– Итак, сегодня мы коронуем черного лорда! Встаньте и узрите начало новой эпохи!

Бедолаги, кряхтя после долгой неудобной позы, вскочили на ноги. Ноэ повернулся к правителю:

– Займите трон, мой лорд. Отныне это ваше место.

Николай с радостью уселся на неудобное возвышение, выпрямил спину и уложил руки на подлокотники, готовый принять корону и все остальное, лишь бы его уже отсюда отпустили. Все хоасси выступили вперед и лишь теперь поклонились низко – это хорошо, а то он уже начал подозревать, что они недостаточно уважительно к нему относятся. Поклонились и что-то забормотали, их голоса переплетались в единый монотонный вой. С ними же бормотал и Ноэ, тоже склонившийся.

Отчего-то эта молитва Николаю не понравилась, да так сильно, что захотелось вскочить на ноги и еще немного постоять. Но он даже руки от подлокотников оторвать не смог – кисти будто намертво приросли к холодному металлу. Впадая в панику, Коля захотел вскрикнуть, остановить, но звук застрял у него в горле вместе со вдохом. В ужасе глянув на Ноэ, он понял, что это его рук дело – хоасси почти хитро улыбнулся, не прерывая бормотания. Николай забился, задергался, но не смог изменить позы, а потом замер, когда увидел сотни устремленных на него взглядов – придворные замечали все его метания. И уж наверняка потом припомнят в рассказах, что он во время коронации выглядел перепуганным ребенком. Только эта мысль заставила Николая взять себя в руки, снова выпрямиться и начать растягивать губы в усмешке, мол, все у меня в порядке, и совсем даже не страшно. Это выражение лица продержалось недолго: ровно до той секунды, пока его ладони не пронзили какие-то шипы, вылезшие прямо из трона. Крик боли последовал бы неизбежно, но у Николая предусмотрительно забрали эту возможность, потому он просто с открытым ртом рассматривал окровавленные острия, насквозь прошившие ладони.

Ноэ выпрямился и принял корону из рук одного из Тринадцати. Сделана она была, вероятно, из того же металла, что и трон, что уже не вызывало никаких приятных ассоциаций. Черные иглы-клыки, наподобие окрестных скал, торчали сразу в обе стороны: вверх и вниз. Окончательно забыв о необходимости держать лицо, Николай с ужасом наблюдал за его приближением. Ноэ просто водрузил корону ему на голову – почти насадил с размахом, пара острых клыков рассекла кожу на висках, по скулам побежала теплая кровь.

– Еще совсем немного, потерпите, – очень тихо сообщил хоасси, наклонившись.

Потерпеть? Да Николаю никогда в жизни не было так больно, страшно и одиноко. Он отчего-то думал, что конкретно этот маг на его стороне, и уж точно он не ждал, что именно Ноэ устроит ему пытки и даже заткнет рот, лишая свободы кричать. Все расхваленные шорсир будут смотреть на это с железобетонными минами, будто так и надо. Включая Трину, которую Коля зачислил чуть ли не в лучшие друзья. А еще он был почти уверен, что с минуты на минуту потеряет сознание от болевого шока и кровопотери.

Сосредоточившись на себе, он и не заметил, как гости начали расходиться. Уловил неожиданную тишину, окинул взглядом теперь пустой зал, где остались только шорсир и хоасси. Шипы дернулись сквозь ладони обратно, вызывая новый приступ боли. Корона полетела на пол, едва только Николай смог вновь управлять конечностями. Да и голос вернулся, а Коле уж точно было что сказать:

– Вы специально меня не предупредили! Иначе я бы плевать хотел на этот ваш престол!

– Ваш престол, – спокойно поправил Ноэ. – Потому я и не рассказал – не хотел рушить и без того шаткое согласие.

– И все равно вы были обязаны предупредить! – не унимался Коля.

– А я и предупреждал. Это вы предпочли не понимать буквально, что черный престол нуждается в черной крови. Хватит страдать, Киан. Этот ритуал следует теперь повторять не чаще раза в год, со временем привыкнете – было бы время привыкнуть.

– Раз в год?! Да я…

Николай вскинул руки, будто ждал какого-то понимания. И сам же осекся. На ладонях под размазанной кровью уже не было ран, а под кожей чувствовалась какая-то щекотка, будто там зарастает, восстанавливается. Он даже не сразу отметил, что боли уже несколько минут не ощущает.

– Это тоже свойство вашей магии, а она вошла в полную силу, – объяснил Ноэ. – Теперь понимаете, что никакой катастрофы не произошло? Но если бы я предупредил, вы бы сами накрутили себя до полного отказа.

Для Николая этот аргумент не являлся исчерпывающим, он все еще не мог унять злость. Голос подал один из советников:

– Господин Ноэ, а вы точно не ошиблись в выборе? Конечно, теперь у нас намного больше времени, но Киан Корд не производит впечатления тирана и деспота. Его отец, к примеру, если бы мы его в свое время не предупредили, сейчас бы полдворца разнес и завалил трупами хотя бы коридор до своих покоев – просто, чтобы выплеснуть раздражение.

Ноэ ответить не успел, вместо него заговорил Николай:

– А при таком подходе вы из меня быстро тирана и деспота сделаете! И психопата-маньяка для полной картины. Интересно, я могу приказать шорсир убить вас за то, что испортили мне настроение?

Первый хоасси ответил с улыбкой – ничего гада не берет:

– Во-первых, шорсир с нами не справятся. С нами никто не справится из ныне живущих. Во-вторых, когда первый всплеск злости пройдет, вы поймете, что с Советом Тринадцати черному лорду лучше дружить, чем враждовать. В-третьих… Киан, да поймите вы, что выбор уже сделан – вы верховный правитель и можете жить как вздумается, ваши действия никто не вправе ограничивать, кроме Тринадцати. Да и то мы будем вмешиваться лишь в том случае, если они будут угрожать престолу. Примите, смиритесь – и наслаждайтесь!

Николай отмахнулся и направился на выход из зала, шорсир бесшумно последовали за ним. Но через несколько шагов он остановился и развернулся.

– Я понял, что на самом деле происходит, хоасси. Правитель, лорд, основа основ – все это чушь собачья, вам нужна только моя кровь. Но никакой власти по факту вы не отдаете. Усаживаете на престол черного лорда и не мешаете, пока он развлекается и убивает дворовых, как домашний питомец с плохим характером, пусть будет, пока под ногами не путается. И раз в год выступает донором. За эту неприятность его еще лучше кормят и гладят по голове.

– Даже если и так, мой лорд, – один из советников развел руками. – Разве это не та жизнь, о которой мечтает любой человек? Все зависит от того, как к этому относиться. Можно радоваться всем благам, а можно выискивать границы для своих решений. Вы и так получили намного больше того, на что могли рассчитывать в том мире, в котором существовали.

– Я не существовал – жил, – ответил Николай. – И дело было не в килограммах благ. Я там толком ничего не имел, зато был весь мир и миллиард возможностей. Здесь у меня есть мир, но ничего мне не принадлежит, кроме узкого списка «развлечений».

– Я не вполне понимаю, мой лорд…

– Еще бы вы поняли, – перебил Коля. – А вы, Ноэ, действительно ошиблись с выбором. Дело не в том, что вы меня не предупредили – пережил и ладно. Я просто не выношу, когда кто-то считает себя хитрожопее меня. Вы думали, что закидаете наложницами и подушками, жертвами для пыток и убийств, на том и решено. А меня же удовлетворит только полное осознание, что никто меня не поимел. Я профессиональный мошенник, черт вас всех дери, я просто не позволю считать себя куклой на веревочках.