– Никуда вы не пойдете, – решительно заявила Силвер, загородив ему дорогу.

– Похоже, наши мнения опять разошлись, дорогая. Я сказал, что пойду, даже если вы будете визжать и биться в истерике.

– Как видите, я вовсе не визжу и не бьюсь в истерике, – сердито ответила она.

– Вижу, вижу, но я все-таки намерен уйти. Желаю вам доброй ночи.

Она протянула к нему руку. Он заметил, как дрожат ее пальчики. Одно это движение чуть не свело его с ума. Черт бы побрал эту черную пелену, закрывшую ее лицо!

Не в силах более совладать с собой, он откинул ее вуаль. Просто чтобы посмотреть ей в глаза и убедиться, что в ней еще теплится искра рассудка, уверял сам себя Блэквуд.

– А теперь выслушайте меня внимательно. Это самая нелепая, самая бессмысленная... – Он умолк на полуслове, заметив темный кровоподтек на ее виске. Его захлестнула волна ярости. – Кто это сделал, Солнышко? Я же сказал тебе: подобные места опасны. Если это дело рук мерзавца Шеррингвейла, то, клянусь, я...

Силвер покачала головой:

– Нет, это не Шеррингвейл. Это кто-то другой. – Она сцепила пальцы. – Мне сложно объяснить.

Блэквуд стиснул зубы.

– В чем же сложность? Скажи мне, как зовут этого типа, и я его убью.

– В том-то и дело, что я не знаю, как его зовут! И почему он это сделал, мне тоже неведомо.

Силвер отвернулась и присела на толстую перину. Она попробовала, насколько она мягкая, а затем прилегла на кровати.

Блэквуд видел, как она что-то усиленно соображала. Строила догадки. Давала волю своему воображению. Он подошел к ней и, схватив ее за запястье, заставил сесть.

– Только не здесь. Если вы устали, присядьте сюда.

С угрюмым видом он подтолкнул ее к креслу. Он опасался не столько за нее, сколько за себя. Еще чуть-чуть – и он утратит самоконтроль.

Силвер взглянула на него с любопытством:

– Вы не снимете маску? Вас здесь все равно никто не видит.

– Вы-то меня видите.

– Ах да. Я и забыла о вашем уродстве.

Блэквуд чуть не поперхнулся.

– О чем?

– Нет нужды от меня это скрывать. Я слышала о том, как это произошло. И хорошо представляю, какое это доставляет вам неудобство.

Да, он определенно перебрал сегодня бренди. Блэквуда душила злость.

– И из-за какого же уродства, по-вашему, я страдаю?

Силвер взглянула на него с участием:

– Вам, наверное, все еще трудно об этом говорить? Хотя прошло уже столько лет... Но всем же давно известно об этом несчастном случае. В ту ночь, когда вы ограбили свою первую карету, мушкет взорвался у вас в руках и вам обожгло лицо порохом. – Она прикусила губу. – Думаю, это было ужасно. Понимаю, почему с тех пор вы всегда носите маску. Но я в этом плане не щепетильна, уверяю вас. Можете не бояться: я не грохнусь в обморок. – Она расправила плечи.

Блэквуд видел, что она готова к самому худшему. «Уродство? Черт бы побрал эту женщину! О чем она говорит?»

– Может, вы мне расскажете поподробнее, как это со мной произошло? – В голосе его звучала ирония.

– Очень просто: в дуле вашего мушкета застряла пуля, – снисходительно объяснила она. – Но лучше вы сами поведайте об этом. Когда выговоришься, на душе становится легче.

Ее снисходительность прямо-таки взбесила Блэквуда. С лицом у него все было в порядке, хоть он и носил маску. Но он не собирался указывать ей на ее ошибку. Лучше не сокращать между ними дистанцию.

Но у Силвер Сен-Клер было другое мнение. Она подошла к нему и попыталась стянуть с него маску.

– Я уверена, не так уж и ужасно вы выглядите. Может, если я...

Блэквуд решительно отвел ее руки. От ее близости у него стучало в висках. Господи, она стоит совсем рядом с ним в одном из номеров борделя! Снизу, из холла, доносился пьяный гогот. В соседней комнате скрипела кровать. При мысли о том, что там происходит, у него сердце бешено забилось.

– Нет, не стоит, – заявил он.

Силвер, похоже, была разочарована. Она склонила голову набок:

– А откуда этот странный шум?

– Какой шум? – Блэквуд смутился и сделал вид, что ничего не замечает. Кровать в соседней комнате скрипела все сильнее, так, что начала дрожать стена.

– Вот этот. Никогда не думала, что в Норфолке возможны землетрясения!

– А, это... Мыши, наверное, – процедил сквозь зубы Блэквуд.

– Мыши? Здесь?

– Знаете что, вы немедленно должны уйти из этого места. – По его лицу струился пот.

Силвер вздохнула. Она откинула назад волосы, и они рассыпались по ее плечам.

Какие же у нее густые, блестящие волосы! Интересно, что чувствуешь, когда подносишь прядь этих волос к губам? Он уже знал, как они пахнут: лавандой и весенними фиалками. А губы ее на ощупь как бархат, а на вкус...

Нет, он положительно потерял рассудок!

Закинув голову, Сил вер рассматривала зеркало, висевшее над кроватью. Она нахмурилась:

– Надо же додуматься: приделать зеркало в таком месте! – Она сняла плащ и перчатки и с интересом осматривалась. – Вот, значит, как выглядит дом, пользующийся дурной славой...

Черт возьми!

Блэквуд смотрел на нее и никак не мог поверить, что она пришла сюда. И главное, пришла затем, чтобы разыскать его!

– Господи, скажите мне, что вы здесь делаете?!

– То же, что и вы, надо полагать.

У Блэквуда глаза на лоб полезли. Вот те на! Силвер вскинула брови:

– С вами все в порядке?

– Нет! – И это была правда. Какой уж тут порядок, если встретил ее тут. – Что вы хотели этим сказать?

– То, что я здесь по делу, так же как и вы.

– В этом месте? Черт возьми, безумная женщина, вы подвергаете опасности свою душу и тело, не говоря уже о чести!

– До сих пор мне благополучно удавалось избежать всякой опасности!

Это действительно было так. И Блэквуда это раздражало. Черт возьми, она даже нокаутировала Шеррингвейла! Ну и поделом ему. Вспомнив, как тот схватил Силвер и потащил ее к лестнице, Блэквуд пришел к выводу, что ему стоит сейчас сделать то же самое. Но на этот раз ее предстоит тащить не вверх, а вниз.

Силвер отвернулась. Взяв с каминной полки хрустальный графин, в котором мерцала в отблесках свечей какая-то жидкость янтарного цвета, она налила ее в бокал и отпила глоток. На секунду у нее закружилась голова, но в целом ощущение было довольно приятное. После второго глотка по телу разлилось благодатное тепло. После третьего она обернулась к Блэквуду: