– Как его зовут? – тихонько спросила я у брауни.

– Лойриэстайэл, – столь же тихо ответил он.

– Лойри… эстай… эл… – не без труда повторила я.

Конь повернул ко мне голову и негромко заржал. Поздоровался, что ли?

– Тай, – сказала ему как могла нежно. – Та-ай…

«Бельта-а-айн», – откликнулся голос в моей голове.

– Не фамильярничай! – цыкнул на меня Айкен.

Но коняшка не обиделся. Ласково боднул меня носом в плечо, кокетливо прикрыл глаз – подмигнул, что ли? Нос был тоже очень холодный, прямо ледяной.

Я подмигнула в ответ, повернулась – и…

Буквально взлетела в седло, едва коснувшись ногой стремени. А юбка, взметнувшись волной, закрыла все, что должна была закрыть, – благодаря неосознанному мной движению тела, словно я не первый раз садилась на лошадь, а занималась этим с раннего детства.

Кэйворрейн не обманул. Я умею!

Столь же заученно, машинально я набрала нужную длину повода, прижала его к ладони пальцами, не стискивая кулак, расслабила кисть…

Повинуясь мне, Тай шагнул вперед, свернул влево, остановился. А я наконец огляделась.

Странное место – фейрийская конюшня! Ведь вряд ли у каждого коня есть собственная. А выглядело именно так: мы находились в небольшом помещении с высоким потолком, арочным дверным проемом, и никаких других лошадей здесь не было. Иллюзия стен? Впрочем, неважно.

Тай тем временем вновь издал короткое приветственное ржание, и я увидела своего щенка, про которого напрочь забыла! Мелкая гончая ворвалась в конюшню, тявкнула и уставилась на меня обиженными голубыми глазенками.

– Лула! – радостно позвала я.

И щенок метнулся ко мне, восторженно повизгивая. Вот только в руки влетела – и не поместилась в моих объятиях! – уже вовсе не собака! Да, Филидэль сказал, что гончие умеют превращаться. Но вот такого я не ожидала!

Лула не просто выросла, нет! Мое лицо весело облизывал… натуральный сказочный монстр! Правда, как раз для монстра это существо было, пожалуй, маловато. Представьте себе белого пушистого волка с сильно удлиненной мордой, длинными стоячими ушами и носом-трапецией, в ноздрях которого трепещут красные огонечки, того же цвета, что глаза. А под носом – клыки длиной с мою ладонь, причем по две пары с каждой стороны. Итого восемь штук…

В общем, мне дорогого стоило не завалиться со страху назад, не завизжать и даже протянуть навстречу руку. Упереться в мокрый нос и строго приказать:

– Фу! Лула, фу!

Собакообразный монстр послушно отодвинулся и растянул пасть… ну, в улыбке! А ведь симпатичная морда-то, как ни странно. Умильная даже, если не считать клыков. И видно, что щенячья.

Айкен, наблюдавший за нашей встречей, хмыкнул, щелкнул пальцами, и мои облизанные щеки обдало мгновенной прохладой.

– Спасибо!

– Имя «Лула» на время охоты лучше забыть, – важно сказал брауни. – Не поймут. Придумай что-то подлиннее.

Но я его почти не слушала. Потому что наконец-то разглядела не только морду своей питомицы. Волк-то волк, пусть даже волчонок… Но волком монстрик был только наполовину. Задняя часть тела представляла собой нечто вроде туманного конуса. Плотный такой, белый, даже, я бы сказала, пушистый туман! Острый конец конуса вилял из стороны в сторону с огромной скоростью и явно раньше был хвостом! Вон и кисточка осталась. А еще собачка висела в воздухе, трепеща крылышками. Такие симпатичные, небольшие драконьи крылышки, покрытые белым мехом и с внушительными шипами по краям. Ж-жуть какая…

– Лула Бешеный Вихрь! – вылетело у меня, и Айкен тут же одобрил:

– Совсем другое дело! Только без «Лула»!

Так мы и выехали из конюшни: я на вороном красавце-жеребце и рядом, у ноги, парит моя гончая в виде белого крылатого волко-монстро-щена.

Видимо, Айкен бросил новую тропу мне под ноги – потому что в спину дунул ветер, и стало ясно, что никакой конюшни сзади и в помине нет.

Я оказалась на большой площади, вымощенной черным камнем, – той самой, которую видела, впервые выглянув в окно Неблагого дворца. Площадь окружала высокая кованая ограда – тоже черная. Все же оглянувшись, я убедилась, что сзади меня действительно дворец, тоже знакомые огромные готические врата. А вот впереди…

Свита зимнего короля.

Всадники его охоты. На вороных, белых и гнедых лошадях – ни единого рыжего, никаких «яблок» и пятен. Красивые кони, и в их числе не только грациозные скакуны, как Тай, но и мощные, огромные, способные выдержать рыцаря в полном доспехе.

Впрочем, доспехов не наблюдалось.

Высшие лорды и леди были разодеты как на бал – только цвета одежды сумеречные, мрачноватые. Черные, серые, синие, фиолетовые… То-то я удивлялась, что образцы амазонок были таких неярких тонов. Стало быть, это отлично, что мой наряд тоже серый, а не какой-нибудь огненно-красный. Основная традиция соблюдена.

Я тронула поводья, заставляя своего коня медленно, очень медленно двинуться к свите. Мысленно оглядела себя, представляя каждую деталь.

Вместо широкополой шляпы, котелка или цилиндра, в которых красовались фейри, – плоский берет из той же ткани, что амазонка, украшенный единственным серебристым пером.

Вместо пышных оборок и складок на юбке – строгие волны, благодаря хитрому крою лежащие так, чтобы подчеркнуть линию бедер и указать, не открывая, стройность ног.

Вместо вороха кружев у шеи – невесомый полупрозрачный шарф, повязанный с тщательно выверенной небрежностью.

Вместо широких, полощущихся на ветру рукавов-буфов – облегающие, обрисовывающие плечи. И перчаток со стильно обрезанными пальцами тоже нет ни у единой всадницы.

А мой камзол-корсет слит с юбкой так, что талия кажется не просто тонкой – осиной! И полное отсутствие модного здесь силуэта песочных часов, а потому некоторые всадники невольно вытянули шеи, вглядываясь в мою фигуру.

Ничего вызывающего, ничего откровенного – но стиль такой, какого местные леди явно и представить себе не могли!

Я покосилась на свою амазонку, чтобы удостовериться: лучи закатного солнца заставили ткань не просто переливаться всеми оттенками серого, но буквально мерцать, завораживать, не давая оторвать взгляда.

Мой скакун, словно понимая ситуацию, шел медленной, едва ли не танцующей иноходью. Я вздернула подбородок, еще больше выпрямила спину, изобразила легкую, высокомерную улыбку. Смотрите, смотрите, вы все – вот как может выглядеть простая смертная, обычная человечка, пусть и королевская – но всего лишь пряха!

Вот только эффект был какой-то не тот.

Свита молчала. Да, не сводя с меня глаз, но ни шепотков, ни ожидаемого изумления… Странно. Восхищение в мужских взглядах – да. Растущая зависть в женских – есть. Но…