From: [email protected]

To: [email protected]

Time: 18:34

Ах так? Ну ладно, ладно…

Незадолго до финальной игры

Диалог неизвестных (1)

– Это непросто, но проблему нужно решать. К сожалению, она нам нужна для достижения наших целей – и, к сожалению, она очень капризна. Но! Но если мы поставили на лошадь, которая придет первой, то выигрыш будет феноменальным! Кто бы мог предполагать, что обычный конкурс красоты среди… среди кухарок, портних и студенток вызовет практически общенациональный интерес?!

– Да он потому и вызывает, что любая нормальная женщина, не из этих, аскетичных, имеет реальный шанс стать «Мисс Россия», хотя бы на неделю.

– Какие у нас шансы?

– 1/32.

– Я не люблю подобные шутки! Вы прорабатывали вопрос? Вместе с этой девчонкой, если она победит, мы сможем далеко пойти! Мне звонили и намекали, что она может стать брендом всего, вы понимаете – всего нашего дела! Опять же, мне достаточно прозрачно намекнули, что денег можно не жалеть. Все будет компенсировано в полном объеме. А в случае победы мне гарантируют место в руководстве. А это – уровень! Многомиллионный! И – не деревянный!

– Да, мы исследовали вопрос. С точки зрения человеческого фактора. С привлечением специалистов из известных вам структур. Вначале натолкнулись на непонимание и ухмылки с их стороны: «Ерунда какая-то – отрабатывать фигурантов из развлекательного шоу», – но после того как им были прочищены мозги, была проведена оперативная работа, в результате которой было установлено следующее. Первое. Помимо нас решением аналогичной проблемы занимаются как минимум представители еще пяти финалисток. Две рабочие группы из пяти удалось «обнулить» – это представители достаточно крупного, но частного бизнеса, которым было довольно указать, что если они используют подобные методы и в своем бизнесе, то их ждут глубокие финансовые проверки. И раскрученный бренд не понадобится.

– Я надеюсь, подобные заявления шли не от имени нашей организации?

– Естественно. От имени наших конкурентов в данном вопросе. Второе. Три оставшиеся группы продолжают работать. Одна из них имеет выходы на очень высокий федеральный уровень. Уровень Совета Федерации. По нашим оценкам, их протеже значительно уступает нашей. Поэтому, я думаю, не имеет смысла ввязываться в драку в данном направлении. В очном противостоянии наша подопечная должна выиграть.

– Уверены?

– Фактор случайности, конечно же, может иметь место. Но он очень мал.

– Насколько?

– Пять-семь процентов.

– Дальше. Вторая группа – крупнейшая углеводородная компания. На наш взгляд – больше занимаются оценкой шансов своей представительницы, чем разработкой конкретных вариантов ее продвижения. На взгляд наших аналитиков – происходит обычная оценка бизнес-проекта – могут ли помочь деньги, сколько это может стоить и что с этого можно поиметь?

– И?

– Мы не в силах вмешаться.

– Почему?

– Их финансовые ресурсы на порядок-другой мощнее наших. В настоящее время их не очень интересует результат финала. Они сделали свой выбор. В сторону эффективной помощи своей финалистке – лучший в стране стилист, лучший визажист, первоклассный модельер… И ждут объективного результата. Но если они поймут, что результат может быть необъективным… Лучше, чтобы они этого не знали.

– Третья группа – фанаты-отморозки, поклонники одной из самых юных участниц финала. Этих не запугать. Но не очень-то и нужно. Фанатизм в любых его проявлениях – это иступленная безденежная вера, которая может стать всесокрушающей силой при наличии жесткого управления со стороны. Нами зафиксированы попытки отдельных фанатов запугать через Интернет некоторых членов жюри финальной игры и некоторых финалисток. Лакомый кусочек для антитеррористических служб, о чем последние были поставлены в известность. Не нами, конечно, а заинтересованными лицами. В результате – в последнее время затаились. Готовят что-то или нет, неясно. Третье. Со стороны еще трех групп зафиксированы выходы на руководство телеканала. Судя по имеющейся у нас информации, все получили от ворот поворот. В форме, не вызывающей сомнений. Выясняем, что они предпринимают в настоящее время. Четвертое. Анализ «снизу», то есть анализ состава исполнителей, непосредственно обеспечивающих организацию шоу, съемку в прямом эфире и подсчет голосов по результатам голосования жюри, показывает, что вмешаться в процесс могут три-четыре человека. Работаем. Но… маловероятно, что нам удастся чего-либо добиться в этом направлении.

– Почему?

– Потому что есть такое понятие – «команда». Так вот у них – команда.

– Выводы.

– Нужно делать то, что мы умеем делать лучше всех остальных.

– Воровать партийные деньги?

– Гм… не все знают, где они лежат. Но общая посылка к партии – верная. Я имел в виду, что у нас и только у нас есть опыт политической борьбы. И мы умеем противников либо превращать в союзников, в добровольных союзников, либо – в недобровольных, но тоже союзников.

– Что вы предлагаете?

– У каждого генерального директора телеканала есть репутация. Но все они – тоже люди… Нужно найти нечто, что не вписывается в репутацию генерального директора, а потом предложить ему на выбор: сохранить ее или нет.

– Ищите.

Офис телекомпании

За 9 месяцев и 3 дня до выхода в эфир финальной игры «Она мне нравится».

Ближе к концу марта. Пятница. 13:19.

«Надо будет как-нибудь сесть и посчитать! – Железнов раздраженно, на пределе своих возможностей молотил тремя пальцами по клавиатуре – сочинял по внутренней почте очередной ответ на очередной запрос «продажников» о графике производства развлекательных программ на канале, в которые можно втиснуть немедийные опции спонсоров. – Посчитать – сколько писем приходит в зависимости от дня недели и времени суток!»

Железнов был абсолютно уверен, что в пятницу после обеда их количество неимоверно возрастает. «Раза в два или в три… не меньше. Просыпаются, что ли, все к концу недели?! Типа, надо же и на работе что-то сделать, а не только навредить…»

Дело в том, что во всем, что касалось работы, Железнов был очень «системным». Возможно, самым «системным» в телекомпании: разработал свою структуру классификации и хранения информации, безукоризненно ее соблюдал, никогда не позволял себе расслабиться и бросить на произвол судьбы информацию, с которой он работал. В результате – ни одного потерянного файла за все время работы в компании. Это с одной стороны. С другой – все достаточно быстро поняли: «Если хочешь что-то узнать – позвони Железнову». Поэтому теперь процентов двадцать рабочего времени, по оценкам самого Железнова, уходило на то, чтобы реагировать на просьбы коллег после сакраментальной фразы: «Саша, вы же все знаете. А вы не подскажете…»