лукаво улыбнулась я ему. — Твоя голова сейчас так сексуально смотрится, прямо не знаю, как себя сдержать от желания накинуться на тебя.

— Может быть, стоило бы для начала закрыть чертову дверь, чтобы полоумный Ланвельд, привыкший врываться к тебе без стука, нам не помешал? — он втянул мои пальцы в рот и медленно облизал.

— Инетер, если ты сейчас не прекратишь, честное слово, добром это не кончится, — прохрипела я. — У меня еще со студенческих времен были фантазии насчет этого стола. Не доводи же до греха.

— Ох, — пальцы парня резко дернули мою юбку вверх, — это ты меня доводишь. Как часто я ночами, лежа в сдвинутой и пустой постели, проклинал Ланвельда и его шавок. Детка, у меня из глаз едва искры не сыпались от булькающей в ушах спермы. Мне дико хотелось сорваться во Францию, задрать твой беленький халатик и пару часов не отпускать, пока не попустит. Потом сводить в ДерПелас и показать вечерний Париж. И уже там в свете ночных огней, оттрахать тебя на вершине Эйфелевой башни еще разочек.

— Как думаешь, глупо лететь сейчас во Францию ради этого? — у меня в голове мысли спутались от столь откровенного желания.

— Не переживай, мы обязательно так сделаем, — его губы переместились на внутреннюю часть моего бедра.

— Инетер, — стон непроизвольно сорвался с губ, — черт! Ты на самом деле решил плюнуть на все и отлюбить меня прямо так?

— Есть причины, по которым я не должен этого делать? — его зубы медленно приближались к кромке трусиков.

— Ты женат, — попыталась вразумить чертового идиота.

— Недостаточно веское основание, мисс Авгельд, — горячий язык прошелся прямо по кружевной ткани, обжигая и холодя одновременно. — Ваша вторая попытка отговорить меня.

— Мы с тобой находимся на работе, выполняя сверхважное задание для мировой безопасности, — закусив костяшку указательного пальца, выдавила из себя жалкий всхлип.

— Мы так-то на нем будем еще пару месяцев, пока не удостоверимся, что Камелд плотно замешана, а для этого нам нужен Ланвельд. Так что пока он не окуклится, мы ничего не сможем сделать, — в его глазах плескалась вся глубина и чувственность разврата. — У вас последняя попытка, госпожа ректор, чтобы убедить меня не делать того, что я уже начал.

— Это негативно скажется на нашей продуктивности, — кое-как нашла я что сказать.

— И снова мимо, — рассмеялся блондин. — Сама же знаешь, что секс вырабатывает гормоны, расслабляющие и тонизирующие. Он является лучшим стимулятором для просветления сознания. Еще предположения?

— Нет, — сдалась я, понимая, что ничего путного все равно не придумаю.

— Вот и славно, — лукаво улыбнулся мне Инетер.

Глава 7

Мне всегда казалось, что я взрослый, вполне адекватный человек, который может отдавать себе отчет в собственных действиях. Но почему-то каждый раз, оказываясь в непозволительной близости от Стиверса, моя голова отказывалась работать и подчинялась инстинктам, а не здравомыслию. Вот и этот раз не стал исключением. Стоило понять, что мое наваждение полностью серьезно и не собирается менять тактику, как в груди сердце забилось с утроенной силой, а в голове опять всплыла мысль, что Париж недалеко.

Как можно быть настолько развратным и при этом не выходить за рамки приличия, я не понимала, но, фактически сидя на краю своего стола с задранной кверху юбкой, я ничего не могла противопоставить умелому языку. Инетер пока даже не начал действовать, он лишь дразнил и напоминал о том коротком периоде, когда я послала все к демонам и отдалась в пучину собственных желаний. И, черт, это было завораживающе, маняще и дико возбуждающе.

— Может, все же закроешь дверь? — подняв на меня бездонные глаза, спросил блондин.

— А тебе это мешает? — хриплым, едва ли похожим на свой собственный голосом спросила я у него и облизнула вмиг пересохшие губы.

— Детка, моя репутация порядочного козла спасет меня от любой передряги. Иногда полезно не быть святым, — он с силой укусил меня за внутреннюю часть бедра. — А вот тебе это может не пойти на пользу.

— Нет, уж, — выдохнула я, сползая чуть ниже и разводя ноги, — пусть лучше говорят, что я с женатым тобой трахаюсь, чем приписывают мне внеочередной роман с кое-кем из семьи Камелд. Не могу даже думать о себе и нем в одном предложении. Дверь может остаться открытой. Я кристально чистой репутации давно не поддерживаю.

— Тогда приготовься к тому, что придется очень сильно постараться не кричать, — так дьявольски-маняще улыбнулся Инетер, что у меня дух перехватило.

Вот только разница заключалась в том, что эти слова не были угрозой или попыткой напугать меня, напротив, он обещал все и даже чуточку больше. Крики и разбросанные по полу вещи – все это стало бы реальностью в тот миг, когда я окончательно отпустила бы себя и позволила забыться в сильных руках. Возможно, не стоило совершать опрометчивую ошибку и соглашаться, но мне на самом деле было плевать. Я не хотела больше ограничивать себя и запирать в рамках приличия. Оно больше не имело надо мной власти.

Сейчас же острая вспышка наслаждения прошла по ногам, ударяя по нервным окончаниям, делая ощущения острее в несколько раз, чем когда-либо. Словно я плавилась под его прикосновениями и не могла понять, что правильно, а что нет. Он смотрел в мои глаза, и я понимала, что в его взгляде нет ни капли сожаления, жалости или страха. Лишь дикое, бушующее желание, смешанное с чем-то непонятным. Его взгляд горел серебристым пламенем, сжигая все вокруг и оставляя лишь вакуум, в котором я вязла. Он был на нервах, практически на пределе, у той самой грани, за которой срывало тормоза и ограничения.

Вот только я сама была едва ли адекватнее в тот момент. Когда грудь высоко и судорожно вздымалась, а перед глазами плясали разноцветные круги, как-то упрекнуть другого было не с руки. Да и не отказалась бы я от этой сумасшедшей затеи, даже если бы сейчас убийца ворвался в комнату. Мы так долго сходили с ума в одиночку, что теперь общее помешательство достигло какого-то одного знаменателя, и в этом было нечто такое, чему я никак не могла подобрать объяснение. Я словно сгорала и заново рождалась, пытаясь отыскать сложные ответы на простые вопросы.

Он с опущенной головой