Сафийа пошла к поэту и сказала: «О Хассан! Там иудей, вынюхивающий дорогу, чтобы провести бану курайза и атаковать наши поселения с тыла. Ты знаешь, что Посланник Аллаха и все мужчины находятся на передовой и не могут выделить людей для нашей защиты. Этого человека нужно убить. Ступай и немедленно убей его!» — «Да благословит тебя Аллах, о дочь 'Абд ал-Мутталиба, — ответил Хассан, — ты знаешь, что это дело не по мне». Окинув поэта взглядом, исполненным презрения, Сафийа взяла дубинку, подпоясалась и сошла вниз, навстречу иудею. Отважная женщина убила иудея. Оставив его лежать с расколотым черепом в луже крови, она вернулась в укрепление и сказала Хассану: «Я убила его, о Хассан! А теперь ступай и сними с тела его добро, ибо не подобает женщине раздевать мужчину» — «Да благословит тебя Аллах, о дочь 'Абд ал-Мутталиба, — ответил Хассан, — не нужно мне это добро!»[51 Ибн Хишам: т. 2, с. 228.]

Когда известие о случившемся дошло до мусульман, у них не осталось сомнений в предательстве бану курайза. Теперь положение стало более напряженным, и лицемеры заговорили громче. С половины пайка мусульмане перешли на четверть. (Позднее сокращать оказалось нечего!) Их решимость по-прежнему оставалась непоколебимой, однако если бы осада затянулась надолго, жестокий голод принудил бы мусульман сдаться. А мусульмане не могли найти прямого военного решения этой проблемы.

* * *

Затем Пророк решил прибегнуть к дипломатии в том, что невозможно было решить силой оружия. Он вступил в тайные переговоры с 'Уйайной, начальником отряда гатафанитов. ('Уйайна был отважным и простодушным человеком. Он был одноглазым, а мускулы у него были гораздо сильнее ума. Впоследствии Пророк назовет его «исполнительным простаком».)[52 Ибн Кутайба: с. 303.] Задача переговоров заключалась в том, чтобы вызвать раскол между двумя основными силами союзников — гатафанитами и курайшитами, уговорив гатафанитов снять осаду. Если бы это было достигнуто, от курайшитов могли бы отколоться другие племена, но даже если бы этого не произошло, уход двухтысячного контингента гатафанитских воинов уменьшил бы силу союзников до такой степени, чтобы с ними можно было бы сразиться, после чего можно было бы перейти к военным действиям и изгнать союзников из Медины.

«Если гатафаниты выйдут из союза и вернутся домой, они получат треть урожая фиников, собранных в Медине», — таковы были условия, предложенные Пророком. 'Уйайна, утративший к этому времени всякую надежду на победу, принял эти условия. Договор был составлен, но прежде чем подписать его и скрепить печатью (без чего он не был бы обязательным к исполнению), Пророк решил рассказать об этом деле кое-кому из мусульманских вождей. Эти мусульмане начали горячо возражать. «Финики! — восклицали они. — Неверные не получат от нас ничего кроме ударов мечей!»[53 Ибн Хишам: т. 2, с. 223.] Несогласие с Пророком было до такой степени общим и сильным, что он согласился подчиниться желаниям мусульман, и переговоры были остановлены.

Эти твердые духом верующие не осознавали серьезности военной ситуации и не разбирались в тонкостях дипломатии так, как Пророк. Он знал, что единственным решением проблемы является прорыв осады посредством дипломатических маневров, и теперь он начал искать новую возможность. Вскоре она представилась.

Среди гатафанитов был человек по имени Ну'айм ибн Мас'уд, который стал мусульманином, но держал свое обращение в тайне. Выдающаяся личность в своих родных местах, он был хорошо известен всем трем основным участникам союза — курайшитам, гатафанитам и иудеям из бану курайза. Это был, кроме того, очень способный человек.

Однажды под покровом ночи Ну'айм покинул лагерь гатафанитов и проскользнул в Медину. Он явился к Пророку, объяснил свое положение и выразил желание помочь мусульманам. «Пошли меня, куда пожелаешь», — сказал он.[54 Там же: т. 2, с. 229.] Это была та самая возможность, о которой молился Пророк. В беседе с Ну'аймом Пророк обрисовал ситуацию и наметил план действий, которые должен был выполнить Ну'айм.

Той же ночью Ну'айм пробрался в поселение бану курайза и посетил Ка'ба. Он обрисовал ему опасности, которые в данном положении угрожали иудеям. «Ваше положение иное, чем положение курайшитов и гатафанитов, — объяснял он. — У вас здесь семьи и дома, а их семьи и дома находятся на безопасном расстоянии от Медины. Их шансы на победу невелики. Если им не удастся одолеть Мухаммада, они вернутся домой, а на вас обрушится гнев мусульман. Вы должны воздержаться от каких-либо совместных с ними действий, если только они не предоставят вам заложников из числа своих наиболее знатных семейств. Тем самым вы получите гарантию их верности».

Затем Ну'айм направился к курайшитам и переговорил с Абу Суфйаном, который хорошо знал его и прислушивался к его мнению. «Ты заключил соглашение с людьми, которые склонны к предательству и которым нельзя доверять, — сказал он. — Я узнал через друзей из Медины, что бану курайза раскаялись и вступили в новое соглашение с Мухаммадом. Чтобы доказать Мухаммаду свою верность, они собираются попросить у тебя заложников из ваших знатнейших семейств, которых они тотчас же передадут Мухаммаду, а тот их убьет. Тогда иудеи открыто выступят на стороне мусульман, и объединенными силами они нападут на нас. Ни при каких обстоятельствах ты не должен посылать заложников к этим иудеям!»

Затем Ну'айм направился к гатафанитам, где нарисовал ту же картину. Когда Ну'айм закончил свое дело, в умах союзников прочно укоренились семена посеянных им сомнений и раздора.

Неуверенность начала угнетающе действовать на Абу Суфйана, который прежде безоговорочно полагался на союз с иудеями. Он решил ускорить начало сражения и проверить намерения иудеев. В ночь на пятницу 14 марта, после визита Ну'айма, он направил к бану курайза посольство во главе с 'Икримой. «Положение ужасное, — объяснил им 'Икрима. — Нельзя допустить, чтобы оно сохранялось без изменений. Завтра мы идем в наступление. Вы заключили с нами союз против Мухаммада. Вы должны присоединиться к нашей атаке со стороны вашего поселения».

Иудеи зашумели и начали совещаться, а затем выставили свои условия. «Наше положение более уязвимо, чем ваше. Если вас постигнет неудача, вы можете покинуть нас, и тогда нам придется в одиночестве испытать на себе гнев Мухаммада. Чтобы мы могли быть уверенными в том, что этого не случится, вы должны прислать к нам заложников из ваших знатнейших семейств, которые останутся с нами до тех пор, пока сражение не завершится благополучно для нашей стороны. В любом случае завтра суббота, а иудеям запрещено сражаться в этот день. Тех, кто не соблюдает данный запрет, Бог превращает в свиней и обезьян». 'Икрима вернулся ни с чем. Тогда Абу Суфйан решил сделать еще одну попытку убедить иудеев принять участие в завтрашней битве и послал еще одну делегацию к Ка'бу, однако позиции обеих сторон остались неизменными:

— Курайшиты: Никаких заложников, сражение завтра!

— Иудеи: Никакого сражения в субботу, в любом случае прежде пришлите заложников!

Теперь все три группы говорили: «Прав был Ну'айм. Какой мудрый совет он нам дал!»[1] Ну'айм хорошо выполнил свою задачу. Бану курайза были аккуратно отрезаны от союзных сил.