рекламе. А фемократки постепенно закручивают гайки по цензуре кинофильмов и художественной литературы. _Американский психопат_ [Брета Истона Эллиса] стали продавать в пластиковой упаковке!

Но действительно большая тема — это домогательства на рабочих местах и преподаватели (мужчины), которые трахают студенток. Были *большие* публичные дебаты о книге, посвященный сексуальным домогательствам, в Мельбурнском университете. В этом году феминистки оказались на первой полосе четыре или пять раз, и я думаю, что это очень хорошо.

* * *

Дата: среда, 16 августа 1995 г. 1:48:45 -0700

От: [email protected]

Кому: [email protected]

Тема: Re: неоконы

О да, я слышала об этой книге. Хелен Гарнер. Собиралась ее прочесть. Охуеть. Я снова нажралась в хлам. Поужинала с РУ, и с Полой (из MONDO, бывшего MONDO 2000), и с этим австралийским изж… бл!! Тяжело печатать!!! Я такая пьяная., с издателем, Робертом Дж. Спенсером, на визитной карточке написано MIDNIGHT PUBLISHING, это некий журнал в Перте, типа JG, ну и вот, мы отлично выпили, он всё говорил, что надо открыть тут новый журнал, спрашивал про бюджет и пр., все страшно напились, и я тоже, а теперь мальчики считают большие финансы, поэтому я снилась. Завтра нужно забрать байк и двинуть на пять дней в Лос-Анджелес. Вернусь поздно вечерок в понедельник (наверное), пока всё это дерьмо по работе не попало в вентилятор, а дальше — жесткий рабочий график. Каникулы кончились. А пьянство нет. Дерьмо. Порнография. Нет, я писала не о проблемах порнографии. Сложно сейчас сказать, о чем я писала, я не очень трезвая, но имелось в виду, что ирония больше невозможна. Единственно возможный подход к вещам — это прямота; нет никакой «прямоты» говорит эта девчонка конечно она жила в Лондоне и знает их и тем не менее на эту херню — именно что херню — про гетеро/гее в я отвечаю прямотой, я сейчас сама прямота, романтика прямолинейности. Вот что я называю порнографией. Никогда не писать про нечто. Дистанция, которая заложена в предлоге «про» — это всегда ирония. Я сейчас несу бред, как будто в данный момент отличаю истину от бреда, но когда протрезвев, точно отличу. Обязательно. Кстати о прямоте: я думаю, это круто, когда ты рассказываешь мне о твоих подружках. Но что касается нашего… как бы сказать… познания друг друга… думаю, мне нужно быть прямой. Прямой? Я пьяная, но попробую. Не люблю копаться в гет (гетеросексуальном) дерьме, когда это касается меня. Люблю слушать о нем, но это другой мир, я его не понимаю. Я уверена в этом: пыталась понять, но мне просто было больно, и всё. Жизнь слишком хороша, чтобы терпеть боль, я люблю мою работу, и друзей, и нашу роль в культуре, нет времени или желания снова проходить через эту бессмысленную боль. Итак. Про гетеродерьмо. Игры. Верхний/нижний — это постельные игры. Кто кого фистит. За пределами постели у меня своя жизнь, а у тебя своя. И я ненавижу бляд-ские игры власти за пределами постели, мне не интересно в этом участвовать. Слишком разоткровенничалась, потому что напилась. Какое отношение это имеет к нам? По-моему, мы просто один раз переспали. Потом ты будто расхотел со мной знаться. Почему-то секс тебя напугал. Короче, я позвонила и говорю, хочу узнать тебя лучше. Ты для меня много значишь. Ты хороший человек. Мы так и сделали. И продолжаем познавать друг друга. Но я помню о том, что неизвестно, хочешь ли ты секса со мной, и у тебя масса любовников. Это устанавливает между нами отношения власти. Я не сомневаюсь в тебе и не сплю сейчас с другими (но тот разовый перепихон в Сиднее не в счет, хотя не могу ручаться, что мы с РУ не совершим ту же ошибку снова). Когда я говорю, что ты (sic) можешь спать со мной или предпочесть другую кровать в моей квартире, я говорю серьезно. В смысле я хочу быть рядом, поэтому условия ставишь ты, такие уж у нас отношения. Я не играю в ебаные игры. Просто говорю прямо и стараюсь, типа, быть вежливой. Конечно, я бы позависала с тобой. Мой дом — не отель. Но я стараюсь быть любезной, мать твою. А если ты хочешь, чтобы решения принимала я, то так и скажи. Понимаешь, я правда играю в игры только в постели. Просто скажи, чего ты хочешь, я приму всё. Именно это делаем мы, садомазохисты. Обсуждаем правила заранее. Иначе всё это слишком опасные игры, и нужно доверие. Для меня ванильный секс или платонические отношения — то же самое. Если не установить правила, возникают дерьмовые игры, и они болезненные. А мне больше не интересно терпеть боль или причинять ее. Это скучно, хочется работать и делать что-то значимое в мире. Больше не хочу тратить свое время на боль. Извини за этот поток бреда, но рано или поздно всё это пришло бы проговорить. Ну, может, не настолько пьяной. Как я уже говорила, твои подруги и ваши дела — это классно (тупо так говорить, никто не дает другому такую свободу… может, ты поймешь, что я хочу сказать), но это не мой мир. Я слышу о таком, но не участвую. Мне нравится чувствовать, что мы можем рассказать друг другу всякое. «Чувствовать» — не то слово. Когда я говорю «верхний» и «нижний», я подразумеваю игры в сексе. А всё остальное — это… различие. Настоящее различие. Не связанное с ебаными играми. Вот на чем строится дружба. Да, я цитировала _The Unavowable Community_ Мориса Бланшо (Station Hill Press)[22]. Если мне не изменяет память. Кстати, я шапочно знакома с Грейлом: он обожает Mekons, и мы виделись на концерте, а еще были в одной группе с Артуром Крокером, моим приятелем. Они с Артуром не поладили. Два петуха. Я была на своей территории, так что легко отделалась.

Собираюсь в ЛА в четверг, а назад — поздно вечером в понедельник; 28‑го на два дня в Чикаго, чтобы закончить работу над пластинкой.

* * *

Дата: среда, 16 августа 1995 г. 01:53:02 -0700

От: [email protected]

Кому: [email protected]

Тема: Re: неоконы

Как же меня достала политкорректность и феминизм. Пиздец. Тут такое постоянно. Так скучно. Погоди еще, вот когда девчонки захватят порноиндустрию. Сразу не получится, там слишком много озабоченных старых мужиков, но девочек ждет большой