной степени относится и к семитскому, и к арийскому вторжению. Во-первых, кочевые племена пришли как воины-захватчики, а затем они стали усваивать более изысканную культурную систему завоеванных народов. Мифология завоевателей соседствует и впитывает в себя местные традиции, где центральной фигурой является Богиня. Это сочетание затем трансформируется в более позднюю мифологию эпохи Античности. Такого рода усвоение более древней и высокоразвитой культуры, которая служит целям новой, менее развитой культуры, особенно ярко выражено в Библии, в Книгах Исхода и Иисуса Навина.

То же самое происходило и во время вторжения индоевропейцев в эпоху неолитических культур Древней Европы. Матриархальный общественный уклад тогда не был вытеснен патриархальным, как пытались утверждать некоторые ученые, создавшие классификации этапов развития доисторической Европы. Скорее всего, индоевропейская культура наслоилась на культуру Древней Европы.

Рис. 35. Посмертная маска воина (золото, Микены, Греция, 1500 лет до н. э.)

Рис. 36. Львиные ворота в Микенах (резьба по камню, Греция, 1500 лет до н. э.)

Гимбутас пишет в своей книге:

На рис. 37 мы видим двух богинь рядом с маленькой мужской фигуркой, идущей от одной богини к другой. Это древняя двойная Богиня, мать жизни и мать смерти. Женственность предстает здесь в двух ипостасях, а мужчина символизирует активную силу, движущуюся от одной женской ипостаси к другой, из ночи – в день, от смерти – к жизни. Эта сила присутствует и в женщинах, и в мужчинах, а природа, воплощенная в двух женщинах, живет и в мужчине. Вопрос в том, что для нас здесь важнее. Маленький человек перед ними, возможно, Посейдон, культ которого существовал в тот период.

Рис. 37. Богини и ребенок (слоновая кость, Микены, Греция, 1300 лет до н. э.)