А самая главная «занозка» – мужчина, Арсений. Да какой мужчина, мальчик совсем, в сыновья ему, Марку, годится. Марк никогда бы никому об этом не рассказал, но фотографию Арсения этого он носил в своем шикарном бумажнике из кожи питона. Ему хотелось в любой момент иметь возможность полюбоваться его красивым смуглым лицом.

Хорошо, что Арсений работает в эскорт-службе. Хорошо, что он честен в своей корысти. Это значит, что по первому зову Марка он будет здесь, в его московских апартаментах. Или в Нью-Йорке, или на Ямайке, или в греческом доме – в общем, там, куда пригласит его Марк.

Марк стер с зеркала телефон очередной внезапной любовницы. Зря она надеется на встречу, больше они не увидятся никогда. Лучше он позвонит в «КАСТ» и закажет десерт – великолепного Арсения.

– Алло, Петр?

– Да. – Петр Бойко говорил по-английски бегло, почти без акцента. – Рад вас слышать, Марк!

«Еще бы ты не был рад меня слышать! Обуваешь, наверное, по полной программе», – усмехнулся Марк.

– Петр, я хотел бы опять заказать Арсения. На целый уикенд.

– Боюсь, сейчас это невозможно.

Марк похолодел. Что могло случиться? Неужели Арсений оставил «службу знакомств»? И где теперь его искать?!

– Он уволился?!

– Нет, не волнуйтесь, – рассмеялся Петр. – Арсений в Амстердаме. Он у клиента и вернется в понедельник.

– Так отзовите его прямо сейчас. Я оплачу все расходы, неустойку и моральный ущерб.

– Не могу, – вздохнул Петр. – Рад бы, вы же знаете… Но в этот раз никак не могу. А может быть, вы посмотрите кого-нибудь еще? У нас много новых лиц.

– Нет, благодарю вас. Я позвоню.

– Извините, что так получилось, я бы очень хотел…

Но Марк уже бросил трубку. Настроение было испорчено.

Карина Дрозд собиралась на презентацию фильма тщательно и нервно, как на первое свидание. Она заранее сходила в свой любимый салон красоты на Кузнецком Мосту. Улыбчивый топ-стилист Миша подкрасил ей корни волос, подправил стрижку. Маникюр, педикюр, косметолог. Подумав, она оплатила двадцатиминутный сеанс в солярии. Вообще-то Карина с подозрением относилась к искусственному загару. Тип загорелой блондинки казался ей вульгарным, она никак не желала стать похожей на Донателлу Версаче. Но легкая присмугленность лица так молодит… Карине, которая старалась выдерживать стиль английской леди из высшего света, вдруг захотелось выглядеть просто молодо и сексуально. К черту изысканность, к черту утонченность и благообразную элегантность. Просто молодо и сексуально – этого будет вполне достаточно.

Она лениво прошлась по магазинам, перемерила пару десятков разных вечерних туалетов, да так и не выбрала ничего. Все было каким-то однообразным, а ей так хотелось хотя бы на один вечер стать немного другой.

– Тебе надо надеть мини, – посоветовала Зоя. – У тебя шикарные ноги, пусть все знают.

– В пятьдесят лет мини не носят, – сопротивлялась Карина. – В крайнем случае на отдыхе.

– И кто придумал эти правила? Хочешь, скажу кто?

– И кто же, по-твоему?

– Коровообразные клуши! – гаркнула Зоя так громко, что Карине пришлось отодвинуть трубку подальше от уха. – Те, кто не может надеть мини, потому что слишком много жрет. Карочка, да у тебя ножки выглядят на двадцать лет. Ничего лишнего, никакого целлюлита!

Карина промолчала. Она не стала вступать в бессмысленный кокетливый спор, потому что знала: Зоя права. У Карины и впрямь были шикарные ноги – длинные, стройные и совсем с годами не изменившиеся. Она ногами своими гордилась, но никогда не выставляла предмет обоснованной гордости напоказ. Она никогда не снималась неглиже. Хотя за такое ей не раз предлагали внушительные суммы. Известный журнал «Плейхаус» посулил ей семь тысяч долларов за один снимок топлесс. Карина с возмущением отвергла предложение. «Моя карьера в самом зените, – надменно сказала она обаятельному редактору Марату. – Я считаю, что обнаженной съемкой надо заканчивать карьеру. А не пытаться отчаянно привлечь к себе внимание таким вот дешевым способом».

– У меня и ни одного мини-платья нет…

– Плохо! Я бы тебе одолжила, но мои платья будут болтаться на тебе, как на вешалке… Кстати, помнишь, когда я купила себе первое мини-платье?

«Когда тебе изменил муж», – подумала Карина. Зоя почему-то все время вспоминала о том, как двадцать восемь лет назад она случайно застала супруга в постели с другой. Карина поверить не могла, что рана была столь глубокой. Четверть века мусолить одну и ту же боль? Одну и ту же историю, о которой сам изменник давно и думать забыл?

– Я купила себе первое платье мини, когда мне изменил муж, – не разочаровала ее Зоя и на этот раз. – Тогда во мне проснулась настоящая женщина. А до этого я считала, что у меня ноги слишком толстые.

– Когда ты перестанешь это вспоминать? – вырвалось у Карины.

– Что?

– Как тебе изменил муж.

Зоя помолчала. Карина успела пожалеть о том, что наступила на ее больную мозоль.

– Я об этом никогда не забуду, – серьезно сказала она и тотчас же ненатурально бодро защебетала: – И зачем ты только выбрасываешь старую одежду? Тридцать лет назад ты не вылезала из мини.

– Одежда имеет обыкновение выходить из моды, – усмехнулась Карина.

– Ничего подобного! Сейчас в моде стиль винтаж. Ты и сама знаешь, что мода идет не вперед, а, как ослик за морковкой, по кругу.

– А кто тебе сказал, что я выбрасываю одежду? – вдруг сказала Карина. – Ничего никогда не выбрасываю. Оставляю на память. Старые платья для меня как старые фотографии.

– Но это же гениально! Помнишь то красное платье, в котором ты была свидетельницей на моей свадьбе?

– Помню, – улыбнулась Карина. – Как не помнить. Оно досталось мне по жуткому блату. Американское.

– Счастливое было время, – вздохнула Зойка, – тогда мне казалось, что я самая счастливая женщина на свете. Потому что я рядом с человеком, ради которого горы свернуть готова.

– Так оно и есть.

– Сама знаешь, что нет. Я его не люблю. Давно. Я не могу простить…

– Не будем об этом, – мягко перебила ее Карина.

– Ты права… Извини, иногда меня заедает… О чем мы говорили? Ах да, о шмотках. А помнишь то черное платьице, в котором ты шокировала преподавателей на экзамене? Которое ты купила за жуткие деньги у фарцовщика?

– Было дело. Полгода копила. Оно одновременно и строгое, и озорное. Ни к чему не придерешься, а как смотрится! Я, кстати, его недавно мерила.

– И как?

– Ты будешь завидовать, но со студенческих времен я не поправилась ни на сантиметр.

– Так надевай его!

– С ума спятила? – ужаснулась Карина. – Это же девчоночье платье, я его даже дочери своей не дала, хотя та так выпрашивала.